Евгений Лазарев - Друиды Русского Севера

Для выхода на борейский уровень материала не слишком много. Упомянем арабское слово «аркан»: так именуются столпы исламского вероучения (шахада, молитва, пост, налог в пользу бедных, хадж). В древнем палеоазиатском языке (прачукотско-камчатском), который для нашей темы очень важен, поскольку далек от всякого рода контактных географических областей, «аркарэ» означает чехол, колчан , то есть вместилище — образ, родственный ковчегу . Более того, древнейшие обитатели Палео-Чукотки (а может быть, и Берингии) имели в своем языке и слово, созвучное названию мистериальной ладьи или корабля «Арго»! В этом праязыке «элегвэт» — это лодка-долбленка, плот («р» и «л» легко переходят друг в друга).

Предположение об исключительно глубокой древности терминов, связанных с мореплаванием, имеет под собой серьезные основания. Говоря о перспективах лингвистической макрокомпаративистики в наступившем столетии, об «уточнении отношений между основными макросемьями языков мира (с праязыками древнее 10 000 лет)», один из крупнейших языковедов мира Вячеслав Всеволодович Иванов полагает «полезным сравнение предполагаемой лексики мореплавания в разных (макро) семьях». Он аргументирует это высказывание тем, что сложившаяся в современной генетической науке «картина древнейшего расселения человечества предполагает наличие хотя бы примитивных способов передвижения по воде» {47} 47 Иванов Вяч. Вс. Лингвистика третьего тысячелетия: Вопросы к будущему. — М.: Языки славянской культуры, 2004. — С. 136, 138. . Речь идет о концепции первоначального расселения из Северо-Восточной Африки, однако очевидно, что и любая другая модель антропогенеза, включая полярную, приводит к аналогичным выводам.

К сказанному необходимо добавить, что этот реконструируемый борейский корень *ARG— (*ALG-) имеет еще один, совершенно несомненный аспект — белизны, сияния. Вот рефлексы этого аспекта: греческое αργης— белый, ослепительный ; санскритское arka — луч, солнце и arc — сиять, излучать ; пратохарское arkwi — белый {48} 48 Бурлак С.А. Историческая фонетика тохарских языков. — М.: Институт востоковедения РАН, 2000. — С. 227. ; индоевропейское argu — белый . И как подтверждение гиперборейской глубины этого смыслового оттенка — прачукотско-камчатское «илгэ» — белый, блестящий . По какой-то, сейчас непонятной нам причине и это гиперборейское слово, связанное с символикой Полюса, оказывается (как и *LB) поистине лучезарным …

А теперь поговорим об одном малоизвестном термине, который, вполне возможно, аккумулировал в себе все эти оттенки смысла и символические коннотации. Термин этот чрезвычайно важен еще и потому, что он является одним из названий сакральной области знания, восходящей (согласно воззрениям ее адептов и традиционалистским реконструкциям XX в.) к изначальной истории человечества.

Альберт Великий (ок. 1193–1280), немецкий богослов-схоласт и автор натурфилософских трудов, в своем трактате «Об Алхимии» («De Alchemia») привел такое ее определение:

«Alchemia est ars ab Alchimo inventa, et dicitur ab archymo Graece, quod est massa Latine.» {49} 49 Theatrum Chemicum. — V. II. — Strasburg, 1613. — P. 462. — «Алхимия есть Искусство, обретенное Алхимом; и говорят, что она называется от /слова/ “archymus” по-гречески, что по-латыни есть “massa”».

Алхим (Alchimus) как открыватель (или изобретатель) алхимии — это, вероятнее всего, стандартная вторичная этимологизация. А вот massa, латинский коррелят древнегреческого μαζα, представляет собой действительно древнее и во многом загадочное название алхимии. Потому заслуживает серьезного внимания и приравненное ему название archymus (или archymum: аблатив от этого слова у Альберта Великого допускает и такую реконструкцию именительного падежа). Термин archymia в значении Священного Искусства алхимии встречается и у других западноевропейских авторов.

