Фрэнк Маклинн - 1759. Год завоевания Британией мирового господства

Как и в случае более позднего преобразования Петербург — Петроград — Ленинград, бывший форт Дюкень превратился в форт Питт, а затем — в Питтсбург. Изменение наименования отражает десятикратное увеличение размера поселения. К лету 1759 г. в нем находилось не только огромное число белых солдат, но и белые торговцы, спекулянты и бедняки с очень низким уровнем жизни, стремящиеся к быстрому обогащению. Имелись и негодяи и мошенники из Пенсильвании.

Пискветомену и его товарищам вождям дали понять, что британцы выведут свои войска, как только исчезнет угроза французов для провинции Огайо, оставив лишь небольшой торговый пункт. Но к июлю 1759 г. стало очевидно и то, что французы не вернутся, и то, что британцы не намерены уходить. Хуже того, армия британских военных инженеров приступила к закладке пятиугольного форта, занимающего площадь более семнадцати акров.

К августу солдаты и мирные жители сотрудничали по всем вопросам крупного постоянного поселения: лесопильный завод, печь для обжига кирпича, плавильный завод, кузница, не говоря уже о переднем скате бруствера и о создании рва, наполненного водой. Пискветомен и его коллеги были далеко не глупыми. Но к тому времени, когда они поняли истинный масштаб британских амбиций, оказалось уже слишком поздно менять союзников, присоединяясь к французам. Активная дипломатическая работа последних, обладай они творческим воображением, зимой 1758-59 гг. могла бы сотворить чудеса среди индейцев племени делавэров. Но Монкальм был не тем человеком, который сумел бы совершить подобное мероприятие.

В любом случае после возвращения Бугенвиля из Франции, Монкальму недосуг было заниматься индейцами. Нависла угроза Квебеку. Через четыре дня после возвращения посланника (16 мая 1759 г.) Монкальм вошел в город. Его немедленно прославили как избавителя.

Настало время подумать, как возможно более эффективно построить фортификации и оборонять город. Природа уже наилучшим образом позаботилась обо всем. Квебек расположен на левом (северном) берегу реки Св. Лаврентия, на полуострове, который клином упирается в широкое водное пространство. Старая крепость находилась на скале на 200 футов выше реки Св. Лаврентия в том месте, где та неожиданно расширяется, придавая потоку совершенно иной характер.

Один статистик оказался красноречивым: в Квебеке ширина реки составляла 1 000 ярдов, но через тридцать миль вниз по течению ширина была двенадцать миль. Только остров Орлеан, делящий поток в нижнем течении надвое, временно отвлекал внимание от резкого изменения размера реки в этом месте.

Верхний город и Нижний город располагались в 700 милях от открытой Атлантики, вклиниваясь между рекой Св. Лаврентия и ее притоком (рекой Сен-Шарль).

Высокий Верхний город смотрел вперед через бассейн и далее вниз на доки и беспорядочно разбросанные дома Нижнего города, где он исчезает в предместьях Сен-Рош и Пале. После слияния рек Св. Лаврентия и Сен-Шарль город резко заканчивался крутым откосом. Поэтому Квебек частично защищен рекой, частично — крутыми и нависающими скалами на западной стороне полуострова, высота которых находится в пределах от 200 до 350 футов.

Оставалась только одна уязвимая точка — земля с видом на открытое пространство на юго-западе, известная как Равнина Авраама. Названное в честь лоцмана Авраама Мартина в начале 1600-х гг., это узкое плато было занято сельскохозяйственными угодьями. Там местность отлого поднимается вверх среди небольших ферм — сначала к разрушенному горному хребту, а затем — к стенам Квебека. Так было и в то время, когда французам следовало построить искусственные оборонительные сооружения и фортификации. Но наклонная и неровная местность исключала возможность сооружения непрерывной линии бастионов, перекрывающих друг друга.

В 1750 г. в Квебеке не было правильной цитадели (ее не будет до 1831 г.) В течение почти ста лет французы возились с оборонительными сооружениями на западной стороне города, не создав ничего значительного. В докладе французского инженера, датированном 1744 г., говорится: Квебек крайне уязвим для нападения. Но на это не обращали внимания вплоть до следующего года, когда захват британцами «неприступной» крепости Луисбург прозвучал набатным колоколом в Версале. Тогда в Квебеке началась серьезная работа по строительству оборонительных сооружений. Но она периодически останавливалась, когда Париж переживал какой-нибудь их своих хронических финансовых кризисов.

Предполагалось, что к 1759 г. Квебек сможет похвастаться сплошной оборонительной каменной стеной. Но вскоре инспектирование, проведенное Монкальмом, убедило его в том, что фортификации были «такими смехотворными и такими плохими, что их взяли бы немедленно после начала осады». Он достаточно ясно увидел, что сами каменные стены совершенно бесполезны, если нет внешних сооружений, которые могут защитить их от огня артиллерии или штурма эскаладой (взятие стен с помощью лестниц).

Вопреки всем канонам строительства фортификаций, французы не вырыли глубокий ров перед стеной перед тем, как приступили к строительству самой стены. Так как земля оказалась каменистой, а ров можно было построить, только взрывая грунт, Монкальм столкнулся с нелепой ситуацией: любой такой взрыв может разрушить стену. В это время невозможно было построить и внешние фортификации, которые защитили бы стену. Для этого строительства требовалось 4 000 рабочих, которые съели бы все продовольствие, которое командующий держал в резерве на тот случай, если в будущем перехватят конвои из Франции.

Последствием всего этого стало то, что городские стены на западе оставались неподвижной мишенью для артиллерии противника. Эта некомпетентность осложнялась еще и тем, что французы неправильно разместили все пушки, расположив их таким образом, чтобы не допустить использование лестниц во время штурма. Но не было ни одного орудия, которое могло стрелять в сторону открытой местности. Они не подумали о том, что следует занять и укрепить высоты Пуэнт-Леви как плацдарм для сопротивления, расположенный непосредственно за рекой Св. Лаврентия на расстоянии менее мили от города. Это сразу же открывало британцам возможность оккупировать эти высоты, с которых они могли бы обстреливать город и взорвать проход для своих кораблей. А с борта судов можно высадить солдат на равнину Авраама.

Очевидно, французы полагали, что смогут использовать брандеры против судов противника, подходящих на пушечный выстрел к Квебеку.

Хотя Монкальм находился в общеизвестной ситуации цейтнота и нехватки всего необходимого, он сделал все что мог, чтобы укрепить ненадежные оборонительные сооружения. Командующий заставил всех матросов с борта торговых и военно-морских судов заниматься физическим трудом и приступить к рытью линии окопов вдоль правого берега реки Сен-Шарль. Корабли затопили в навигационных каналах реки Св. Лаврентия, а буи и маркеры сняли, поставив ложные. Восемь крупных судов превратили в брандеры, корпуса затопили в реке Сен-Шарль.