Юрий Звягин - Загадки поля Куликова

Я допускал, что Мамай шел по Турмышской дороге к бродам через Дон (тем самым, которыми переправились русские), а Дмитрий поставил свои войска сбоку. С одной стороны, противник не мог их пройти, чтобы не оставлять в тылу. С другой — Дон за спиной придавал русским уверенность, что их не обойдут. Потому что расположение войск невдалеке от бродов порождало опосение, что кто-нибудь ударит в спину.

При расположении русских войск спиной к Дону вполне можно было найти место и для сведений о размещении полка Боброка вверх по Дону. Только с проклятым южным ветром в спину никак не удавалось справиться.

Но при этом оставался не решенным один из самых серьезных вопросов: как ко всему этому привязать Красивую Мечу? Ведь она фигурирует уже в Краткой повести. До этой реки русские преследуют разбитых мамаевцев. Но Меча от традиционного поля боя расположена в полусотне километров. От предлагавшегося мной двадцать лет назад места у Курцы — немногим меньше. Это что же, после трех часов жестокого боя — а даже ранние источники, типа Новгородской первой, говорят о длительном сражении ( «и бысть брань на долгъ час зело» ) — русские воины нашли силы еще и на преследование? Ну, они-то, может, и нашли бы, но их кони… По определению академика Рыбакова, день конного пути с использованием сменной лошади («о дву конь») позволял покрыть 70–80 километров. Исходя их этого, определялось расстояние между двумя почтовыми станциями при ямской гоньбе. Так что явно нереально. Почему, думается мне, Татищев и перенес само сражение на Мечу ( «И бысть тяшчайший бой у реки Мечи» ). Все-таки в его времена люди еще понимали, что лошадь — это не автомобиль. Я тоже в ранние годы этого не осознавал. А большинство историков, похоже, так и не научились считать.

Вот от места в верховьях Непрядвы до Мечи (а тем более до ее притоков) как раз недалеко, километров десять — пятнадцать. На такое расстояние преследовать противника после боя еще можно.

Булгарские источники перемещают битву к Мече, располагая поле между Мечей, ее притоком Птанью и Вязовкой. Это решает вопрос о преследовании. И конницу там можно расположить справа (правда, не вверх по Дону), и удар наносить на север. Но чтобы притянуть сюда Непрядву, приходится изобретать историю, что раньше Непрядвой называлась Вязовка. В принципе переименование вполне могло быть. Я же рассказал вам про Снежеть и Снежедь. Но переименование Непрядвы ничем, кроме самих болгарских источников, не подтверждено. Да и там оно, честно говоря, сомнительно. Ведь, как утверждают Бегунов и Нурутдинов, Дмитрий Иванович переименовал Каенсу (Березовую речку) в Нимрад после сражения, когда бывшей речке Нимрад (по-булгарски «Полувода», т. е. река с невкусной водой), расположенной на поле битвы у Мечи, дал имя Перехвал, похоронив там славных русских пехотинцев {281} 281 Сокровища булгарского народа. С. 200. . Но в этом нет ровным счетом никакого смысла. Превратить Нимрад в Перехвал — это запросто (хотя у Перехвала смысл-то какой-то насмешливый: перехвалили, мол). Но зачем нужно старое название переносить на новую реку? Чтобы запутать будущих историков?

Тем более, название Непрядва с Нимрадом совершенно несозвучно. И значение — тоже. По этимологическому словарю Макса Фасмера, Непрядва — не прыгающая, не текущая, т. е. медленная река. Происходит от «Непреды, род. п. — дъве от предати „прыгать“, предъ „течение“ (см. пряда́ть, пруд)… Ср. пряду́н „водопад“». Прошу прощение за традиционную замену «ятя» на «е». С «ятем» было бы еще понятнее, так как эта буква вполне могла при произношении в «я» превращаться. К примеру, я уже писал, что Рязань писалась в различных летописях и через «я», и через «ять» (а иногда и через «е»). Так что русское название имеет четкую этимологию, никак не связанную с невкусностью ее воды. Относительно Красивой Мечи — Кызыл Мичи (Красивый Дубняк) можно допустить изменение названия по созвучию. Тем более, нормальной русской этимологии нет. Есть только удмуртское «мечь» — крутой, но что-то я не слышал, чтобы удмурты жили на Дону. А вот относительно Непрядвы нужно признать сведения «Нариман тарихы» крайне сомнительными.

Есть еще версия К. П. Флоренского и В. А. Кучкина о том, что битва проходила на левом берегу Непрядвы {282} 282 Загадки Древней Руси. С. 471–476. .

Строится она на основании тех документов, в соответствии с которыми тела татарские после сражения лежали по обоим берегам Непрядвы (Лицевой свод Сказания). И на том, что на карте Епифанского уезда в 1785 г. на правобережье Непрядвы аж до Смолки никакого леса нет, а на левом берегу имеется. Вот только Лицевой свод — это XVI в., а карта — XVIII. Так что доказать на их основе что-то относящееся к XIV тяжеленько.

У всех перечисленных версий, какие бы у них ни были слабости, все же есть очевидное преимущество перед официальной. Они имеют подтверждение в целом ряде источников. Официальная же версия базируется фактически только на одном факте: битва была у устья Непрядвы. Все остальное — чистые домыслы. Причем, используя, к примеру, татищевскую версию построения войск, поздние исследователи «не замечают» его рассказа о том, что битва продолжалась длительное время после атаки «Засадного полка». И что велась она на берегу Мечи.

И все же глянем, что там, на традиционном месте.

Выясняется очень любопытная картина. Стараниями экспедиции (нужно отдать им должное) были проведены подробнейшие исследования почвы и содержащихся в ней органических следов. В результате выяснили, где росли в то время леса, а где их не было.

Начать с того, что, по утверждению Н. А. Хотинского, «изучение… балок Куликова поля показало, что за последние тысячелетия форма их почти не изменилась…» {283} 283 Хотинский Н.А . История и география Куликова поля. М., 1988. С. 16. . Это нужно запомнить. Значит, если мы в настоящее время находим в каком-нибудь месте овраг или долину реки, стало быть, и в интересующее нас время они там были. «Все эти исследования показывают, что рельеф Поля во время битвы был примерно таким же, как и теперь» {284} 284 Там же. . Больше того, в соответствии с теми же исследованиями, «во время сражения глубина балок была ниже 2,5 м от современной дневной поверхности; многие балки были увлажнены и даже заболочены» {285} 285 Реликвии Донского побоища. Находки на Куликовом поле. М., 2008. С. 44. .