Алексей Маслов - Путь воина. Секреты боевых искусств Японии

А. М. ), вновь посетил это место. Ради сотен тысяч японских бойцов шаолиньского искусства он горячо стремился содействовать подъёму китайско-японской дружбы».

Итак, Сё Досин был официально признан носителем истинной шаолиньской традиции, он назван «фаши» – Учителем Дхармы, а значит, китайские мастера признали его и как последователя дзэн-буддизма. Важно и другое – в надписи на стеле несколько раз упоминается его роль в укреплении дружбы между Китаем и Японией. Поэтому не будем сбрасывать со счетов и политическое значение такого мероприятия. Школа Сёриндзи-кэмпо ликовала; с установлением памятной стелы Сё Досина поздравили восемь членов японского кабинета министров во главе с его руководителем.

Сегодня Сё Досин внесён в официальные хроники монахов-бойцов Шаолиньского монастыря, в раздел «миряне – последователи Шаолиньского монастыря» наряду с тремя японскими монахами, которые около ста лет назад учились в Шаолине. Правда, сам Сё Досин считал себя «монахом в миру» ( нодо ).

Увы, Сё Досин не успел насладиться своим триумфом. 12 мая 1980 г., меньше чем через месяц после установления памятной стелы, основателя Сёриндзи-кэмпо не стало. Но он успел сделать многое – больше, чем полагается человеку его судьбы.

Во время своей последней поездки он договорился с прежним настоятелем Шаолиня Дэчанем, что тот возьмёт дочь Сё Досина – Сё Юки-сан в приёмные дочери. И настоятель выполнил своё обещание. Сегодня руководитель Сёриндзи-кэмпо Сё Юки-сан является официальной приёмной дочерью настоятеля Шаолиньсы преподобного Суси. Каждый год, в годовщину отбытия Сё Досина в Японию после установления памятной стелы, госпожа Сё Юки-сан посещает Шаолиньский монастырь и возжигает благовония в честь своего отца.

Сё Досин унаследовал не только китайский стиль, но и во многом тот духовный климат, который присущ китайскому ушу. Однако, следуя чисто японской традиции, Сё Досин сводит духовные, философские и практические принципы своей школы в стройную систему, которую называет Конго-дзэн. Она и стала духовной основой Сёриндзи-кэмпо, и сегодня обучение боевым искусствам этого направления немыслимо без понимания философских истин Конго-дзэн.

Термин «Конго-дзэн» можно перевести как «алмазная медитация», «алмазный дух». Сами последователи Сёриндзи-кэмпо при переводе на европейские языки дают следующую трактовку термина: «Разум, твёрдый как алмаз». Хотя термин «дзэн» (медитация, самопогружение, духовное подвижничество) мало сопоставим с европейским понятием «разум», тем не менее на самом примитивном уровне можно признать такой перевод допустимым.

Сам Сё Досин объяснял суть Конго-дзэн так: ««Конго» означает «алмаз», а «дзэн» – школу Бодхидхармы. Это учение, которое преимущественно основывается на том, что царствие небесное лежит внутри человека... Конго-дзэн – это новая философия, направленная как внутрь, так и наружу, совмещающая мягкость с твёрдостью, сострадание – с силой» [182].

Конго-дзэн – это прикладная философия боевых искусств, которую сегодня нельзя встретить ни в каратэ, ни в дзюдо. Её трудно назвать оригинальным философским учением, ибо все принципы Конго-дзэн представляют собой набор постулатов из китайской школы чань-буддизма и частично из конфуцианства. И тем не менее это ничуть не умаляет заслуги Сё Досина; он никогда не скрывал, что Конго-дзэн – по сути переработанные правила «боевой морали» ( удэ ) китайских школ ушу, где он обучался.

Существует несколько базовых постулатов Конго-дзэн. Кратко они формулируются следующим образом: ответ на все вопросы заключён в самом человеке; соблюдение единства кулачного искусства и духовной практики; соблюдение единства силы и любви; жить наполовину для себя, наполовину – для других.

Конго-дзэн утверждает, что лишь сам человек – только он один – и прямо, и косвенно ответствен за своё счастье и благополучие. В мире, где живёт каждый из нас, существуют три взаимодействующих начала: индивид, природа и общество. Их взаимодействие и определяет выживание человека. Многие люди обвиняют во всех своих несчастьях общество, социальную среду, неумелых политиков и бездарных правителей, т. е. винят общество и именно от него ждут улучшения своего существования. Другие же, наоборот, склонны видеть исток всех своих бед, равно как и удач, в природном мире или в надприродном начале, например в Боге.

Всё это лишь бегство от самого себя, боязнь взвалить на себя ответственность за решение своих проблем. Сёриндзи-кэмпо утверждает, что каждый человек сам себе судья, сам несёт ношу своих хороших и дурных поступков. «Индивидуум должен прежде всего отвечать перед самим собой», – учил Сё Досин.

Если человек осознал свою личную роль и миссию в этом мире, он может постичь и другой принцип учения Конго-дзэн, который постулирует древнейший лозунг боевой и чань-буддийской практики о единстве тела и духа. В трактовке Сёриндзи-кэмпо он звучит так: «Кулачное искусство и духовная практика едины» («кэн дзэн но ити»). Кулачное искусство ( кэн ) в данном случае представляет собой как бы внешнее начало в человеке; благодаря ему достигается телесное здоровье. Внутреннее начало ( дзэн ) совершенствует дух человека, очищает и успокаивает его сознание, сводя воедино, таким образом, боевую практику и духовное учение внутри одного человека.

Сё Досин проповедовал, что существует две крайности, которые в равной степени страшны как для тела, так и для духа. Первая – это невыдержанность, вседозволенность, желание получить максимальное удовольствие, когда наслаждение от действия или какого-то времяпрепровождения становится целью жизни. В боевых искусствах это может проявляться в желании нанести вред партнёру или даже в мысли о том, чтобы «стать самым сильным и одолеть всех». Здесь плоть побеждает дух, а тонкое чувствование и духовное мировосприятие уступает место силе, грубости и невоспитанности.

Но существует и другая крайность – аскетизм, истощение физического начала. В конечном счёте человек сильно ослабевает, и далеко не очевидно, что он сможет реально прийти к очищению своего сознания. А это значит, что надо придерживаться важнейшего правила «Золотой середины», или «Срединной гармонии», которое является продолжением уже известного нам принципа единства тела и духа.

Во время занятий боевым искусством следует одновременно работать и над своим телом, и над своим духом. Это и есть истинное «единство внешнего и внутреннего», помысла и действия, духа и тела.