Сергей Горлов - Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг.

В связи с голодом в Поволжье в 1921 г. Брюссельская конференция представителей Англии, Франции, Бельгии, Японии, Италии, Германии и других стран (октябрь 1921 г.) выдвинула предложение помочь голодающим, выдвинув условием признание советским правительством всех довоенных и военных долгов.

Москва, почувствовав усилившиеся в Германии колебания, статьей Радека в «Правде» «Германо-советские отношения» от 15 октября 1921 г. резко одернула Берлин:

«Узнав о голоде в России, белогвардейцы и сторонники интервенции во всех странах, как известно, воспрянули духом. Розен стал рассчитывать на новую интервенцию против Советской России. <���…> Ратенау <���…> дал деликатно понять г-ну Лушеру, что Германия охотно координирует свою политику по отношению к России с французской политикой».

«Герой войны Людендорф, который как навязчивый нищий, все набивается на службу союзным державам в качестве наемного солдата против России, снова предлагает свои услуги <���…> союзным правительствам», — писал Радек.

Он напомнил о французской ноте от 25 ноября 1920 г. В ней говорилось, что в случае признания Москвой русских долгов, Париж будет настаивать на том, что «параграфы Версальского договора в пользу России должны быть точно соблюдены», т. е. что Россия получит свою долю репараций с Германии.

Радек едко заметил в статье:

«Если Германия не в состоянии противостоять союзникам, — а что она не в состоянии это сделать, понимают все, — то все же каждый германский политический деятель должен соображать, что чем сильнее, чем прочнее будет позиция Германии по отношению к России, тем больше союзникам придется считаться с Германией. Германия стоит перед этой задачей со времени своего поражения и решает ее так, что можно подумать, что хотя всех коров вывезли во Францию, все ослы остались в германском министерстве иностранных дел».

В ноте правительствам держав Антанты от 28 октября 1921 г. правительство согласилось на скорейший созыв международной конференции для рассмотрения взаимных претензий и заключения всеобщего мира. СНК выразил готовность вести переговоры об уплате части военных долгов при условии предоставления ему кредитов и признания легитимности советского правительства.

На совещании держав Антанты в Канне 6 января 1922 г. было принято решение о созыве международной экономической конференции европейских держав в Генуе с участием Германии, Австрии, Венгрии, Болгарии и Советской России. 7 января итальянское правительство передало СНК приглашение. 8 января был дан положительный ответ. 16 января 1922 г. Председатель СНК Ленин предложил провести с немцами личные переговоры в Берлине и Москве о контактах в Генуе. Как раз в это время компания «Фридрих Крупп в Эссене» предложила организовать концессию на эксплуатацию 50 тыс. десятин земли «для ведения рационального сельского хозяйства». 23 января 1922 г. Ленин по предложению Красина настоял на принятии этого предложения

(«Принять предложение Круппа для нас необходимо именно теперь, перед Генуэзской конференцией. <���…> бесконечно важно заключить хоть один, а еще лучше несколько договоров именно с немецкими фирмами») [84] Договор о передаче Круппу с/х концессии «Маныч» на Дону был подписан 23 марта 1922 г. (ДВП СССР, т. V, с. 725). .

А 26 января Ленин «по соображениям не только экономическим, но и политическим» потребовал заключения еще одной концессии с немцами в Грозном:

«Необходимо действовать быстро, чтобы до Генуи иметь позитивные результаты» [85] Ленин В. И. П. с. с. Т. 54. с. 117, 139–140. .

Переговоры в Берлине шли с 25 января по 17 февраля 1922 г. В январе 1922 г. их вели Радек и Крестинский (Радек должен был «подготовить почву»), а затем в феврале вместе с ними — Раковский и Красин [86] АВП РФ, ф. 06, оп. 13, п. 76, д. 1101, л. 14. . Наряду с обсуждением политических (установление дипотношений) и экономических (предоставление займа) проблем шло обсуждение вопросов военно-промышленного сотрудничества. Радек, прибывший в Берлин 17 января 1922 г. в сопровождении Нидермайера, переговоры по военным вопросам вел с шефом «Зондергруппы Р» («Вогру») майором X. Фишером. Тот докладывал Зекту, который в свою очередь информировал канцлера Вирта и обсуждал с ним все возникавшие вопросы. 10 февраля 1922 г. в Берлине состоялись встречи Радека с зав. восточным отделом МИД Германии Мальцаном и Зектом. Радек предложил начать переговоры между генштабами армий обеих стран, просил предоставить немецкие наставления и инструкции по обучению войск. Он рассказал Ратенау, что Франция в течение нескольких месяцев пыталась достичь секретного соглашения с Советской Россией. Тем самым он пытался добиться от германского правительства крупного займа, который скрепил бы советско-германские отношения. Однако в итоге он лишь поссорился с Ратенау. Раковский, встретившись затем с Ратенау, постарался исправить промахи Радека и перевести отношения на такую почву, которая не могла бы служить основой для откровенного шантажа [87] Конт Ф. Секретные миссии Раковского в Западной Европе (январь — февраль 1922 г.) Дипломатический ежегодник. 1989. М., 1990. С. 417. .

В донесении в НКИД и Политбюро ЦК РКП(б) (Ленину, Троцкому, Зиновьеву, Сталину, Каменеву) от 11 февраля 1922 г. Радек писал, что В. Ратенау, 31 января 1922 г. возглавивший МИД Германии и известный своей прозападной ориентацией, «недолго продержится у власти» — до «окончания генуэзских иллюзий», а «силы, работающие на сближение с Россией, будут продолжать работать». О беседе с Зектом Радек сообщал, что в Германии единственный выход видят в сближении с Россией, Осознание этого растет во всех кругах независимо от направления партий.

«Поэтому та работа, которую начала «Вогру», будет продолжаться».

Но Зект сказал, что

«средства «Вогру» очень ограничены, и пока не развернется авиационное дело, он новых сил для этого дела не в состоянии будет дать».

Зект, с которым Радек, судя по записи, виделся впервые, был очень сдержан («Этот мужик очень крепок на уме, ни одного лишнего слова не взболтнет»). Лишь однажды Зект потерял самообладание, когда он говорил о Польше:

«Тут он поднялся, глаза засверкали как у зверя и сказал: «Она должна быть раздавлена и она будет раздавлена, как только Россия и Германия усилятся».

«С деловой точки зрения» разговоры, докладывал Радек, фактически закончились [88] АВПРФ, ф.04, п. 76, д. 1101, л. 14–15. .

О каком же «авиационном деле» говорил Зект? А вот о каком: еще в июле 1921 г. торгпред РСФСР в Германии Б. С. Стомоняков по поручению СНК вел переговоры с различными фирмами, в том числе и с фирмой «Юнкерс», об организации смешанного общества воздушных сообщений между Германией и Россией. Примерно в это же время по инициативе канцлера Вирта завязались переговоры «Юнкерса» о строительстве авиазавода в России. В ноябре 1921 г. представитель фирмы «Юнкерс» обусловил заключение этого договора предоставлением ей концессии на воздушное сообщение Берлин — Москва [89] В конечном итоге эта концессия была предоставлена фирме «Аэроунион», а «Юнкерсу» — транзитное сообщение Швеция — Персия. . Ленину и Троцкому Крестинский 28 ноября 1921 г. сообщал, что «Юнкерс» или другие фирмы будут «ставить в России аэропланное производство» [90] АВП РФ, ф. 0165, оп. 1, п. 101, д. 10, л. 111,112, 112 об. .