Юрий Звягин - Загадки поля Куликова

Так вот, там каждая находка описана. И если мы внимательнее приглядимся, то обнаружим интересные вещи. Во-первых, из 34 находок семь (20–26) относятся к более позднему периоду, XV–XVII вв. Это те, которые обнаружил в 80-х гг. XIX в. Н. И. Троицкий. Они-то явно никакого отношения к Куликовской битве не имеют. А имеют, скорее всего, к вот этой операции:

«О Крымских Татарех. Того же месяца 16 день приходили на Рязанские места многие люди Крымские Ишьмагмет-мурза да Битяк-мурза Адрахманов и иные многие мурзы и пришли к Николе к Заразскому. И великого князя воеводы князь Петр княже Данилов сын Пронского против Крымских людей вышли и с ними ся видели и языки у них поимали. И Крымские люди от того дрогнули, пошли из великого князя Украины вон, воевав Рязанские места. И воеводы великого князя по государьскому велению многих изо многих мест ходили: с Резани князь Семен Иванович Микулинской Пунков, от Николы князь Петр Пронской, с Тулы князь Петр Куракин, с Сенкина перевозу князь Михаило да князь Александро Воротынские, из Серпухова князь Юрий Темкин, и иные многие воеводы за ними ходили до Дону. И дошли сторожи Татарских сторожей и на Куликовом поле, и многих Татарских сторожей великого князя сторожи побили, а иных переимали, а иные поутекали. И весть татарам от тех утеклецов учинилося. И Крымские татарове пошли борзо, и воеводы великого князя дошед до Мечи, а их не сошли, оттоле воротились и пришед к великому князю все Бог дал здравы» {293} 293 ПСРЛ. Т. XXIX. Александро-Невская летопись. С. 141. .

Это август 1542 г., то есть середина XVI в. А поскольку среди находок есть кольчуга XVI–XVII вв., предположение об отнесении всего этого комплекса к 1542 г. представляется очень вероятным.

Интересно отметить: из других находок, время бытования которых охватывает и XVI в., один наконечник стрелы (№ 2) обнаружен тоже неподалеку от Монастырщины, наконечник копья (№ 13) — вообще на левом берегу Дона у речки Себинки, место обнаружения еще одного (№ 27) не известно. И лишь наконечник стрелы № 3 найден значительно южнее, у Самохваловки. Так что все эти находки сделаны вне той местности, которую представителши Верхне-Донской экспедиции считают основным местом Куликовского боя. Зато вполне могут быть соотнесены с местом находок изделий XVI в., что делает вероятным отнесение их также к 1542 г.

Впрочем, относительно наконечника с Себинки сами авторы каталога признают, что он скорее похож на гарпун, то есть орудие промысловое {294} 294 Реликвии Донского побоища. С. 49. . И встречаются аналогичные наконечники в русских городищах и селищах только с XVI в. Относительно же двух упомянутых наконечников стрел те же авторы пишут, что «для всей территории Московской Руси данный тип начиная с конца XV в. становится доминирующим» {295} 295 Реликвии Донского побоища. С. 59. . И выделяют их в отдельную группу находок, не связывая с Куликовской битвой.

Условные обозначения:

1. Зона распространения находок XIV в. на Куликовом поле по М. В. Фехнер.

2. Зона находок предметов вооружения XIII–XIV вв. По данным археологии.

3. Реконструированные лесные массивы на территории Куликова поля.

По данным М. П. Гласко.

4. Зона работ по реконструкции ландшафта.

5. Месторасположение находок.

Номера соответствуют перечню в таблице 4

Относительно же оставшихся 23 находок нужно не забывать, что часть из них с одинаковым успехом может быть отнесена не к предметам вооружения, а к охотничьему снаряжению. Взять хотя бы наконечники копья № 12 и 14. О них в каталоге четко сказано, что «более крупные наконечники копий этого типа относятся к так называемым рогатинам» {296} 296 Реликвии Донского побоища. С. 15. . Рогатина же, как хорошо известно, использовалась как для боя, так и для охоты на крупного зверя. Кстати, и найдены наконечники этих рогатин были у Хворостянки и Верхнего Дубика, южнее все того же «основного места битвы».

1 — найдена у д. Самохваловки; 2 — уч. 22, кв. 45; 3 — там же, кв. 26; 4 — Там же, кв. 45

Тем более непонятна настойчивость, с которой в перечень военного снаряжения записывают булавку и кресало. Есть еще несколько находок (обратите внимание, где в каталоге стоят знаки вопроса), относительно которых исследователи не могут на самом деле сказать, что это такое. Но поскольку им очень хочется, чтобы это были следы Куликовской битвы, они пишут в книге что-то типа: «Очень осторожно данное изделие может быть интерпретировано как наносник шлема» {297} 297 Там же. С. 56. .

При этом время бытования аналогичных предметов XII — первая половина XV в. Стало быть, и попасть в землю они могли в любое время в течение трех с половиной сотен лет. Тем более что, по наблюдениям самих же исследователей, русские селения в этих краях были по крайней мере середины XIV в.!

Остальные вещи (а таких, за вычетом точно не относящихся ко времени Куликовской битвы и сомнительных, остается максимум 13) имеют такой же, а то и еще более широкий временной диапазон. При этом достаточно определенно к вооружению профессионального воина можно отнести, как оказывается, только два наконечника копья «бронебойного» типа (длинный и достаточно узкий треугольник, мощная втулка для крепления). Про эти наконечники авторы каталога говорят, что «перед нами одна из ярких находок оружия на Куликовом поле, которая могла быть связана с битвой» {298} 298 Реликвии Донского побоища. С. 48. . То же относится к наконечнику сулицы (метательного копья), числящемуся под номером восемнадцать. А также упоминавшиеся в интервью Гоняного пластина от панцирного доспеха и несколько звеньев кольчуги. Иногда эти находки подаются как части доспехов русского (пластина) и татарского (кольчуга) воинов, павших рядом. На деле же, как следует из описания в каталоге, это не совсем так. Да, колечки кольчуги изготовлены из сплава меди и цинка (т. н. двойной латуни). Такой сплав широко использовался ордынцами. Однако с XIII в. его стали применять и на Руси. Больше того, цинкосодержащий сплав встречается в изделиях верхнедонских селищ XIII–XIV вв. {299} 299 Там же. С. 55, прим. 33. Так что обе детали вполне могут быть частью снаряжения русского воина. Как раз никаких характерных татарских следов в каталоге не отмечено. Разве что один из наконечников стрел (№ 19), так называемой шатровидной формы, скорее ассоциируется у специалистов с кочевническим миром. Надо признать: столь малое представительство татарских вещей выглядит странно.