Дмитрий Боровков - Тайна гибели Бориса и Глеба

Как свидетельства ПВЛ, так и свидетельства более позднего летописания подтверждаются не только показаниями польских источников, но и хроникой Титмара. По словам епископа, нельзя было умолчать о прискорбном несчастье, случившемся на Руси: «Ведь Болеслав, напав на нее, согласно нашему совету, с большим войском, причинил ей большой вред. Так, в июле месяце, 22-го числа этот князь, придя к какой-то реке, стал там вместе со своим войском лагерем и велел приготовить необходимые [для переправы] мосты. Русский король, расположившись возле него со своими людьми, с тревогой ожидал исхода будущего, условленного между ними сражения. Между тем враг, подстрекаемый поляками, был вызван на битву и, в результате внезапного успеха, был отброшен от реки, которую оборонял. Ободренный этой суматохой Болеслав, требуя, чтобы союзники приготовились и поторопились, тотчас же, хоть и с большим трудом, но перешел реку. Вражеское войско, выстроенное против него, напрасно старалось защитить свое отечество. Уже в первой схватке оно подалось и более уже не оказывало сильного сопротивления. Там тогда было перебито огромное количество бежавших [врагов] и очень мало победителей».

Несмотря на то, что «с того дня Болеслав, развивая успех, преследовал разбежавшихся врагов», Ярослав, очевидно, находился не в столь плачевном положении, как представляют нам летописи, поскольку «силой захватил некий город, послушный его брату, и увел его жителей». После битвы при Буге Болеслав «был принят всеми местными жителями и почтен богатыми дарами». Уже через три недели союзникам удалось войти в Киев: «оставленный своим обращенным в бегство королём, этот город 14 августа принял Болеслава и Святополка, своего господина, от которого долго отказывался; и вся страна та из страха перед нами обратилась к его милости. Архиепископ того города почтил прибывших в храме Св. Софии, — который в прошлом году сгорел по причине несчастного случая, — с мощами святых и прочими украшениями» {132} 132 Титмар. С. 177. .

Некоторые историки отмечали, что «судя по Титмару, Святополк не был еще „окаянным“ в глазах киевского духовенства» (В. Д. Королюк) {133} 133 Королюк 1964. С. 248 . Если допустить, что этим архиепископом мог быть Иоанн I {134} 134 Вопрос о времени пребывания Иоанна I на киевской кафедре остается спорным: по традиции оно датируется 1008–1035 или 1039 гг. (Мюллер 1995. Присёлков 2003. С. 28–47), приверженцы альтернативной точки зрения относят его к середине 1040 — началу 1050-х гг. (Милютенко 2006. С. 49–56). , согласно памятникам Борисоглебского цикла стоявший у истоков почитания князей-мучеников, его поведение представляется более чем странным. Можно, однако, предположить, что Титмар перепутал архиепископа с настоятелем Десятинной церкви Анастасом Корсунянином {135} 135 Мавродин 1945. С. 354, 366. , который, по свидетельству ПВЛ, вошел в доверие к Болеславу: он вполне мог возглавлять посольство Болеслава к Ярославу в Новгород, о котором далее сообщает хронист, а несколько позже, судя по летописному рассказу, обеспечивал вывоз в Польшу награбленных в Киеве богатств.

А. В. Назаренко обратил внимание на то, что Титмар, говоря о Святополке, титулует его senior (господин), тогда как и по отношению к Владимиру и Ярославу, и по отношению к датским, венгерским, английским государям он применяет титул rex (король). Как отмечает исследователь: «Этот факт выглядит многозначительным, особенно если учесть, что в термин rex хронист явно вкладывал значение государственного суверенитета, никогда не применяя его к полабским, чешским или польским князьям. Возможно, это связано с оценкой Титмаром законности притязаний Святополка (ср. его убеждение, что Святополк не участвовал в разделе державы по смерти отца: Thietm. VII, 73) или политическими симпатиями хрониста к Ярославу, союзнику Германии в борьбе против грозного Болеслава Польского» {136} 136 Назаренко 1993. С. 189. . После общения с автором этой гипотезы мы решили предложить альтернативные трактовки данного исторического факта.

Вряд ли указанное Титмаром обстоятельство можно интерпретировать как признание нелегитимности Святополка, — на страницах его «Хроники» он отнюдь не выглядит таковым, тем более, что епископ называет Святополка «господином» города (Киева). На наш взгляд, различие в титулатуре могло быть связано либо с тем, что юрисдикция Святополка, в отличие от юрисдикции Ярослава, могла быть слишком ограничена территориально; либо с тем, что власть Святополка ограничивалась определенной формой зависимости от Польши, в то время как Ярослав был самостоятельно действующим правителем. В пользу последнего предположения говорит и летописный сюжет об «избиении» поляков в летописной статье 1018 г.

Ближайшая параллель к нему встречается в ПВЛ под 1069 г., когда был истреблен польский контингент, приведенный в Киев польским князем Болеславом II, союзником свергнутого князя Изяслава Ярославича. Этот рассказ появился не ранее 1070-х гг. и был также направлен на дискредитацию Святополка, обошедшегося с союзниками так же, как со своими братьями. Кроме того, сюжетная близость событий 1018 и 1069 гг. — приход поляков в Киев и их избиение киевлянами — еще в XIX столетии породила утверждение о том, что события 1069 г. были перенесены летописцем на события 50-летней давности.

А. А. Шахматов полагал, что летописная статья 1018 г. являлась одним из первых плодов летописной работы Никона {137} 137 Шахматов 2002. С. 296–297. . Надо сказать, что подобное смешение событий 1018 и 1069 гг. стало общим местом и для польской средневековой историографии, где сохранились предания о том, что при вступлении в Киев Болеслав I ударил мечом в киевские Золотые ворота, хотя, согласно ПВЛ, они были воздвигнуты через двадцать лет после пребывания польского князя в столице Руси {138} 138 Галл Аноним. С. 36 (Пер. Л. M. Поповой). Великая хроника о Польше, Руси и их соседях. М. 1987 (Пер. Л. М. Поповой). С. 68. .

Как рассказывает Галл Аноним: «Болеслав, не встретив себе никакого сопротивления, войдя в город, большой и богатый, обнаженным мечом ударил в золотые ворота. Спутникам же своим, удивлявшимся, зачем он это сделал, с язвительным смехом сказал: „Как в этот час меч мой поражает золотые ворота города, так следующей ночью будет обесчещена сестра самого трусливого из королей, который отказался выдать ее за меня замуж; но она соединится с Болеславом не законным браком, а только один раз, как наложница, и этим будет отомщена обида, нанесенная нашему народу, а для русских это будет позором и бесчестием“. Так он сказал и подтвердил слова делами» {139} 139 Галл Аноним. С. 34. .