Ллойд Браун - История географических карт

Что же касается вопроса о том, похожи ли карты из дошедших до нас манускриптов на оригиналы Птолемея, то лучшее свидетельство тому – то, чего нет. После тысячи лет бесконечного копирования ни в тексте, ни на картах нет абсолютно никаких следов ни языческого, ни христианского влияния. В лучших рукописных экземплярах и в лучших печатных изданиях нет мифических вставок, а на картах – фантастических и аллегорических фигурок, столь характерных для картографии Средневековья. Исходя из этих отрицаний, нам остается предположить, что работа Птолемея не только пережила темные века, но что между 200 и 1200 гг. ее тоже многократно копировали. В результате к печатникам 1472 г. она попала примерно в том же виде, в каком была написана, – за одним-двумя исключениями.

Первоначально «География» была написана по-гречески, а в начале XV в. в Западной Европе почти не изучали греческого, даже среди людей образованных этот язык мало кто знал. На латынь труд Птолемея начал переводить Эмануэль Хризолорас – византийский ученый, осевший в Италии и преподававший греческий язык, – а закончил один из его учеников, Якоб Ангел. Похоже, что именно он изменил название с «Географии» на «Космографию». Вероятно, все ранние латинские тексты «Географии» пошли от версии Ангела. Перевод был закончен около 1410 г. (он посвящен Александру V, который был папой в 1409–1410 гг.). Кроме того, Ангел составил латинские заголовки и легенды для карт.

Одно из рукописных изданий «Географии», основанное на латинском переводе Ангела, отредактировал еще один ученый XV в. – Доннус Николаус Германус, или Николай Германец, монах-бенедиктинец из Райхенбаха. Он сделал для карт Птолемея то, что Ангел сделал для его текста. Сам он был пылким почитателем александрийского географа и подошел к этой задаче с великой скромностью и многословными извинениями в адрес автора и своего покровителя папы Павла II. Он отважился доработать карты и перерисовал их заново в той сложной сферической проекции, которую сам Птолемей сначала рекомендовал, а затем оставил.

Понимая, писал Доннус, что Птолемей Географ изобразил Землю с величайшим возможным искусством, было бы глупо пытаться выполнить эту задачу заново. Любого человека, который взялся бы за это дело, следовало справедливо обвинить в невежестве или опрометчивости, ибо Птолемей «первым, считая даже и тех превосходных географов, что работали до него, понял, каким способом можно представить множество мест всей Земли на одном рисунке». Доннус не утверждал, что обнаружил на Птолемеевых картах вещи, которые следует исправить или улучшить. Но он заверял своих читателей, что если кто-то из них, знакомый с картами, возьмет на себя труд сесть и не спеша сравнить карты Птолемея с теми, которые подготовил он, Доннус, то он наверняка найдет в последних неоспоримые достоинства, хотя эти карты будут немного отличаться от рисунков Птолемея.

Доннус читал текст Птолемея очень тщательно. Добравшись до главы 24-й первой книги, где Птолемей предлагал всем картографам, не слишком ленивым и обладавшим достаточными знаниями, рисовать карты в его сферической проекции, он принял вызов и начал раздумывать, «каким способом мы сами могли бы добыть некоторую славу». Он пришел к выводу, что лучший способ сделать это – перерисовать заново карты Птолемея, не меняя в них ничего, кроме проекции. Однако ни в одном варианте текста – ни в греческом, ни в латинском – не нашел он хороших описаний различных регионов, «сколько и какого рода люди живут там, какие села, города, реки, гавани, озера и горы, или под какой областью небес они лежат, или в каком направлении их искать». Копиисты, по-видимому, упустили множество мелких деталей, которые Доннус, согласно его собственным утверждениям, обнаружил в трудах Птолемея, например описание границ между провинциями и странами. Доннус уменьшил размер картинки – то есть карты мира, «каковая прежде была слишком большой и превосходила обычный размер книг», – до величины, которая должна была сделать ее изучение более удобным. Во всех остальных отношениях он оставил карты в прежнем виде.

Доннус изготовил множество карт, и перерисованные им в проекции Птолемея—Доннуса карты послужили образцом для печатных изданий атласа. В большинстве изданий сферическую проекцию трудно заметить с первого взгляда, поскольку на карте не прорисованы параллели и меридианы; они только размечены штрихами на полях. Границы самих карт, за исключением карты мира, обычно не искривляли, и карты представляли собой равнобедренные трапеции. Если не говорить о модификации проекции, карты Птолемея при переносе с разрисованного вручную пергамента на деревянное клише или медную форму практически не изменились. Все изменения были связаны исключительно с необходимостью отразить на черно-белой гравюре цветовые оттенки и обозначения оригинальной карты так, чтобы картина осталась понятной. Работа над картами многому научила граверов!

Особняком среди множества изданий стоит итальянский стихотворный перевод текста (terza rima), сделанный Франческо Берлиньери и опубликованный во Флоренции около 1478 г. Книга не датирована, но, по всей видимости, это одно из самых ранних печатных изданий «Географии». Нельзя сказать, что это самое значительное переложение текста, хотя по его следам было сделано еще несколько стихотворных переводов. Зато о картах известно, что они впервые напечатаны с медных форм, а проекция – чуть ли не единственная – точно соответствует проекции с равноудаленными параллелями и меридианами, которую использовал Птолемей. Кроме того, в этом издании каталог географических названий с широтами и долготами был упорядочен по алфавиту, а не географически, как в оригинале.

Пока европейские печатники и издатели пытались решить проблему издания книг, содержащих одновременно текст и карты, без лишних сложностей и потери качества, другие люди смотрели уже за пределы Птолемеева обитаемого мира. В 1482 г. была опубликована карта с Гренландией. В 1485 г. появилось описание странствий Марко Поло на латыни; эту книгу внимательно, с пометками, читал Христофор Колумб. В 1491 г. этот самый Христофор Колумб, картограф и торговец картами, сумел добраться до короля и на основании данных, содержащихся на картах Птолемея, глобусе Мартина Бехайма и карте мира Паоло Тосканелли, уговорил их величеств Фердинанда и Изабеллу Испанских организовать совершенно фантастическую экспедицию. Через девять лет и три долгих плавания Хуан де ла Коса нарисовал для всеобщего обозрения на бычьей шкуре огромную карту мира, которая отразила новые открытия за Западным морем. Колумб вынудил ла Косу, как и других членов своего экипажа, подписать бумагу, в которой утверждалось, что Куба – не остров, а часть азиатского материка. Является ли громадная земля, открытая Колумбом и изображенная ла Косой, на самом деле Азией или Новым Светом, должны были показать дальнейшие исследования.