Юрий Федосеев - Романовы. Век первый

Реакция союзников была настороженно враждебной. Им показалось, что царь Петр, находившийся при армии, вошел в соглашение с Карлом XII и хочет разделить с ним Данию и северогерманские княжества. Копенгаген затворил ворота, а его гарнизон занял боевые позиции на валу и крепостных стенах. Англичане пошли еще дальше. Король Георг приказал адмиралу Норрису напасть на русскую эскадру, захватить царя Петра и держать его под стражей до тех пор, пока русские войска не покинут Данию и Германию. Заблуждение скоро выяснилось, но чувство взаимного недоверия осталось. Англия по-прежнему отказывалась от активных действий против Швеции, требуя вывода русских войск из Мекленбурга. Этот ультиматум был направлен не только против русского царя, но и против герцога этой немецкой земли Карла-Леопольда, который, находясь в разногласиях со своим дворянством, в январе 1716 года заключил брачный контракт с племянницей Петра Екатериной Ивановной, а в апреле того же года вступил в союзнический договор с самим Петром Алексеевичем. Согласно этому договору царь брал на себя обязательство защищать герцога от всех его внешних и внутренних врагов, что он, не без пользы для себя, и делал, превратив немецкое княжество в свою военную базу.

Не видя реальных перспектив выгодного окончания войны со Швецией при помощи таких ненадежных союзников, Петр, жаждавший мира, решил-таки обратиться за посредничеством к исторической недоброжелательнице России — к Франции. В это время ею при помощи регента герцога Филиппа Орлеанского правил семилетний Людовик XV, на которого царь, кстати, смотрел как на, возможно, будущего супруга своей дочери Елизаветы. Визит Петра в Париж состоялся с 26 апреля по 9 июня и завершился обнадеживающим, но оказавшимся чисто декларативным договором России, Пруссии и Франции.

Препирательства же партнеров по Северному союзу продолжались. Причиной тому был страх союзников перед возрастающей военной и политической мощью России. Под разными предлогами они удерживали Петра и его экспедиционный корпус, расквартированный в Европе, от активных действий против Швеции, что, с другой стороны, не мешало им пользоваться русским жупелом в своекорыстных целях. Имея у себя в запасе такую сильную армию, они тихой сапой прибирали под себя шведские владения на южном берегу Балтийского моря, делая вид, что ни она сама, ни ее государь к этому не имеют никакого отношения. Эти разногласия были на руку только Швеции, которая, стремясь найти максимально выгодный вариант выхода из войны, вела сепаратные переговоры со всеми своими противниками, в том числе и с Россией, которая из всех завоеванных ею территорий соглашалась возвратить Швеции лишь не нужную ей Финляндию. Переговоры проходили трудно, Карл XII ничего не хотел уступать России, но к концу 1718 года он вдруг согласился на предложения Петра I с одним непременным условием: русский царь поможет ему получить территориальную компенсацию за счет Дании. Но тут уже Петр не мог согласиться. Переговоры оказались под угрозой срыва, а военные действия представлялись неизбежными.

Внезапная гибель короля при осаде норвежской крепости Фридрихсгаль еще больше запутала российско-шведские отношения. Шведские дворяне, много потерпевшие от диктаторских методов управления государством и повсеместного засилья иностранцев, выступили против того, чтобы шведскую корону унаследовал голштинский принц Карл-Фридрих, сын старшей сестры погибшего короля, и на условиях ограничения королевской власти избрали на престол младшую сестру Карла XII Ульрику-Элеонору. Управление государством перешло в руки аристократии, которая сочла целесообразным отказаться от своих германских владений, с тем чтобы, получив денежную компенсацию за эту уступку, продолжить войну с одной лишь Россией за Лифляндию и Эстляндию, ранее обеспечивавших Швецию всем необходимым продовольствием.

Петр решил, что отношения с новой королевой нужно начинать строить с некоторой уступки, и предложил ей за завоеванные им прибалтийские земли миллион рублей деньгами или какими-либо товарами. Ответ был отрицательным. Тогда царь запретил вывоз зерна из своих портов, надеясь создать в Швеции трудности продовольственного снабжения населения, но и это не помогло. Осталось последнее средство — военные действия. В июле 1719 года русский флот, состоящий из 30 кораблей, 130 галер и 100 малых судов, показался в окрестностях Стокгольма. Выброшенный на берег десант уничтожил города Остгаммер и Орегрунд, 135 деревень, 40 мельниц, 16 продовольственных складов. Казаки находились в полутора километрах от шведской столицы. Добыча русских оценивалась более чем в миллион талеров, а нанесенный Швеции вред — в 12 миллионов.

Но королева и сенат упорно продолжали настаивать на возвращении им Лифляндии. В этом их поддерживала надежда на помощь со стороны Англии, заключившей накануне русского вторжения мирный договор со Швецией, по которому к Ганноверу отходили Бремен и Верден. Вслед за этим они заключили оборонительный договор, направленный в основном против России. Но воевать Англия не хотела, ограничившись дипломатической борьбой против России практически при всех европейских дворах. Целью этой борьбы было вытеснение русских войск из Мекленбурга и Польши, что должно было привести к снижению роли царя в европейских делах.

Не без участия Англии и ганноверского двора Швеция смогла заключить мирный договор с Данией и возвратить себе все завоеванные датчанами земли в Померании и Норвегии; правда, за это ей пришлось уступить Шлезвиг и выплатить 600 тысяч ефимков. Вышла из войны Пруссия, выкупившая у Швеции Штеттин. За ней последовал и польский король Август II, от имени Саксонии заключивший мирный договор со Швецией. Только Россия, по воле своих союзников, в очередной раз оказалась один на один со своим врагом, хоть и изрядно побитым, но упорно не желавшим уступать ей уже отнятые у него территории, прав на которые у него было гораздо меньше, чем у самой России.

Чтобы понудить его к заключению мира, понадобились новые рейды русских кораблей на море и новые десантные операции на суше. Несмотря на присутствие в Балтийском море английской эскадры, направленной охранять шведские пределы, русские под началом бригадира фон Менгдена вновь осуществили десант на шведский берег, предав огню два города и 41 деревню, а князь Михаил Голицын разбил шведскую эскадру при острове Гренгаме.

Эта демонстрация силы понудила Швецию в апреле 1721 года начать в городе Ништадте переговоры, которые она повела с позиции силы в расчете на поддержку английской эскадры, вновь вошедшей в северное Средиземноморье. И опять, как год назад, это не помешало русским под командой генерала Ласси высадиться на шведский берег и опустошить три городка и 506 деревень. Поняв, что помощи ждать неоткуда, шведы наконец начали торговаться. За уступку Лифляндии они попросили денег и обещание не вмешиваться в дела герцога Голштинского, претендовавшего на шведскую корону.