Эрнест Лависс - Том 7. Конец века (1870-1900). Часть первая

«Рай рабочих».Если по демократичности своих учреждений Австралазия является самой передовой частью Британской империи, то в области социального законодательства некоторые из этих колоний представляют собой наиболее смело идущие вперед государства всего мира. Викторию назвали «рабочим раем». Не будь это название одновременно и слишком неопределенным и слишком гиперболичным, его следовало бы дать и Южной Австралии и Новой Зеландии. Уточним вопрос: в этих колониях рабочие нашли высокую заработную плату и короткий рабочий день. Вначале эти преимущества являлись результатом «свободной игры природных сил». Золота было много, а рабочих рук недоставало и в горном деле и в обрабатывающей промышленности. Позднее эти достижения уцелели благодаря вмешательству парламентов, и к ним были добавлены и некоторые другие. Рабочий класс достиг своих успехов в Австралии почти тем же путем, как и в Англии, именно сначала помимо правительства, благодаря взаимопомощи (self-help) и деятельности союзов. Еще до золотого периода английские эмигранты-безработные, найдя в Австралии, родине, право союзов и принеся с собой привычку к объединению, основали ряд союзов, которые обсуждали с работодателями условия труда. Уже в 1853 году в Мельбурне стали требовать восьмичасового рабочего дня. Его удалось добиться лишь после огромного наплыва переселенцев, вызванного открытием золота, и опять-таки — по примеру старых английских тред-юнионов — помимо специального закона, путем частных соглашений между отдельными рабочими союзами и предпринимателями. В Виктории восьмичасовой рабочий день прежде других добыли себе в 1856 году строители и металлисты; в 1890 году им пользовались шестьдесят различных профессий. В этом же году в Мельбурне состоялась манифестация 1 мая, установленная международным рабочим социалистическим конгрессом, заседавшим в Париже в 1889 году. Профессиональные союзы Виктории продефилировали, по английскому образцу, со знаменами и затем собрались под открытым небом вокруг передвижных платформ, откуда говорили ораторы. Это — британские обычаи, и не в Австралии впервые они появились на свет. Но невиданной вещью было то, что в день рабочего праздника палата прервала свое заседание и министры приняли участие в банкетах, устроенных профессиональными союзами; с этих пор 1 мая становится ежегодным национальным праздником.

Настает пора, когда политические деятели испытывают нужду в рабочих, а последние начинают предпочитать законодательные постановления частным соглашениям. Эта эволюция не ограничилась Австралазией: ее проделывают сейчас и английские тред-юнионы, раньше относившиеся к вмешательству государства равнодушно или враждебно. В Австралии, как и в Англии, промышленные кризисы заставили рабочих требовать поддержки правительства. Пропаганда небольших социалистических групп придала характер сознательности этому стихийному движению. Торгово-промышленный застой, которым ознаменовались в Австралии 1892–1894 годы, немало способствовал появлению в парламентах рабочих депутатов (labour members). А благодаря этому социальные вопросы стали занимать видное место в парламентских прениях. Австралийские рабочие союзы уже и до того выказали свою силу во время большой стачки рабочих в лондонских доках (1899). В этот период они устроили ряд митингов и, собрав 50 000 фунтов стерлингов, отправили их в Лондон. Солидарность крепла все более и более. Когда в следующем году в Австралии вспыхнула стачка в морских доках, ее поддержали как другие австралийские рабочие, так и английские тред-юнионы. Начиная с 1890 года рабочие партии приобретают политический вес, который с тех пор все возрастает. В Новом Уэльсе сэр Генри Парке, идя навстречу требованиям рабочей партии, видоизменил закон «о хозяине и слуге» в том смысле, чтобы рабочий мог на равных правах договариваться с хозяином; однако накануне выборов 1894 года он отказался обещать восьмичасовой рабочий день и воскресный отдых с сохранением заработной платы. Рабочая партия перешла тогда на сторону его противника Дибса, но в дальнейшем она снова стала поддерживать Рида, более демократического преемника Паркса. Почти во всех колониях уже по нескольку раз были внесены законопроекты об установлении восьмичасового рабочего дня. По другим пунктам рабочие добились здесь больших льгот, чем где бы то ни было. Так, в Виктории были учреждены советы на паритетных началах из хозяев и рабочих для установления заработной платы для рабочих, занятых в домашней промышленности и на фабриках. Новая Зеландия ввела в 1894–1895 годах обязательный арбитраж в случаях столкновений между хозяевами и рабочими: сторона, не подчинившаяся решению суда, назначенного под контролем государства, подвергается судебному преследованию и карается штрафом.

Такой режим возможен лишь там, где рабочие объединены и договариваются коллективно под ответственностью избранного ими бюро; существование профессионального союза как бы признается обязательным самим законом. Подобный же радикальный характер носит и все новейшее рабочее законодательство Новой Зеландии. Так, закон 1892–1894 годов об охране несовершеннолетних, занятых в торговых предприятиях, идет гораздо дальше, чем соответствующие законы французский или английский: он распространяется на все магазины, мастерские, лавочки и т. д., имеющие не меньше двух приказчиков; запрещает принимать на службу несовершеннолетних в возрасте до 14 или 16 лет — в зависимости от степени их начального образования; определяет их максимальный рабочий день в 8—97 2 часов, смотря по условиям труда, включая сюда и перерыв на обед; запрещает ночной труд; обеспечивает им воскресный отдых и, сверх того, для тех, кто не достиг восемнадцатилетнего возраста — свободных полдня в неделю. В последние годы австралазийским социальным законам отводится одно из первых мест в специальных сборниках, посвященных этому вопросу. Мы привели здесь лишь некоторые из них в виде образчика.

Государство и земельная собственность.Свободный выбор земель (free selection) до сих пор остается в силе, но пространство свободных земель, годных для обработки, уменьшилось; значительно упал и доход от продажи участков; около 1877 года он составлял в Новом Уэльсе четвертую часть всех доходов, теперь он не достигает даже восьмой. Только в обширных и мало населенных Квинсленде и Западной Австралии еще много свободной удобной земли. Эти условия тяжело отзываются и на бюджетах, обремененных дефицитом, и вообще на состоянии колоний, ищущих средства увеличить плотность своего народонаселения. Чтобы помочь злу, издан целый ряд законов, подробности которых крайне сложны, а основные пункты могут быть резюмированы следующим образом: