Даниэль Гуревич - Повседневная жизнь женщины в Древнем Риме

Оценить плодовитость римских женщин и в особенности жен высокопоставленных лиц трудно. Уже Цицерон {140} 140 В защиту Марцелла, 23. хвалил Цезаря за то, что он принял меры, поощряющие рост населения (propaganda suboles) после гражданской войны; законы Августа — о браках в разных сословиях 18 г. до н. э. (lex Iulia de ordinibus maritandis) и особенно закон Папия — Поппея 9 г. н. э. — старались подталкивать к многодетным бракам. Знаменитое «детское право» (ius liberorum) было немаловажной льготой, а целибат и вдовство облагались большими пенями, особенно для богатых. Август установил для льготы норму (три ребенка), которая отнюдь не давала преимуществ действительно многодетным семьям, — это, без сомнения, доказывает, что у высокородных римлянок детей обычно было или, по крайней мере, выживало меньше, а это не позволяло фамилиям не пресекаться. Вот одно из объяснений стремительного обновления римского сената. В некоторых источниках говорится об упорном нежелании иметь детей, для чего прибегали к абортам {141} 141 Ювенал. Сатиры, VI, 595–601; Тацит. Анналы, III, 25. ; несомненно, здесь отразились вполне реальные проблемы. Но нельзя забывать и об очень высокой детской смертности (CIL, XIII, 2073): ведь известно, что у Фронтона (учителя Марка Аврелия) из пяти дочерей, рожденных Кратией, выжила только одна {142} 142 Фронтон. Письмо на смерть внука, 2, 1. , а Коммод единственный из всех сыновей пережил своего отца, хотя у Фаустины было ни много ни мало двенадцать детей {143} 143 FOS, 63. . Так или иначе, действительно многочисленные семьи были приметны. В двенадцатое консульство Августа на Капитолий поднялся необычный кортеж: Гай Криспиний Гйлар с восемью детьми (из них две дочери), двадцатью семью внуками, восемнадцатью правнуками и восемью правнучками {144} 144 Плиний Старший. Естественная история, VII, 60. .

До обручения нужно было выбрать будущего супруга с «достойным положением» (digna conditio). Применялись критерии разного рода: моральные, социальные, политические, стратегические, экономические. Не надо думать, будто все это имело значение только для высших слоев общества: купец или крестьянин тоже может строить планы приобретения имущества или расширения дела, богатый отпущенник мог подумывать о политической карьере для своих детей, всадник мечтал породниться с сенатором, а разорившийся сенатор — поправить свои дела. Таким образом, все перечисленные критерии могли сочетаться, пересекаться, а то и взаимоуничтожаться, причем мы совсем нечасто можем разглядеть, как это происходило. В мужчине, чтобы считать его идеальным мужем, обычно ценились следующие качества: хороший род, богатство, высокая нравственность, плодовитость: именно так Плиний Младший в знаменитом письме описывает жениха, которого он прочит Юнии, племяннице своего друга:

«Долго пришлось бы искать такого, если бы не было человека, словно предназначенного для этого жребия, а именно Миниция Ацилиана <���…>. Родина его Бриксия, родина в той нашей Италии, которая до сих пор удерживает и сохраняет многое от порядочности (verecundia) и простоты деревенского старого уклада жизни. Отец его, Минуций Макрин, человек среди сословия всадников видный; подняться выше он не захотел <���…>. Серрана Прокула из Патавия, его бабушка с материнской стороны <���…>, образец строгой нравственности. Публий Ацилий доводится ему дядей по матери. Это человек почти единственный по своей основательности, благоразумию, честности. Коротко говоря, во всей семье не найдется ничего, что не пришлось бы тебе по душе в своей собственной. Сам Ацилиан очень энергичен и деятелен и в то же время чрезвычайно скромен (verecundiam habet). Он с честью прошел квестуру, трибунат и претуру; ты избавлен от необходимости хлопотать за него. У него благородное румяное лицо, и он часто краснеет; врожденная красота во всей фигуре и осанка сенатора (senatorius decor). По-моему, никак не следует считать это мелочью; это как бы награда девушкам за их целомудрие (castitas). Не знаю, добавлять ли, что отец его очень состоятельный. Когда я представляю семью, в которую собираюсь ввести зятя, то думаю, что о его средствах говорить не стоит; когда думаю о наших нравах и законах, считающих, что прежде всего надо учитывать состояние, то представляется мне, не следует обойти и этот пункт, тем более, что, думая о потомстве, и потомстве многочисленном, следует при выборе партии принимать и это в расчет» {145} 145 Плиний Младший. Письма, 1, 14. .

Рассмотрим изложенные резоны. Прежде всего, Миниций Ацилиан — италиец, что для италийцев хороший знак, особенно с точки зрения строгости нравов. Чувствуется затаенное предубеждение против провинциалов. Далее, отец молодого человека — один из виднейших в сословии всадников: отказавшись по моральным причинам принять сенаторский ранг, предоставленный ему Веспасианом, он если не юридически, то социально преодолел границу между всадническим сословием и сенаторским классом, и сын его был принят в сенат, поскольку уже прошел несколько ступеней cursus honorum. В самом деле, Миниций Ацилиан уже достиг преторского ранга, что избавляет Юния Маврика от обязанности хлопотать за него при поступлении на низшие должности.

Здесь время вспомнить, о чем, по словам Тацита, думал его тесть Агрикола, когда решил жениться на Домиции Децидиане {146} 146 FOS, 322. , говорит Тацит. Сын нового человека (homo novus), Агрикола приехал в Рим, желая начать сенаторскую карьеру, и взял жену из знатной семьи, чтобы — как прямо говорит нам Тацит, — этот брак принес ему «как почет, так и поддержку влиятельных лиц» {147} 147 Тацит. Жизнеописание Юлия Агриколы, 6, 1. . Миниций Ацилиан — тоже homo novus: отец-всадник был не в состоянии помочь сыну сделать сенаторскую карьеру. Поэтому кандидатуру молодого человека должен был продвигать отец невесты — вернее, в данном случае дядя, поскольку ее отца казнил по политическим причинам Домициан. О возрасте Миниция ничего не сказано, но он был явно гораздо старше предполагаемой невесты: преторами становились в возрасте не менее двадцати девяти лет. Наконец, жених достаточно состоятелен. Ювенал тоже особо указывал, что женихи обычно имели (и должны были иметь, чтобы не допускать мезальянса) состояние, сравнимое с невестами: «Разве здесь нравится зять, если он победнее невесты, с меньшим приданым?» {148} 148 Ювенал. Сатиры, III, 160–161. Большее же богатство может быть лишним козырем: Цезарь был помолвлен с Коссуцией — девицей «из всаднического, но очень богатого семейства» {149} 149 Светоний. Цезарь, 1, 1. . Многие неравные в сословном отношении браки, несомненно, объясняются таким же образом, но источники редко говорят нам об этом.