Сергей Ковалёв - История Рима (с иллюстрациями)

При Августе завершается процесс создания постоянной армии, причем эта армия окончательно становится профессиональной. Этому способство­вали прежде всего принцип добровольности, продолжительные сроки служ­бы и сравнительно высокое жалованье. До момента своей отставки солдат не имел права вступать в легальный брак, что отделяло его от гражданско­го общества. Воинские единицы (легионы, когорты, алы) получили посто­янные названия и нумерацию. В них развивались прочные воинские тради­ции и воинский дух. Дисциплина в армии укрепилась, с солдатской распу­щенностью эпохи гражданских войн было надолго покончено.

Параллельно с окончательным оформлением регулярной армии шло со­здание постоянного флота. Хотя в эпоху Империи не было ни одного мор­ского сражения (битва при Акции оказалась последней), интересы безопас­ности внутренних морских путей требовали содержания на Средиземном море нескольких эскадр. Такие эскадры стояли в Мизене, Равенне и Алек­сандрии. Кроме того, длительные военные операции на Рейне и на Дунае вызвали необходимость создания на этих водных путях речных флотилий.

Личный состав флота, как правило, вербовался из свободнорожденных провинциалов, хотя в составе мизенской и равеннской эскадр было много рабов, захваченных Августом у Секста Помпея.

Консервативный характер и твердая власть Августа проявились так­же и в военных реформах. О некоторых существенных моментах преобразований сообщает Светоний (Август, 24—25): «В военном деле он ввел много изменений и новшеств, а кое в чем восстановил и порядки старины. Дисциплину он поддерживал с величайшей стро­гостью. Даже своим легатам он позволял свидания с женами только в зимнее время, да и то с большой неохотой. Римского всадника, который двум юношам-сыновьям отрубил большие пальцы рук, что­бы избавить их от военной службы, он приказал продать с торгов со всем его имуществом... Десятый легион за непокорность он весь распустил с бесчестием. Другие легионы, которые неподобающим образом требовали отставки, он уволил без заслуженных наград. В когортах, отступивших перед врагом, он казнил каждого десятого, а остальных переводил на ячменный хлеб. Центурионов, а равно и рядовых, покинувших строй, он наказывал смертью, за остальные проступки налагал разного рода позорящие взыскания: например, приказывал стоять целый день перед преторской палаткой, иногда — в одной рубахе и при поясе, иной раз — с саженью или с дерновиной в руках.

После гражданских войн он уже ни разу ни на сходке, ни в приказе не называл воинов соратниками, а только воинами, и не разрешал иного обращения ни сыновьям, ни пасынкам, когда они были военачальника­ми: он находил это слишком льстивым и для военных порядков, и для мирного времени, и для достоинства своего и своих ближних. Воль­ноотпущенников он принимал в войска только для охраны Рима от пожаров или от волнений при недостатке хлеба, а в остальных случа­ях — всего два раза: в первый раз для укрепления колоний на илли­рийской границе, во второй раз для защиты берега Рейна... Из воинс­ких наград он охотнее раздавал бляхи, цепи и всякие золотые и сереб­ряные предметы, чем почетные венки за взятие стен и валов: на них он был крайне скуп и не раз присуждал их беспристрастно даже рядовым бойцам. Марка Агриппу после морской победы в Сицилии он пожало­вал лазоревым знаменем...

Образцовому полководцу, по его мнению, меньше всего пристало быть торопливым и опрометчивым. Поэтому он часто повторял изречения: «Спеши не торопясь», «Осторожный полководец лучше безрассудно­го» и «Лучше сделать поудачней, чем затеять побыстрей». Поэтому он никогда не начинал сражение или войну, если не был уверен, что при победе выиграет больше, чем потеряет при поражении. Тех, кто домогался малых выгод ценой больших опасностей, он сравнивал с рыболовом, который удит рыбу на золотой крычок: оторвись крю­чок — никакая добыча не возместит потери» (пер. М. Л. Гаспарова).

Сильная армия нужна была Августу для его широкой и сложной внеш­ней политики. В духе общей политики принципата, носившей охранитель­ный характер, и его внешняя политика не была наступательной. Импера­тор, всюду стремившийся восстановить старое, и здесь хотел только укре­пить расшатанные границы римской державы и поднять престиж римского имени, упавший за время гражданских войн. Однако эти задачи понима­лись Августом достаточно широко: лучшим средством для их решения должна была служить активная внешняя политика. Кроме этого, в наслед­ство от Республики Август получил несколько трудных вопросов, кото­рые необходимо было уладить во что бы то ни стало. Самым главным был парфянский вопрос.

Гибель армии Красса и неудачный поход Антония воспринимались об­щественным мнением чрезвычайно тяжело. Много римских пленных и рим­ских знамен находилось в руках парфян. Августу удалось добиться реше­ния этого вопроса дипломатическим путем. В парфянском царстве проис­ходила борьба из-за престолонаследия, и каждая из борющихся партий обращалась к Риму за поддержкой. Пользуясь этим, Август добился от пар­фян выдачи всех римских трофеев и пленных. Твердой границей между рим­скими и парфянскими владениями был установлен Евфрат. Это событие на­шло чрезвычайно благоприятный отклик в современной ему римской лите­ратуре и немало содействовало укреплению авторитета императора. В других восточных вассальных царствах также усилилось римское влияние.

Одним из нерешенных вопросов была также Испания. Северо-запад­ный угол полуострова все еще был не завоеван и продолжал оставаться очагом антиримской пропаганды и антиримских движений. Еще в период триумвирата началась война с племенами астуров, кантабров и вакцеев. Особенно ожесточенной она стала с 26 г. Только в 20—19 гг. Агриппе уда­лось сломить последних защитников испанской свободы. Часть кантабров была выселена в другие части Испании. Покоренные области присоедини­ли к провинции Ближняя Испания [369] Она была переименована в Тарраконскую Испанию. Дальнюю Испанию разде­лили на две провинции: Лузитанию и Бетику. . После этого Пиренейский полуостров был окончательно усмирен и подвергся полной романизации.

Северные испанские племена в своей борьбе с Римом часто находили поддержку у соседних аквитанов. Эта поддержка прекратилась, после того как Аквитания была окончательно покорена в 28 г.

Граница Италии на севере шла теперь по Альпам, так как после битвы при Филиппах провинция Цизальпинская Галлия была уничтожена. По­этому римлянам было особенно важно обеспечить полную безопасность альпийских проходов. Большинство альпийских племен еще задолго до этого признало римскую власть и приняло римское административное ус­тройство. Только племя салассов, державшее в своих руках проход у Ма­лого Сен-Бернара, не удавалось подчинить полностью. Иногда случалось, что римские полководцы вынуждены были покупать у салассов право бес­препятственного прохода через их страну. В 25 г. Август, воспользовав­шись новой попыткой салассов к восстанию, приказал истребить большую часть племени. Остальные были проданы в рабство.