Роман Ким - Тетрадь найденная в Сунчоне

Я понимающе кивнул головой:

- Вы рассчитывали на то, что русские придут к финишу войны в Европе еле живые, и просчитались. Сейчас они для вас угроза № 1, а скоро станут врагом № 1.

- Да. Наши лидеры считают, что вторая мировая война должна кончиться утверждением абсолютного лидерства Америки во всем мире.

- Абсолютного господства?

- Да. Но путь к этому абсолютному лидерству нам преграждают те, кого мы называем угрозой № 1. И в дальнейшем эта помеха будет расти все больше и больше. Нам надо думать о будущем. И прежде всего... о будущем американском "плане Исихара". И тогда Япония будет очень нужна нам. Достаточно сильная Япония, конечно. А отсюда вывод: не в наших интересах разгромить до конца Японскую империю. Надо кончить нашу войну, не доводя друг друга до нокаута.

- Значит, в ваших высших сферах хотят как можно скорей кончить войну с нами?

- Да. Чтобы иметь свободные руки. Чтобы начать как можно скорее...

Издали донесся пронзительный вопль, совсем не похожий на человеческий. Он внезапно оборвался на высокой ноте. Муссолини, очевидно, кончил допрос и принялся за дело. Харшбергер тихо охнул и повалился на пол, закрыв голову руками. Он начал громко икать.

Я налил чаю в чашку, положил на нее накрест палочки и предложил пленному делать небольшие глотки из каждого сектора по очереди.

- Старинное японское средство против икоты. Попробуйте. Если не поможет, попробуем другое, более решительное.

Палочки, положенные крестом, помогли - икота прекратилась. Пора было кончать допрос. Все, что можно было выжать из пленного, по-видимому, уже было выжато. Передо мной сидел уже не человек, а отходы, годные только для смазки меча. Кончал допрос я всегда одним и тем же приемом. Я вдруг вскочил и гаркнул изо всех сил:

- Хватит дурака валять! Все, что вы сказали, - ерунда! Говорите о самом главном! Об этом самом! Считаю до трех! Раз...

Пленный выронил чашку и, протянув ко мне руки, быстро зашептал:

- Подождите, не убивайте. Если насчет Тиниана, то я не говорил потому, что я сам не знаю толком: это ведь сверхсекрет...

Я еще раз крикнул:

- Говори! - И, усаживаясь, добавил обычным голосом: - А что вам все-таки известно?

- Мне известно только то, что на остров Тиниан 29 мая прибыл наземный персонал 509-го полка тяжелых бомбардировщиков из секретной авиабазы в Уэндовере в штате Юта. Полк условно именуется "Летящая стрела". А до этого прибыло пятнадцать самолетов типа "Б-29" этого же полка. Я совсем случайно узнал, что этот полк должен провести какую-то чрезвычайно важную операцию.

- Все это нам известно. А что вы знаете об этой чрезвычайно важной операции?

Харшбергер молитвенно сложил руки и замотал головой.

- Ровным счетом ничего. Клянусь честью офицера. Я только слышал, что имеется в виду пустить какое-то новое оружие... его изготовляют в Ханфорде на берегу реки Колумбия и в Лос-Аламосе в штате Нью-Мексико. Для охраны этого секрета организована специальная контрразведка под шифрованным названием "Крипе". И еще я узнал, что операция, которую должен провести 509-й полк, называется "Серебряное блюдо".

- Врете! Нам хорошо известно, что операцией "Серебряное блюдо" называются мероприятия по поставке вооружения и продовольствия Америкой другим государствам. Второй отдел вашего генштаба пользуется именно этим кодированным названием. Вы наврали, думая, что мы ничего не знаем.

- Нет, не вру! Значит, у нас два "Серебряных блюда". Я говорю правду, вот увидите, мои слова подтвердятся. Я сказал вам все, все... и больше я ничего не знаю... клянусь. Я сказал все... - Он быстро замотал головой и упал лицом на столик.

- Ладно, прервем на этом беседу, - сказал я. - Вы еще не все сказали. Придется применить некоторые меры. Пака отдохните и соберитесь с силами.

Я посадил на свое место солдата и пошел искать Дзинтана. Он сидел на камне у колодца и просматривал записную книжку, взятую у одного из пленных. Выслушав меня, Дзинтан сказал, что о показаниях Харшбергера надо будет на всякий случай сообщить начальству на Итигаядай. Он сейчас поедет в Оихама и оттуда позвонит в адъютантский отдел главной квартиры.

- А те двое? - спросил я.

Дзинтан сделал жест фехтовальщика.

- Я показал им, как надо рубить. Одним ударом - от плеча к бедру, наискось. А с другим американцем получилась ерунда. Его дали офицерику из студентов. Он пытался, но ничего у него не получилось, только весь забрызгался. Тогда за дело принялся Муссолини. Он сделал кимотори образцово. Студенты-ополченцы чуть не попадали в обморок... А ты подожди, я доложу начальству и дам тебе знать. Ты, наверно, тоже хочешь отведать?

- Я это пробовал на острове Макин. Тогда тоже поймали летчиков. Но те были бравые ребята, а этот такой слюнтяй, что меня тошнит заранее. Еще заразишься от него трусостью. Я просто зарублю его.

Через час от Дзинтана прибыл подпоручик и передал мне, что из Токио получен приказ немедленно доставить пленного в целости и сохранности в военное министерство. На Итигаядай Харшбергер повторил свои показания. По-видимому, он больше ничего не знал об операциях "Олимпик", "Коронет" и "Серебряное блюдо". Но он очень подробно рассказал о настроениях в Пентагоне и особенно о том, как там уже стали поговаривать о неизбежности "третьей завершающей" войны. По распоряжению военного министра пленного оставили в живых и отправили в лагерь № 7 в Фукуока. Тогда-то Токийская роза и передала по радио сообщение о полке "Летящая стрела". А я был вызван к старшему адъютанту министра и получил награду за исключительное умение допрашивать бутылку французского коньяку "Наполеон".

"ЯШМА ВДРЕБЕЗГИ"

1

Показания американского офицера, искусно откупоренного мной, оказались более ценными, чем я думал. Сведения о том, что в ближайшем будущем может начаться американо-советская война, были признаны совершенно достоверными, так как совпадали с донесениями, полученными от наших военных атташе в Стокгольме и в Берне, которым удалось установить контакт с агентами, обслуживавшими американские разведывательные резидентуры.

Теперь, взирая с этого сувонского холма на минувшее, сознаешь всю смехотворность и нелепость споров, происходивших в последние месяцы войны в наших "высших сферах". Поражаешься недомыслию и недальновидности тех, кто вершил тогда судьбами империи.

Группа виднейших сановников, тесно связанных с финансовыми магнатами Токио и Осака, твердила: война уже проиграна безвозвратно. Не надо больше раздражать Америку своим упрямством, лучше скорей капитулировать перед ней и развязать ей руки для открытия войны против России. А там посмотрим...

Но наши высшие военачальники, те самые, которые в свое время поддержали Тодзио и Муто и, допустив роковую ошибку - вместо вторжения в Сибирь сбросили бомбы на Пёрл-Харбор, - теперь доказывали: Америка хочет как можно скорее кончить войну на Тихом океане, чтобы начать другую войну. Значит, можно принудить Америку заключить с нами компромиссный мир, оставляющий за империей господствующее положение в Азии. А для того чтобы заставить Америку пойти на уступки, надо показать ей, что мы готовы еще долго драться.