Дмитрий Гаврилов - Время богов и время людей. Основы славянского языческого календаря

Вполне понятна и естественна логика поминаний в рамках годового круга. Зимние поминания в большей степени относятся к божественным персонажам и родоначальникам, затем в весеннюю пору «эстафету» принимают родовые божества (домовой), весною приветствуют всех доброжелательно настроенных духов, ближе к Купале, в «смутную пору» – поминают даже души неупокоенных и самоубийц (Троицкие деды), к вновь осени можно наблюдать постепенный переход к более высокому уровню обобщения (Дмитровские деды, когда принято поминать всех усопших, в том числе чужих или оставшихся без потомков: « Покойнички на Русь Дмитриев день ведут – живых блюдут» (русская пословица)).

Здесь же, кстати, отчетливо прослеживается и известная «зеркальность» годового праздничного цикла – общеизвестны и упомянуты выше обрядово-смысловые параллели «Купала – Коляда» и «весеннее – осеннее равноденствия» и т. п.

На Святки и Троицу действует к тому же сходный набор запретов на определенные виды домашних работ. Так, нельзя шить, прясть, чесать шерсть и вить пеньку, стирать, подметать, мыть полы, белить печь, выгребать из очага золу, рубить дрова. Считается, что запрет действует потому, что грязью или золой можно засорить глаза усопшим, веретеном уколоть, а глиной – испачкать.

Возможно, такое объяснение табу достаточно позднее и появилось по мере утраты исходных представлений. Вот только нельзя не отметить, что почти все перечисленные действия одновременно несли и достаточно высокую мифологически-культовую нагрузку. Так, любое шитье и ткачество вызывают воспоминания о Богине-пряхе, об уподоблении пряжи нити человеческой судьбы; уборка в доме ассоциируется с обновлением, чего также не стоило делать в присутствии «носителей» родовой памяти. В этом смысловом ряду стоит и побелка печи, которая выступала в традиционном доме как образ Мировой горы и нижнего мира с подземным огнем. Единственное затруднение вызывает истолкование запрета на рубку дров, но и здесь при желании можно провести связи с Мировым древом (на котором обитают души усопших) (Ермаков, 2008а), погребальной ладьей и домовиной.

Вообще напрашивается предположение, что в том или ином виде Деды или Бабы или иные поминальные обрядовые действа предшествовали в пятницу или субботу каждому значимому в церковных святцах и, соответственно, в народном восточнославянском двоеверии празднику (изрядная часть из них приходилась на седьмой, по христианскому календарю, день недели, на воскресенье).

Есть еще одна, несколько выпавшая из нашего внимания ранее особенность календарного значения поминальных дней. На первый взгляд, она скорее умозрительна, однако, стоит попробовать посмотреть с точки зрения мифологически-образного подхода, как прослеживается еще одна связь между поминальными днями и календарем.

Звезды, которые признаются душами усопших людей, с очевидностью являются одними из реперов, опорных точек годового счета времени. Не исключено, что вместо реконструкции предполагаемых очертаний созвездий, следовало бы поискать соответствия положения тех или иных навигационных звезд [27]с разными годовыми праздниками. Если эти звезды каким-то образом присутствуют и в народных представлениях, тем паче возможно проследить взаимосвязи и сделать новый шаг к восстановлению более полной картины традиционного мировоззрения восточных славян.

Тема рассмотрения славянского язычества (и язычества вообще) через призму почитания предков необъятна, но рассматривать ее здесь нам кажется неуместным. Надеемся, выше приведено достаточно оснований, чтобы понять очень высокую ценность поминальных дней в языческом календаре. Если так, то мы своей цели достигаем.

Таковы – в кратком представлении – сведения о дохристианском календаре восточных славян, основах его по строения и развитии. Мы не стремились рассмотреть в своей работе всю совокупность примет, поверий и обычаев, которыми строго регламентировалась жизнь язычника, двоевера и их наследника, крещеного земледельца, искренне почитавшего себя православным христианином, но по сути таковым не бывшего.

По большому счету, едва ли не самое страшное в современном движении за возрождение Традиции в ее изначальном виде, то есть как природной веры, вовсе не количество новоделов. Самое страшное и действительно опасное – образ мышления людей, ничего общего не имеющий с тем, как мыслили, видели мир наши предки. Разрушение естественного мировосприятия началось не сегодня. Оно устояло и перед христианизацией, ибо основы жизни, уклад изменились мало. Но перед нынешними изменениями оно рискует не устоять. По нашему мнению, именно священный счет времени, положенный в основу личного повседневного бытия может стать одним из условий его сохранения (то есть, в конечном счете, выживания народа).

Как было показано, календарь имеет троякий смысл: – служит для утилитарной бытовой и хозяйственной надобности (счет времени);

– выступает как воплощение мифа, то есть выполняет задачу «священного упорядочивания» мироздания с точки зрения людей;

– решает задачу приведения жизни отдельного взятого человека или группы людей в соответствие с природными ритмами.

Годовой, месячный и солнечный круг германцев на рисунке XVIII века (по: Pennick, 1989)

Последнее обстоятельство в современных условиях приобретает все большее значение. Вот дополнительное тому подтверждение:

Традиционный годовой круг кельтских народов (по: Rimmer, 1994)

«В современных условиях, конечно, так жить сложно, иногда и невозможно. Не дожидаясь рассвета или после заката солнца, люди работают на производствах, так как есть электричество. Кроме того, есть и такие непрерывные (круглосуточные) производства, где невозможно остановить конвейер. Но в большинстве случаев современный человек во вред себе игнорирует космический ритм времени.

Исследования ведущих биоритмологов как отечественных, так и зарубежных, свидетельствуют о том, что главным фактором, определяющим наиболее эффективный ритм жизнедеятельности человека, является суточное вращение планеты. При этом первостепенное значение при синхронизации суточных физико-химических ритмов организма имеет цикл: свет – темнота, день – ночь. Доказано, что глаз – рецептор света, по спектральной чувствительности “настроен” на солнечное излучение. Именно с действием солнечного света после восхода солнца по утрам связывается активизация внутренних процессов в организме, обеспечивающих работоспособность и активность человека. Перемещение человека в другие часовые пояса показало, что приспособление к новому суточному ритму продолжается в течение 10–25 суток. При этом нарушение прежнего ритма сопровождается головной болью, ухудшением аппетита, бессонницей, нарушениями пульса и артериального давления, снижением работоспособности и т. д.