Кайюс Беккер - Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне

В ведущем «хейнкеле» в качестве штурмана и командира находился майор Мартин Харингхаузен, он же – начальник штаба X воздушного корпуса. Управлял самолетом его штабной офицер-оперативник, капитан Роберт Ковалевски. Эти три самолета составляли штабное звено X воздушного корпуса – подразделение, характерное для структуры люфтваффе. Корпус, все еще под началом генерала авиации Ханса-Фердинанда Гайслера, имел, как и ранее, задачу атаковать британские суда. Но его командование не имело привычки засиживаться в кресле. Ведя своих подчиненных в атаку, они не требовали от Geschwader и Gruppen ничего такого, чего не сделали бы сами.

Харингхаузен разработал особый метод атаки вражеских кораблей, известный как система «шведский турнепс». Он был основан на старой морской аксиоме, гласившей, что корабль является наилучшей целью, когда к нему подходишь с борта, перпендикулярно курсу. И чем ниже подлетает самолет, тем больше корабль возвышается над водой и тем четче становится его силуэт над горизонтом. Последнее особенно применимо на закате, но также в звездную или лунную ночь.

Самолеты заметили конвой примерно в 20 морских милях к северо-востоку от Киннэрд-Хед и быстро легли на параллельный курс, планируя атаку.

– Берем четвертый слева, – сказал Харингхаузен.

Это был последний корабль и по очертанию корпуса и надстройке, возможно, танкер. Ковалевски сделал левый вираж и устремился к каравану.

– Я его не вижу, Харинг, – произнес он.

– Еще десять градусов налево, – скорректировал курс его командир.

Он наклонился вперед, почти упираясь в приборную панель кабины, и потому мог сосредоточиться исключительно на цели, пока пилот находился сзади и был занят своим делом. После месяцев совместных тренировок они достигли мгновенного взаимопонимания и реакции.

– А сейчас ты идешь прямо на цель, – сказал Харингхаузен.

Он излучал спокойствие, испытав первым свой «турнепс» давным-давно, еще во время Гражданской войны в Испании. Тогда у него был старый «Не-59», который можно было использовать лишь для внезапных атак на бреющем полете, а иначе его очень быстро обнаружат и уничтожат.

«Не-111» приближался к танкеру на скорости около 200 миль в час на высоте 45 метров. Чтобы выдерживать эти параметры, также требовались тренировки, потому что на такой высоте показания барометрического альтиметра ненадежны и он часто показывает, что самолет летит глубоко под водой. Поэтому точное знание высоты было важнейшим фактором в вычислениях Харингхаузена, потому что в первые три секунды бомбы падали соответственно в 5, 15 и 25 метрах, а то и вообще в 45. За это время Харингхаузен покрывал расстояние 240 метров, так что это как раз была дистанция, с которой можно было поразить цель. За три секунды потеря скорости была минимальной: вначале бомбы летели рядом и ниже бомбардировщика, потом падали на цель по плавной дуге.

Силуэт танкера вырастал из моря, а его команда все еще не подозревала о нависшей угрозе. Ковалевски целился прямо в надстройку, под которой находилось машинное отделение. С каждой секундой «хейнкель» становился на 80 метров ближе, и палубы, мостик и мачты обрели очертания. Наконец, на удалении 240 метров был дан сигнал пуска, и четыре 500-фунтовые бомбы полетели одна за другой. Дело в том, что Харингхаузен настроил механизм так, чтобы бомбы сбрасывались с минимальным интервалом времени, что в расстоянии составляло 8 метров. В таком случае по крайней мере одна должна была попасть в цель.

Через три секунды «хейнкель» прогрохотал над танкером, и почти одновременно с этим ударили бомбы. Чтобы дать самолету возможность удалиться на безопасное расстояние, они должны сдетонировать через восемь секунд. Огненное облако окутало танкер.

