Юрий Федосеев - Романовы. Век первый

Что и как нужно делать, как и для чего жить, знали только царь и его иностранные инструкторы-советчики. А если ленивые и нелюбопытные русские не хотят придуманного для них счастья, то мы их заставим быть счастливыми.

Чтобы ему никто не мешал, Петр решил в первую очередь разрушить многовековую гармонию светской и церковной властей, которые когда-то так хорошо дополняли и сдерживали друг друга. Хотя, положа руку на сердце, у него были для этого достаточно веские основания. К началу XVIII столетия Русская церковь, растерявшая просвещенческое начало, распугавшая мирян всевластием Никона и ослабленная расколом, уже не могло выставить на политическую арену личность если не равную, то хотя бы достойную стоять рядом с монархом. И как бы нам ни хотелось вслед за раскольниками объявить царя-революционера Антихристом, однако назвать его богоборцем у нас не поворачивается язык. Он был русским православным человеком, уповавшим на волю Христа Спасителя, но в то же время, видя спесивое и бездеятельное церковное начальство, убогое белое духовенство, тунеядствующее монашество, не смог примириться с необходимостью делиться властью с этими людьми, так далеко отстоящими от государственных интересов.

Мы видим, как Петр в буквальном смысле слова выбрасывает из Преображенского приказа патриарха Адриана, попытавшегося заступиться за несчастных узников, видим, как он вешает иереев, окормлявших ненавистных ему стрельцов. В этом же ряду антицерковных протестных действий стоит и его активное участие во «всепьянейшем соборе» — злой пародии на внутрицерковную жизнь того времени. Осознавая себя помазанником Божьим и не видя в среде священнослужителей людей, достойных делить с ним верховную власть, Петр, после смерти патриарха Адриана (в октябре 1700 года) принимает решение не избирать нового патриарха и назначает блюстителем патриаршего престола киевского ученого монаха Стефана Яворского, незадолго до этого насильно возведенного им на пост митрополита Рязанского и Муромского. Таким образом, Россия лишилась Божьего наместника на земле, а Петр фактически стал главой и государства, и церкви.

Здесь мы должны четко понимать, что за этим решением стояли не столько духовные проблемы церкви и общества, сколько стремление к единоличной власти и меркантильные интересы самого царя, проигравшего битву под Нарвой и нуждавшегося в серьезном финансировании для восстановления Русской армии.

Патриарший разряд, ранее управлявший имуществом церкви, был вскоре ликвидирован, и на его месте образован мирской Монастырский приказ во главе с боярином Иваном Алексеевичем Мусиным-Пушкиным, который начал свою деятельность с переписи монахов и церковного имущества. Вслед за этим последовало запрещение постригать в монахи кого бы то ни было без царского указа. И вот оно вожделенное! Отныне все доходы с монастырских вотчин и угодий стали прямиком направляться в царскую казну.

Так монахам напомнили древний обычай общежития — обычай самостоятельного добывания пропитания не только для себя, но и для больных и нищих, обращающихся к ним за помощью. Так решился многовековой спор стяжателей и нестяжателей. Так у церковников отбили охоту и желание противиться реформам Петра по вживлению европейских нравов и обычаев в патриархальной Руси.

Справедливости ради нужно заметить, что вслед за Стефаном из Малороссии в Московию, для просвещения мирян и духовного сословия, были выписаны игумен Новгород-Северского монастыря Димитрий, знаменитый составитель Четьих-Миней — будущий митрополит Ростовский, и эконом Киево-Печерского монастыря Филофей Лещинский, ставший митрополитом Сибирским.

Были у Петра единомышленники и среди великорусского духовенства, яркие представители которого — воронежский епископ Митрофан и Афанасий холмогорский. Но их было так мало… Остальное же духовенство представлялось настолько невежественным, что Петр решил лишить церковь самостоятельности, превратив ее в правительственное учреждение, послушно выполняющее волю монарха. Для этого впоследствии будет учрежден Священный синод во главе со светским обер-прокурором, роль которого как администратора будет многократно выше роли всех входящих в него духовных лиц. Самоуправное поведение царя в делах церкви приведет впоследствии к такому явлению, как малороссийский ученый монах Феофан Прокопович, сила влияния которого в послепетровское время будет ничуть не меньше, чем сила влияния патриарха Никона в свое время, с той лишь разницей, что Феофан будет стремиться не к чистоте православия, не к возврату к первоисточникам христианства, а к его западной, протестантской модели. Но об этом человеке мы расскажем в свое время.

И еще об одном кощунственном церковном нововведении. Именным указом царя всем прихожанам под угрозой крупного штрафа было приказано регулярно посещать церковь и исповедоваться у священников. Вслед за этим последовал секретный указ, адресованный уже священникам, где им под страхом смертной казни предписывалось доносить «по начальству» о всех злоумышлениях против царской семьи и прочих государственных преступлениях. Так церковь и ее служители включались в систему тотального доносительства.

Итак, Петр, лишив своих подданных церковной защиты и скомпрометировав духовенство в глазах его паствы, утвердился в мысли, что теперь-то он может делать с ними все, что ему заблагорассудится. И он начал действовать. В первую очередь он считал нужным воссоздать боеспособную армию, а это — деньги, люди, оружие, продовольствие. А чтобы это добыть, для Петра все средства были хороши.

Мы уже говорили, что он практически полностью обобрал церковь, лишив ее доходов от монастырских вотчин, поснимав колокола и похозяйничав в ризницах.

Он разорил половину богатейших купцов России, введя государственную монополию на продажу самых выгодных товаров (сало, табак, пеньку, деготь, смолу, паташ, конопляное семя, юфть) и обязав их объединяться в «кумпанства» для строительства кораблей за свой счет.

Он ввел подушную подать на крепостных крестьян — 74 копейки, на посадских людей и государственных крестьян — 114 копеек.

Тратя на себя лично только те деньги, что он получал, будучи последовательно бомбардиром, капитаном, генералом и адмиралом, Петр вел жестокую борьбу с казнокрадами и недоимщиками. Сохранилось предание, что, отдавая приказание прокурору о мерах борьбы с воровством, он сказал примерно следующее: «Если стоимость украденного составляет сумму, на которую можно купить веревку, то укравшего надлежит повесить».

В то же время мы должны отдать должное тому, что царь не только «обдирал» податные сословия, но и сам зарабатывал, учреждая казенные фабрики и заводы, которых к концу его царствования насчитывалось 233 единицы. А в целом за время его царствования доходы казны выросли более чем в пять раз, причем львиная их доля, до 90 процентов, шла не куда-нибудь, а на содержание армии, флота и на ведение военных действий.