Морис Бувье-Ажан - Аттила. Бич Божий

Посольство гуннов было принято благосклонно. С высоты Великой стены представители китайских властей внимательно рассматривали всадников. Все страхи рассеялись. Перед ними был почетный эскорт, который не вызывал опасений. Через несколько дней, ушедших на подготовку достойного приема гуннского князя, состоялась торжественная аудиенция у китайских наместников в Туен-Хуанге. Аттила провел некоторое время в Северном Китае. Наместникам он подарил нескольких лучших лошадей, золотую посуду и римские монеты из жалованья «римского полководца» Роаса. Китайцы в ответ презентовали украшения, кинжалы с резными рукоятями, слоновую кость и шелковые одежды.

Аттила с трудом расстался с этой удивительной страной. Гостеприимные хозяева хотели, чтобы он продолжил свой визит в Китай, но Аттила объяснил свой отъезд необходимостью присутствовать при дворе и, заключив договор о дружбе с благородным наместником, которому льстило представлять всю Поднебесную империю, царственный посланник империи гуннов возвращается стремительным маршем от Великой стены к берегам Дуная. Его миссия выполнена. Укреплено единство империи гуннов, ее слава достигла сердца Азии, заключены союзы и договоры о дружбе, а народы, населяющие азиатский континент, смогли убедиться, что следует считаться не только с римлянами. Империя гуннов стала реальностью.

Хотя и довольно рыхлая, но все-таки империя, со своими границами, пусть и не постоянными, но защищенными, с бескрайними пространствами, не исхоженными теми, кто считал себя здесь хозяевами, со своими подданными разного рода и племени, которые не могли отличить белых гуннов от черных, со своими земледельцами, пастухами, кочевниками, воинами, горожанами, ремесленниками, торговцами, мастерами, со своими данниками, мятежниками, федератами, истинными и ложными союзниками, со своей официальной религией и многочисленными местными культами. Сколько было этих вездесущих гуннов? Никто не знал.

Все приводимые цифры чрезмерно преувеличены. Одни говорят о тысячах, другие о миллионах. Но кого называют гуннами? Обитателей предгорий Кавказа и верховьев Дуная? Только западный ареал?..

Все «гуннское сообщество», основанное на принципе расового единства, по крайней мере, единства черных и белых гуннов, достигало, по оценочным данным, от двухсот пятидесяти тысяч до пяти миллионов человек!

Любители завышать число говорят о плотной концентрации гуннов между Азовом и Каспием, внушительной колонии между Дравой и Дунаем и значительном расселении на равнинах Тисы и по всей Венгрии, а также большой части современной Югославии. Приверженцы минимума учитывают кочевников, обосновавшихся на Северном Кавказе, отдельные группы, расселившиеся по долинам Тисы и среднего Дуная, некоторое количество поселенцев в Венгрии и военный лагерь на берегах Дуная к востоку от Вены.

Первые принимают во внимание протяженность границ, которые необходимо было охранять, огромные размеры захваченных земель, интенсивность и объем обмена и потребления продуктов питания и, главным образом, внушительное количество воинских когорт и множество наемников, участвовавших в походах. Минималисты указывают на слабость соседей, наиболее часто беспокоивших восточные владения, отсутствие настоящих сельскохозяйственных поселений и сохранение кочевого скотоводства, редкие места долговременного или постоянного пребывания, преобладание сырья в производстве и организованном обмене, участие в походах гуннов значительного количества варваров — союзников или наемников.

Одним из краеугольных камней расчетов выступают размеры армии гуннов, направленной Роасом в помощь Аэцию для поддержки Иоанна Узурпатора. Известно, что цифры в пятьдесят-шестьдесят тысяч человек более чем спорны, и даже если учесть, что Аттила приложил значительные усилия для сбора войск, маловероятно, чтобы он опасным образом ослабил прочие свои легионы. При этих условиях сторонники большого населения оценивают численность гуннов в 250 000 воинов на западе, 200 000 в различных захваченных землях, 200 000 на востоке; контингент в 650 000 воинов предполагает 1 600 000 человек, «следующих за войсками», что в целом дает 2 250 000 личного состава подвижных частей и гарнизонов и примерно такое же количество, если не больше, земледельцев, пастухов, рыбаков, кузнецов и ремесленников в деревнях и городках. Но, скажут минималисты, из 50 000 корпуса Аэция гуннов было не более 15 000. Остальные воины происходили из других варварских племен и пришли вместе с гуннами. Таким образом, основываясь на этих пятнадцати тысячах, можно допустить 25 000 на западе, максимум 5000 гарнизонных войск по различным укрепленным пунктам, около 12 000 воинов на восточных границах, что в целом дает 42 000 воинов и 100 000 «следующих за войсками» и ополчения. Получаем 142 000 плюс около 38 000 в Паннонии и окрестностях, 25 000 разбросанных по степям кочевников, не более 12 000 осевших на западе и 33 000 расселившихся на восточных землях.

Чрезвычайно трудно разрешить этот бесконечный спор. Вместе с тем предположение о 250 000 населения совершенно нереалистично: в условиях того времени сформировать, помимо других войск, легион в 60 000 человек было бы невозможно. Кроме того, если экспедиционный корпус, приданный Аэцию, включал в свой состав не-гуннов, то последние, вне всякого сомнения, составляли весьма незначительное меньшинство. С другой стороны, даже если кочевники трудно поддаются подсчету, их численность в любом случае не могла ограничиваться несколькими тысячами, а постоянный интерес к восточным рынкам достаточно убедительно доказывает, что там имелась давно сформировавшаяся высокая концентрация населения.

Отбросив в сторону примитивистский подход деления на два, можно допустить, что собственно гуннов, черных и белых, было около полутора миллионов человек: от 200 000 до 250 000 на морском побережье и на Кавказе, с учетом не прекращавшегося и все более интенсивного заселения Каспийского побережья; от 450 000 до 500 000 между Днепром и Волгой и в Заволжье; от 80 000 до 120 000 между Днепром и Вислой, Вислой и придунайскими землями, а также в нескольких анклавах, точное место расположения которых трудно установить; от 100 000 до 120 000 к западу от Дуная и даже Рейна (там осели гунны Октара; наемники-гунны приглашались часто, и скрытое проникновение продолжалось вплоть до открытого вторжения); но на всех этих пространствах имелись области повышенной концентрации населения, которые следует учитывать отдельно: от 160 000 до 200 000 только в Восточной Паннонии и на территории современной Венгрии и по меньшей мере 300 000 в громадном дунайском скоплении, которое современные авторы предпочитают называть «большим лагерем» или «цепочкой лагерей» (но, естественно, при этом не учитывается ранее упоминавшееся гуннское население Паннонии и Венгрии, более оседлое и разнородное).