Николай Коняев - Трагедия ленинской гвардии, или правда о вождях октября

Но сами по себе эти фразы доказательством подготовки покушения на Мирбаха не являются.

Более того, если мы непредвзято прочитаем этот документ, то обнаружим, что ЦК ПЛСР собирается организовать ряд террористических актов в отношении виднейших представителей германского империализма на территории Украины, поскольку осуществление террора должно произойти по сигналу из Москвы.

Правда, в протоколе записано, что сигналом таким может быть и террористический акт, но тут же подчеркивается, что это может быть заменено и другой формой.

То, что убийство Мирбаха и должно было послужить таким сигналом, весьма проблематично. Во всяком случае, среди левых эсеров никто такого сигнала не ожидал.

Напомним, что всего три недели назад левые эсеры и большевики провели совместную акцию наказания правых эсеров и меньшевиков за их участие в чехословацком мятеже. 15 июня было проведено постановление об исключении представителей этих партий из состава ВЦИК.

У власти в стране остались всего две партии, и левые эсеры (во всяком случае, их лидеры) были вполне довольны таким положением дела. Известны слова Марии Спиридоновой, заявившей, что порвать с большевиками — значит порвать с революцией.

Другое дело большевики.

Продолжая бороться за укрепление своей власти, они не собирались на пути уничтожения многопартийной системы останавливать на двухпартийности.

4 июля в Большом театре открылся 5-й съезд Советов.

Одной из главнейших его задач было принятие новой Конституции РСФСР, разработанной при участии Ленина, которая должна была законодательно закрепить власть большевиков.

Однако сразу всплыли противоречия — подготовка большевиков к продразверстке, правомочность смертной казни.

Основываясь на заявлении делегатов с оккупированной Украины, левые эсеры потребовали разрыва дипломатических отношений с Германией и высылки из Москвы графа Мирбаха.

Развернулись споры и по поводу такого численного преимущества большевиков на съезде. Левый эсер В. А. Карелин потребовал переизбрать на паритетных началах Мандатную комиссию и проверить представительство коммунистов. По его подсчетам, их представительство на съезде (773 из 1164) было необоснованно завышенным {249} 249 По другим сведениям, на съезде присутствовало 745 большевиков и 352 левых эсера. .

Требования эсеров чрезвычайно разгневали В. И. Ленина.

Он назвал их единомышленниками Керенского и Савинкова.

— Предыдущий оратор говорил о ссоре с большевиками… — заявил В. И. Ленин 5 июля, выступая с докладом о деятельности СНК. — А я отвечу: нет, товарищи, это не ссора, это действительный бесповоротный разрыв, разрыв между теми, которые тяжесть положения переносят, говоря народу правду, но не позволяя опьянять себя выкриками, и теми, кто себя этими выкриками опьяняет и невольно выполняет чужую работу, работу провокаторов!

Ну а председатель ЦИК Я. М. Свердлов конкретизировал эти угрозы.

«В революционный период приходится действовать революционными, а не другими средствами… — сказал он в своем докладе. — И если говорить сколько-нибудь серьезно о тех мероприятиях, к которым нам приходится прибегать в настоящее время, то… мы можем указать отнюдь не на ослабление, но, наоборот, на самое резкое усиление массового террора против врагов советской власти…

И мы глубоко уверены в том, что самые широкие круги рабочих и крестьян отнесутся с полным одобрением к таким мероприятиям, как отрубание головы, как расстрел контрреволюционных генералов и других контрреволюционеров».

Сравнивая эти высказывания большевиков с громогласными заявлениями эсеров, мы ясно видим, что накануне 6 июля большевики были настроены гораздо решительнее.

Другое дело агитационные материалы, выпущенные левыми социалистами-революционерами после теракта.

«В 3 часа дня 6 июля летучим боевым отрядом партии левых социалистов-революционеров был убит посланник германского империализма граф Мирбах и два его ближайших помощника в здании германского посольства» {250} 250 Бюллетень № 1 ЦК ПЛСР // Красная книга ВЧК. М., Из-во политической литературы, 1989. т. 1. с. 209. .

«Палач трудового русского народа, друг и ставленник Вильгельма граф Мирбах убит карающей рукой революционера по постановлению Центрального Комитета партии левых социалистов-революционеров» {251} 251 Воззвание ЦК ПЛСР // Красная книга ВЧК. М., Из-во политической литературы, 1989. т. 1, с. 206. .

Но воззвания эти были выпущены уже позже и, как известно, вызвали бурное веселье у большевиков.

Все это и наводит нас на мысль, что и убийство Вильгельма Мирбаха, как и сам эсеровский мятеж 6 июля были организованы не эсерами, или по крайней мере не только эсерами…

Впрочем, послушаем непосредственных исполнителей теракта.

Как мы знаем, Верховный трибунал очень гуманно отнесся к Якову Григорьевичу Блюмкину.

Хотя Ф. Э. Дзержинский и визжал в припадке ярости: «Я его на месте убью, как изменника!», хотя за подписью самого В. И. Ленина во все райкомы РКП (б), Совдепы и армейские штабы и ушла телеграмма, требующая «мобилизовать все силы, поднять на ноги всех немедленно для поимки преступников», Блюмкина так и не поймали…

Судили его заочно, и в отличие от товарища В. А. Александровича, расстрелянного 7 июля 1918 года без суда и даже без допроса, центральный герой «мятежа», убийца германского посла, был заочно приговорен лишь к трем годам лишения свободы.

Но и этого наказания Яков Григорьевич избежал.

Почти год он скрывался, а в апреле 1919 года явился в Киевскую ЧК «с повинной», и уже 16 мая был амнистирован вчистую и снова принят на ответственную работу — вначале в аппарат Льва Давидовича Троцкого, а затем и в ГПУ.

Показания Блюмкина, данные товарищу Мартину Лацису в Киевской ЧК, весьма обширны и чрезвычайно любопытны…

«4 июля, перед вечерним заседанием съезда Советов, я был приглашен из Большого театра одним членом ЦК (здесь и далее курсив мой. — Н.К. ) для политической беседы. Мне было тогда заявлено, что ЦК решил убить графа Мирбаха, чтобы апеллировать к солидарности германского пролетариата, чтобы совершить реальное предостережение и угрозу мировому империализму, стремящемуся задушить русскую революцию, чтобы, поставив правительство перед совершившимся фактом разрыва Брестского договора, добиться от него долгожданной объединенности и непримиримости в борьбе за международную революцию. Мне приказывалось как члену партии подчиниться всем указаниям ЦК и сообщить имеющиеся у меня сведения о графе Мирбахе.

Я был полностью солидарен с мнением партии и ЦК и поэтому предложил себя в исполнители этого действия. Предварительно мной были поставлены следующие, глубоко интересовавшие меня вопросы: