Артур Конан-Дойль - Торговый дом Гердлстон

Оба Гердлстона понимали, что успех этого плана во многом зависит от их будущего агента, и оба были согласны в том, что майор Тобиас Клаттербек именно тот человек, который им нужен. Эзра с самого начала их знакомства смутно чувствовал, что общественное положение майора в сочетании с его бедностью и отсутствием щепетильности (о чем свидетельствовал его образ жизни) может сделать его ценным помощником в каком-нибудь деликатном деле. Что же касается согласия старого воина, то Эзра льстил себя мыслью, что полностью постиг его характер. По его мнению, все сводилось к цене. Несомненно, майор потребует кругленькую сумму, но коммерческий инстинкт подсказывал Эзре, что товар был первоклассным, и он готов был приплатить за качество.

Как-то в начале апреля майор в сюртуке и лайковых перчатках неторопливо шествовал по Сент-Джеймс-стрит, выпятив грудь и сверкая башмаками, которые выглядывали из-под чрезвычайно изящных гетр. Младший Гердлстон, давно уже высматривавший его из окна клуба, выбежал на улицу и заговорил с ним.

- Как вы поживаете, дорогой майор? - воскликнул он, протягивая ему руку со всей любезностью, на какую только был способен.

- Здравствуйте, здравствуйте! - ответил майор с некоторым высокомерием. К этому времени он уже не сомневался, что не сумеет извлечь никакой пользы из знакомства с молодым коммерсантом, и все же у него не хватало духа окончательно порвать с обладателем пухлого бумажника и любителем азартных игр.

- Мне давно уже хотелось поговорить с вами, майор, - начал Эзра. - Где мы могли бы увидеться?

- Ближе, чем сейчас, вы меня вряд ли увидите, - ответил старый солдат, поглядывая на своего собеседника с некоторым подозрением.

- Мне нужно приватно поговорить с вами кое о чем, - настаивал Эзра. Это - довольно тонкое дело, которое следовало бы обсудить подробно, и к тому же оно требует тайны.

- Черт побери! - сказал майор с хриплым смешком. - Скажи это я, вы сразу же решили бы, что я вознамерился занять у вас денег. Но вот что: пойдемте в бильярдную Уайта, возьмем отдельный кабинет, и я вам дам вперед двести очков из пятисот, хоть давать такую большую фору - значит заранее обещать вам выигрыш. А пока мы будем играть, вы сможете все мне объяснить.

- Нет, нет, майор, - решительно возразил младший Гердлстон. Поверьте, это - крайне важное дело для нас обоих. Не могли бы вы встретиться со мной в кафе Нельсона в четыре часа? Я знаком с управляющим, и он оставит нам кабинет.

- Я пригласил бы вас в мою скромную обитель, - заметил майор, - но это слишком далеко. Так, значит, у Нельсона в четыре часа? Отлично! Пунктуальность - первая из добродетелей, как говорил старик Уиллоби, гвардеец. Вы ведь не знакомы с Уиллоби? Черт побери! Еще в 1847 году в Гибралтаре он был секундантом у одного своего приятеля. Они явились на место, но противников там не было. Через две минуты после назначенного срока Уиллоби потребовал, чтобы его приятель ушел. "Это научит их быть пунктуальными", - сказал он "Уйти никак нельзя", - сказал его приятель. "Совершенно необходимо", - сказал Уиллоби. "Об этом и речи быть не может", - сказал его приятель и не двинулся с места. Уиллоби твердил свое - слово за слово, и они поссорились. Доктор поставил их в пятнадцати шагах, и приятель прострелил Уиллоби икру. Это был настоящий мученик пунктуальности. Так, значит, в четыре часа. А пока всего хорошего. - И, любезно кивнув, майор прошествовал дальше, изящно поигрывая тросточкой.

Майор, как он ни восхищался пунктуальностью, воплощенной в гвардейце Уиллоби, тем не менее намеренно опоздал к назначенному часу. Ему было ясно, что от него потребуют какой-то услуги, и тактика требовала, чтобы он отнюдь не торопился - пусть Гердлстон не думает, будто ему не терпится скорее узнать, в чем дело. И когда майор наконец вошел в кафе Нельсона, молодой коммерсант уже двадцать пять минут молча уселся в отдельном кабинете.

Это была довольно грязная комната, где имелось единственное кожаное кресло, набитое конским волосом, и шесть деревянных стульев, расставленных вдоль стен с математической точностью. Квадратный стол в середине и скверное зеркало над камином довершали обстановку. Майор, вспомнив былые походные привычки, немедленно опустился в единственное кресло, удобно откинулся, достал сигару и принялся ее раскуривать. Эзра Гердлстон сел возле стола и теперь слегка подкручивал темные усы, как делал всегда, когда собирался с мыслями.

- Что вы будете пить? - спросил он.

- Все, что угодно.

- Принесите графин коньяка и сельтерской воды! - приказал Эзра официанту. - Потом закройте дверь и не входите, пока мы вас не позовем.

Когда официант принес коньяк, Эзра одним глотком осушил рюмку и тут же вновь ее наполнил. Но майор поставил свою рюмку на каминную полку возле себя, даже не пригубив. Оба они намеревались приступить к беседе с ясной головой, но каждый добивался этого своим способом.

- Сейчас я объясню вам, почему мне понадобилось поговорить с вами, майор, - сказал Эзра и, внезапно распахнув дверь, поглядел, не подслушивает ли кто-нибудь в коридоре. - Мне приходится быть осторожным, так как наш разговор коснется важных интересов фирмы, и то, что я вам доверю, никому другому ни в коем случае знать не следует.

- Ну, так в чем же дело, мой милый? - с ленивым любопытством спросил майор и, затянувшись сигарой, пустил клуб дыма в закопченный потолок.

- Вы, конечно, понимаете, что в коммерческом предприятии преждевременное разглашение даже второстепенной мелочи может привести к многотысячным убыткам?

Майор кивнул, показывая, что вполне отдает себе в этом отчет.

- Мы намерены предпринять очень трудное дело, - сказал Эзра, наклоняясь вперед и понизив голос до шепота. - Оно потребует величайшей сноровки и такта, но при удачном его выполнении должно принести значительную прибыль. Вы понимаете?

Его собеседник снова кивнул.

- Для успешного завершения этого предприятия нам требуется доверенный агент. Агент этот должен быть очень способным человеком и в то же время абсолютно надежным. Разумеется, мы готовы будем хорошо заплатить обладателю подобных качеств.

Майор хмыкнул в знак полного согласия.

- Мой отец, - продолжал Эзра, - намеревался использовать кого-нибудь из наших служащих. Среди них есть немало людей, подходящих во всех отношениях. Но я с ним не согласился. Я сказал, что у меня есть добрый друг майор Тобиас Клаттербек, который может справиться с этим делом лучше кого бы то ни было. Я упомянул, что в ваших жилах течет кровь царственных потомков Леды, ведь верно?

- Черт побери! Ничего подобного. Миледа, сэр, Миледа!*

______________

* Милед - мифический прародитель ирландцев.

- Ах, да, Миледа. Впрочем, это не составляет никакой разницы.