Сергей Горлов - Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг.

На подготовку летного состава райхсвера ежегодно выделялось 10 млн. марок, в среднем 2 млн. из них (в 1929 г. — 3,9 млн., 1930 г. — 3,1 млн.) шло на содержание липецкой авиашколы, причем деньги на создание необходимой инфраструктуры авиацентра (ангары, верфи, производственные и ремонтные мастерские, лаборатории для испытания моторов, а также жилые и административные здания, лазарет, радиомастерские, подъездные ж-д пути и т. д.) выделялись отдельно. Материальной базой служили 50 истребителей «Фоккер Д-ХIII», закупленных «Вогру» на средства «Рурского фонда» в период франко-бельгийской оккупации Рурской области в 1923–1925 гг. В 1925 г. они поступили в авиашколу.

В ходе визита Уншлихта в Берлин в марте 1926 г. генерал Г. фон Ветцель и подполковник X. Вильберг (тогда он был фактически начальником штаба ВВС Германии) обещали советскому представителю Р. А. Муклевичу, помощнику начальника УВВС РККА, предоставить авиашколе несколько самолетов фирмы «Хайнкель» «XD-17» (деревянные) и «XD-33» (новейшая модель — самолет дальней разведки и дневного бомбометания), двухместный истребитель «Альбатрос», средний бомбовоз фирмы «Юнкерс». Немцы прямо говорили о своем интересе к проведению в Липецке опытов с бомбометанием.

(«У нас нет никаких материалов о вероятности попаданий. <���…> У нас также нет приспособлений прицеливания и бомбометания».)

Муклевич предложил связать подготовку в Липецке немецких летчиков с подготовкой советских летчиков, а также проведение тактических учений с другими родами войск, в которых участвовали бы и немецкие летчики, что привело немцев просто в восторг. Уже летом 1925 г. школа была открыта для подготовки летного состава и инструкторов [197] В том же 1925 г. были устроены «сравнительные состязательные полеты», выявившие преимущество немецких самолетов — моторы на их машинах были почти в 2 раза сильнее, чем на советских (там же). и в 1928–1930 гг. — летчиков-наблюдателей (корректировщиков). Организационно школа состояла из штаба, двух классов (истребители и корректировщики), испытательного подразделения, административных служб. Руководителем авиашколы в Липецке в 1925–1930 гг. был майор райхсвера В. Штар, в 1930 — 1931 гг. — майор М. Мор, в 1932 — 1933 гг. — капитан Г. Мюллер. Преподавателями летного дела в школе были В. Юнк и К. А. фон Шенебек, впоследствии — генерал «люфтваффе». Капитан X. Шперрле, будущий генерал-фельдмаршал, в августе 1925 г. был одним из первых немецких инспекторов липецкой школы.

Примерно с середины 1927 г. липецкий авиацентр приобрел важное значение как испытательный полигон, — там отрабатывались наиболее оптимальные виды ведения боевых действий в воздухе, включая бомбометание из различных положений, проводились испытания боевых самолетов, изготавливавшихся авиастроительными фирмами Германии, а также авиаприборов, предназначенных для оснастки самолетов — бортовое оружие (пулеметы и пушки), оптические приборы (прицелы для бомбометания и зеркальные прицелы для истребителей), бомбы и т. д. [198] Подробнее о технической стороне дела см.: Бойцов В. В. Секретные лаборатории рейхсвера. Армия, № 2, 1992, с. 59–64, а также: Manfred Zeidler. Op. cit. S. 182–188.

Летная школа имела разветвленную сеть объектов, обеспечивавших ее жизнедеятельность. Они находились в Москве, Ленинграде, Одессе, Казани, Киеве, Харькове, Серпухове, Воронеже, Новосибирске, Вольске, на Кавказе (близ Тбилиси — очевидно, в Гардобани), в Крыму и т. д. «4-й авиаотряд» был связан через сеть посредников РККА с 20 авиационными частями ВВС в европейской части СССР.

Впоследствии немецкий персонал включал около 60 человек постоянного состава — летчиков-инструкторов и «технарей», в течение лета в школу для завершения учебного цикла ежегодно приезжали еще около 50 летчиков и 70 — 100 технических специалистов для проведения испытаний новой техники. Таким образом, в летние месяцы число немецких «колонистов» достигало 180–200 человек, а после того как, начиная с 1929 г., упор был сделан на испытание в Липецке новой техники, их число доходило до 300 человек. Кроме того, на учебных курсах обучались советские летчики и наземный техперсонал советских ВВС.

Организация обучения истребителей строилась по обычному принципу: одиночный полет, полет в составе звена и затем — в составе эскадрильи. При имитации воздушного боя максимально в воздух поднимались 2 эскадрильи (по 9 самолетов). К концу 20-х годов «фоккеры» были снабжены бомбометательными приспособлениями и опробованы в действии. Иными словами, именно в авиационной школе под Липецком был создан первый истребитель-бомбардировщик.

Обучение наблюдателей продолжалось 12 месяцев, из них первые шесть месяцев в Берлине отводились на теоретическую подготовку и освоение навыков использования радиотехники, а затем — полугодовое обучение летной практике наблюдателя и освоение фотосъемки, стрельбы, навигации и даже бомбометания. Своеобразной высшей точкой обучения наблюдателей стали летные занятия на полигоне близ Воронежа в сентябре 1928 г. по корректировке артогня по наземным целям с привлечением советской артиллерии и наземных войск. В результате был разработан и опробован эффективный метод наведения и корректировки артогня с использованием радиосвязи.

На время пребывания в СССР офицеры исключались из списков райхсвера и восстанавливались на службе только после возвращения. С учетом нараставших нагрузок немцы проводили соответствующий отбор и последовательное омоложение кадров (ветераны войны — действующие и начинающие офицеры — а затем, начиная с 1928 г., и выпускники общеобразовательных школ). Большое значение придавалось сохранению тайны. Например, гробы с телами разбившихся в результате аварий и иных несчастных случаев немецких летчиков упаковывали в ящики с надписью «Детали машин» и провозили в Германию через порт в Штеттине с помощью нескольких посвященных в тайну таможенников.

31 декабря 1926 г. зам. Председателя РВС СССР Уншлихт в записке в Политбюро ЦК ВКП(б) и Сталину сообщал, что в Липецке к тому времени тренировку на истребителях прошли 16 военлетов (военных летчиков), техподготовку — 45 авиамехаников и до 40 высококвалифицированных рабочих. Имелись в виду советские специалисты. Какие же плюсы от функционирования авиашколы отмечал Уншлихт? Безусловно, в первую очередь, это подготовка и усовершенствование летных и технических кадров, приобретение новых тактических приемов для различных видов авиации, возможность уже в 1927 г. «поставить совместную работу со строевыми частями», а также, благодаря участию советских представителей в проведении испытаний вооружения самолетов, фото-, радио- и др. вспомогательных служб «быть в курсе новейших технических усовершенствований» [199] РГВА, ф. 33987, on. 3, д. 151, л. 19–20. .