Пока «хейнкель» делал круг, было видно, как горящая нефть вытекала из пораженного корабля. Как было установлено из радиопереговоров внутри конвоя, его водоизмещение составляло 8000 тонн. На втором «хейнкеле» находилась группа слежения, настроенная на ту же самую волну.

В караване поднялась тревога, но, не обращая внимания на устремившиеся к нему следы трассирующих пуль, Харингхаузен вновь пошел в атаку, используя на этот раз кассету с бомбами на правом борту против сухогруза.

В 1940 году ему с пилотом три раза удавалось топить по два корабля за один боевой вылет, поочередно используя бомбовые кассеты. В сентябре этот единственный экипаж заявил о потоплении судов общим водоизмещением не менее 100 000 тонн. [28]После этого условия для проведения атак стали труднее. Оборона усиливалась, и каждый месяц становилось все сложнее подобраться к кораблю. Хотя Geschwader KG 26 «Лев» проходила подготовку к атакам на бреющем полете и тренировалась с цементными бомбами в норвежских фиордах, ее успехи были невелики, а потери возрастали.

Но успех вернулся в октябре 1940 года. Немногие наличные четырехмоторные «Фокке-Вульфы Fw-200», сведенные в I/KG 40 в Бордо, стали выполнять патрульные разведывательные полеты далеко в глубь Атлантики. 24 октября, находясь в небе с этой миссией, старший лейтенант Бернард Йопе примерно в 60 милях к западу от Ирландии наткнулся на 42 348-тонный лайнер «Empress of Britain», ныне используемый для перевозки войск. Снижаясь, он атаковал корабль не с борта, а с кормы. Бомбы взорвались в надстройке, и лайнер запылал. Британцы попытались взять его на буксир, но спустя два дня он был торпедирован подводной лодкой «U-32» лейтенанта Йениша, которую вызвали по радио на место события.

Давайте перенесемся в 9 февраля 1941 года. Перед ангарами на аэродроме Бордо-Мериньяк разогревалось двадцать моторов, но самолетов было только пять: пять четырехмоторных «Fw-200 Кондор».

Было шесть часов утра, когда в воздух поднялся самолет командира эскадрильи 2/KG 40 капитана Фрица Флигеля, сопровождаемый машинами старших лейтенантов Адама, Бухгольца, Йопе и Шлоссера. Тяжелые машины с неохотой отрывались от земли, их баки в фюзеляже и крыльях были наполнены почти 2000 галлонами горючего. На каждом был экипаж из шести человек: первый пилот, штурман, два радиста, бортовой механик и задний стрелок.

Но бомбовая загрузка составляла лишь 2000 фунтов. Хотя «Fw-200» был самой тяжелой машиной в люфтваффе, его никогда не метили в бомбардировщики, поскольку это был всего лишь переоборудованный воздушный лайнер. Настоящий германский дальний бомбардировщик, «Не-177», все еще пребывал в стадии испытаний. Учитывая импровизированный характер самолетов и то, что их было немного, просто удивительно, как экипажам удалось всего достигнуть на этих «кондорах».

Флигель с эскадрильей направился на юго-запад, его объектом было какое-то пятнышко на просторах Атлантики, где-то между Португалией и Азорскими островами. Там предыдущим вечером лейтенанту Николаю Клаузену на субмарине «U-37» удалось обнаружить британский конвой, шедший из Гибралтара в Англию. Эта встреча была делом шанса, потому что обычно конвои держатся подальше от баз люфтваффе и подводных лодок на французском берегу и делают большой крюк. Пока «U-37» следила за караваном, через главнокомандующего подводным флотом адмирала Карла Дёница было передано сообщение в KG 40 в Бордо. Ранним утром 9 феврала «U-37» атаковала и потопила сухогрузы «Courland» и «Estrellano». Потом, поддерживая радиосвязь, Клаузен держал приближающиеся «кондоры» в курсе местонахождения кораблей конвоя. Теперь появление самолетов было лишь делом времени.