Франко Кардини - Европа и ислам  История непонимания

В истории «отрантских событий» остается много неясного. Какую роль в них сыграли Флоренция, заинтересованная в дискредитации Папы, и Венеция, аналогичным образом желающая поставить в трудное положение неаполитанского короля? Не странно ли, что город, принадлежавший историческому врагу венецианцев, подвергся нападению турок на следующий год после подписания мира между Венецианской республикой и Блистательной Портой? Не было ли нападение на Отранто совершено по чьему-либо заказу? Или, возможно, это была дерзкая бравада Ахмет-паши, командующего турецким флотом? Отранто мог бы стать ядром анклава в Апулии, появление которого принесло бы туркам контроль над проливом, соединяющим Адриатику с Ионическим морем. Пока турки оставались в Отранто, именно оттуда они осуществляли набеги на Бриндизи, Таранто, Лечче. Известно, что Андреа Гритти, венецианский посол в Константинополе, был уполномочен сообщить султану о желании своего правительства, чтобы тот стал полноправным хозяином Апулии. Ведь эта область когда-то входила в состав Византийской империи, территория которой теперь принадлежала султану. Подобные рассуждения легли в основу тезиса, получившего популярность уже в следующем веке: заняв территорию Восточной Римской империи, султан мог считаться (и считать себя) ее законным наследником.

Смерть Мехмеда II в мае 1481 года и распри между его сыновьями, Джемом и Баязидом, привели к ослаблению турецкого натиска. Отранто удалось освободить от турок, а Венеция, в соответствии с мирным договором от 7 августа 1484 года, вернула Фердинанду Неаполитанскому оккупированные ею апулийские территории. Несмотря на это, все усилия Венецианской республики представить себя приверженной делу крестовых походов потерпели на юге Италии полную неудачу. С точки зрения писателей и ученых Неаполитанского королевства, в отрантских событиях Венеция в полной мере продемонстрировала свое коварство, став соучастницей султана в деле, которое могло привести к занятию османами всего Апеннинского полуострова.

От 1484 года ждали предсказанных астрологами великих потрясений. Однако никаких новостей о новом продвижении турок, которое ожидалось со страхом, не поступало. Баязид был занят исключительно борьбой за престол. Он уже позаботился об установлении дипломатических отношений с рыцарями-иоаннитами, желая быть уверенным в том, что разгромленный им и бежавший на Родос Джем находится там под надежной охраной. Неудачливому османскому наследнику пришлось немало путешествовать по Франции и Италии. Сначала он был передан рыцарями Папе Иннокентию VIII, а затем попал в руки Карла VIII Французского, который, снова развернув знамя крестового похода, в 1494 году прошел через всю Италию; это вызвало новую серию пророчеств. Разумеется, все, кто держал Джема под охраной, требовали от султана значительных уступок в обмен на гостеприимство, оказываемое его брату. Джем умер в Неаполе при загадочных обстоятельствах. До нас дошел его портрет работы Пинтуриккьо, где он, окруженный роскошью, предстает погруженным в меланхолию. Образ османского принца будоражил фантазию современников, так же как сообщения или личные воспоминания о встречах с турками — дипломатами и торговцами. Интерес к турецким обычаям стал исходной точкой в формировании эстетики экзотизма.

Смерть Джема избавила султана от необходимости соблюдать осторожность. Отношения с венецианцами немедленно испортились; это было связано также с занятием ими Кипра, уступленного Венеции его последней королевой Екатериной Корнаро, и господством над островом Наксос. Правда, венецианцы были вынуждены занять Кипр, чтобы не потерпеть поражение в рискованном розыгрыше «четырех углов» [31] «Четыре угла» (i quattro cantoni) — старинная итальянская игра. На земле рисуется квадрат. Четыре игрока занимают его углы, в то время как пятый становится в середину. Он должен успеть занять один из углов, когда четверо остальных меняются местами. Оставшийся «без угла» считается проигравшим, занимает место в центре, и игра возобновляется. . Екатерина Корнаро, вдова Якова II Лузиньяна, чуть было не вышла замуж за одного из сыновей неаполитанского короля. Намечавшийся брак означал бы переход острова к каталоно-арагонской «средиземноморской империи», владения которой появились бы в восточной части Средиземноморья, что создавало угрозу интересам Венецианской республики и ее островным владениям. Кроме того, за Кипром внимательно наблюдали и Блистательная Порта (турецкое правительство), и султан Египта. Последний нуждался в развитии торговли с венецианцами в портах Дамиетты и Александрии. Лицемерно изображая недовольство при виде развевающегося над островом знамени Святого Марка, он в действительности предпочитал видеть близкий к египетским берегам Кипр во владении венецианцев, нежели османского султана, своего собрата по вере. Прибытие в Каир с дипломатической миссией опытного шестидесятилетнего Пьетро Дьедо и подтверждение ежегодной подати в размере восьми тысяч дукатов, которые султану за Кипр платили еще Лузиньяны, окончательно решили дело.

Спустя несколько лет, в 1499 году, османы молниеносным ударом изгнали венецианцев из Морей. Турки совершали грабительские набеги на территории, лежащие между Триестом и Любляной, а в сентябре дошли до Виченцы. По сути, их военные операции никогда не носили случайного характера. Жестокость османов диктовалась вовсе не кровожадными инстинктами, а точно рассчитанной тактикой запугивания. Как верно заметил сенатор Доменико Малипьеро в своих «Венецианских хрониках», истинной целью турок были не грабежи и массовая резня, а проверка определенных политических предположений и тактико-стратегических планов. Они стремились устрашить и ослабить Венецианскую республику, а заодно использовать противоречия между христианскими государствами. И небезрезультатно: новый, пусть робкий, призыв к крестовому походу остался без ответа. Султан тем временем вел переговоры с Польшей, которая собиралась начать войну с Венецией. В своих набегах турки шли проторенными дорогами, почти с точностью следуя давними маршрутами готов, лангобардов, венгров. Через горные ущелья близ Гориции, Карсо и Чивидалезе было легко проникнуть на Фриульскую равнину. В конце концов, турки добились желаемого: мирное соглашение, заключенное в 1502–1503 годах, оставляло за Венецией ионические острова Кефалинию и Закинф, а в обмен она отказывалась от претензий на Дуррес и морейские порты.

Впрочем, в то время у Венеции возникли совершенно другие проблемы. Уменьшение потока товаров на контролируемых ею торговых путях, обусловленное открытием Нового Света и морского пути в Индию, повлекло за собой постепенное обеднение республики. Трудности испытывал также Египет: специи, привозимые португальцами, стоили гораздо дешевле тех, что доставлялись из Александрии и Дамиетты.