По-видимому, это слово не является искаженным вариантом от Alchimus: Альберт Великий не случайно пишет его со строчной буквы. Очевидно, соответствующий греческий термин должен выглядеть как αρχύμος (αρχύμον). Учитывая, что χυμ— представляет собой обычный корень греческого слова χυμεία, химия , можно предположить, что исследуемая морфема состоит из двух корней, имеющих коннотации в греческом языке.

Проще всего предположить, не выстраивая и не обосновывая сложных фонетических трансформаций, что первый корень тут — αρχι-, от αρχή, начало . Тогда наш термин выглядит как αρχι-χυμεία (два χ с безударным гласным между ними легко могли слиться в один звук). Получается главная химия , или изначальная химия ; напрашивается сопоставление с Изначальной (Примордиальной) Традицией, по Рене Генону — аллюзия вполне убедительная, если вспомнить, что и сами алхимики возводили свое Священное Искусство к истокам человеческой культуры.

Но не слишком ли прямолинейно и одномерно такое решение? Ведь в алхимическом символизме каждая, на первый взгляд, мелочь при внимательном рассмотрении развертывается в целый спектр смысловых оттенков, аспектов и ассоциаций. Поэтому маловероятно, чтобы дело обстояло иначе в нашем случае, когда речь идет о названии всего Священного Искусства.

На то, что первый корень в этом термине скорее всего не сводится лишь к греческому слову начало , косвенно указывает и второй его корень, χυμ-. В любом серьезном учебнике по истории химии можно прочитать о том, сколько существует различных вариантов его истолкования, причем не только на основе греческого языка. Более того, есть и прямое свидетельство того, что корень αρχυμ— следует считать более архаичным, нежели древнегреческая, александрийская терминология алхимии.

Существует один очень интересный греческий алхимический трактат эпохи Средневековья, редко упоминаемый, поскольку он вроде бы представляет собой лишь перевод на греческий язык вышеупомянутого труда Альберта Великого. Этот трактат в 1887 г. описан и отчасти процитирован (по греческой рукописи 2419 из Национальной Парижской библиотеки) Марселеном Бертло во вводном томе к его «Собранию греческих алхимиков». Согласно тексту самого трактата, его первой странице, автором его является ο μέγας διδάσκαλος Πέτρος ο Θεοκτονίκος, «великий учитель Петр Теоктоник»; однако в конце текст подписан именем του αδελφου Аμπερτου του Θεοκτονίκου, «брата Аберта Теоктоника». М. Бертло выдвигает правдоподобное предположение, что и то, и другое — искаженное при переводе и переписке латинское Albertus Teutonicus (Ampertos могло превратиться в Petros), Альберт Великий {50} 50 Berthelot M. Introduction // Collection des anciens alchimistes grecs. — Vol. I. — Paris, 1887. — P. 208. .

И в этом трактате алхимия называется необычно: αρχημία. Вот как выглядит в переводе его заглавие: «Начало “Прямого Пути” великого учителя Петра Теоктоника к Искусству Архимии» («Прямой Путь», по-латыни «Semita Recta», это одно из названий алхимического трактата Альберта Великого). Несколько далее приводится такое определение этого Искусства: «Αρχημία έστιν πραγμα παρα των αρχαίων ευρισκομένην, χιμία δε λέγεται ρωμαιστη, φραγγικα δε μαζα» {51} 51 Ibidem. — P. 209. — «Архимия — это деяние, открытое древними; по-ромейски она называется химия, по-франкски же — мадза». Однако слово μαζα вызывает скорее ближневосточные ассоциации. Может быть, φραγγικά употреблено в расширительном смысле (как родственное слово фряги на Руси означало неопределенного иностранца)? Может быть, это искаженное производное от φρύγιος, фригийский ? Тогда древние мудрецы, упоминаемые в трактате, открыватели архимии , могут представлять древнеанатолийскую традицию, уходящую корнями в палеоевропейскую культуру. И начальный корень в слове архимия уместно, пожалуй, сопоставить с борейским, палеолитическим HVRKWV, реконструированным С. А. Старостиным и связанным с идеей сокрытия, совершения тайных действий (этический негатив в более поздних словах-дериватах может быть вторичным), со всеми арктическими и аркадийскими ассоциациями.