Сергей Ковалёв - История Рима (с иллюстрациями)

Юлиан понимал, какую роль играла в христианстве благотворитель­ность и настоятельно рекомендовал жрецам обратить самое серьезное вни­мание на эту сторону дела.

Однако все попытки Юлиана оживить труп оказались тщетными. Даль­ше отдельных христианских погромов, восстановления языческих храмов и богослужений, дальше оживления показной стороны язычества дело не пошло. Сами же язычники издевались над Юлианом за его благочестие и монашеский образ жизни. Его страстная религиозность абсолютно не гар­монировала с общим характером язычества. Неоплатонические фантазии могли увлечь за собой тонкую прослойку старой языческой интеллиген­ции, но оставались чуждыми широким кругам населения империи. Дух религии покинул язычество и целиком переселился в христианство. Все религиозные натуры (а таких было большинство в этот страшный час кру­шения старого мира) перешли к христианству. И сам Юлиан, по всему своему характеру, по всем своим устремлениям, являлся типичным хрис­тианином. Только условия воспитания сделали его врагом христианства. В другой обстановке он с таким же блеском написал бы сочинение «Про­тив язычников» и с не меньшим рвением преследовал бы их. В этом состо­ит величайшая личная трагедия Юлиана. Но в этом же и трагедия его как исторической личности. Он не сумел понять направления исторического развития и хотел повернуть назад ход истории. Поэтому дело его было обречено на неудачу, и сам он погиб. Отступник царствовал всего два с половиной года. В 363 г. после тщательной подготовки он возобновил вой­ну с персами, начатую еще Констанцием. Первое время военные действия развивались очень успешно для римлян. Римские войска проникли на Во­сток до самого Ктесифона. Но затем персы перешли в наступление, и рим­ская армия вынуждена была начать отступление. В одной из стычек 26 июня 363 г. Юлиан был смертельно ранен дротиком.

Его преемником войско избрало полководца Иовиана. Положение рим­ской армии, сжатой со всех сторон персами, было настолько серьезным, что Иовиан спас себя и войско только ценой уступок персам почти всех месопотамских завоеваний Диоклециана. Новый император был христиа­нином ортодоксального толка, поэтому он немедленно прекратил все пре­следования христиан. Православие снова восторжествовало, и его неуто­мимый борец Афанасий вернулся на епископскую кафедру в Александрии.

В начале 364 г. Иовиан неожиданно умер в Малой Азии. Собравшиеся в Никее полководцы и сановники избрали на его место Флавия Валентиниана, который при Юлиане был начальником императорских телохраните­лей. Империя вступала в последний этап своего существования.

Юлиан правил империей всего два года и умер, едва перешагнув 30-летний рубеж, однако ему удалось оставить заметный след в рим­ской истории. Историки и писатели не раз обращались к образу Юли­ана, по-разному воспринимали и рисовали этот образ. Одна из обо­снованных точек зрения принадлежит русскому исследователю А. Б. Рановичу. Он пишет: «Флавий Клавдий Юлиан (331—363) — любопытная фигура на троне римских императоров. Ненависть, ко­торую христианская церковь питала и питает к этому "отступнику", разукрасила его образ, придав ему черты антихриста, сатанинского супостата и гонителя веры христовой. Русскому читателю этот об­раз Юлиана был известен по роману Мережковского. Гораздо ближе к исторической действительности Юлиан Ибсена; в его трагедии "Цезарь и Галилеянин" монологи Юлиана — почти буквальные ци­таты из его писаний. Но и Ибсен наделил своего героя чертами вели­чия, вовсе ему не свойственными... В своей политике Юлиан руко­водился прежде всего своими религиозно-философскими взглядами, совершенно не считаясь с реальным положением вещей, не учиты­вая ни сил, ни возможностей своих противников. Ему самому, ко­нечно, не понять было, что он фактически является идеологом и ору­дием разбитых остатков древней сенаторской знати. Как и все идео­логи этих групп, Юлиан думал, что путем восстановления древней религии можно будет удержать и старые порядки. Получив в свои руки императорскую власть, Юлиан решил, что можно путем рито­рических циркуляров повернуть колесо истории назад, что, восста­навливая запрещенный преемником Константина культ древних бо­гов, он тем самым восстановит былое величие Рима времен Цезаря... Получив власть, Юлиан не открыл гонений против христиан, как это делали его христианские предшественники и преемники по отноше­нию к "язычникам". Христианская церковь была тогда уже слишком сильна. Он провозгласил свободу вероисповедания; единственный его враждебный христианам акт — запрещение христианам преподавать светские науки. Но это запрещение было изложено в весьма умерен­ных выражениях: "Преподаватели школьные должны превосходить дру­гих, во-первых, своим поведением, во-вторых — красноречием. Поэто­му, поскольку я не могу быть лично в каждом городе, я приказываю, чтобы всякий желающий отдаться преподаванию не попадал на это дело без разбору и внезапно, но чтобы он получил одобрение властей и дек­рет куриалов, изданный в согласии с лучшими гражданами; этот декрет будет потом представлен на рассмотрение мне для того, чтобы (препо­даватель) приступил к занятиям в городе, облеченный высшим почет­ным титулом на основании нашего заключения". Конечно, Юлиан имел в виду просто не утверждать учителей-христиан и откровенно мотиви­ровал это в одном из своих циркуляров тем, что преподаватель должен быть честен, а не двуличен, и поэтому христианин не может быть допу­щен к преподаванию Гомера и других классиков, которых он считает сынами сатаны. Но император вместе с тем не возражает, чтобы хрис­тиане в своих церквах преподавали своим единоверцам догматы хрис­тианской веры и занимались "толкованием Матфея и Луки". Однако такое поведение императора не умеряло гнева и ненависти к нему христианской знати, лишившейся своего значения и влияния. Христиане никак не могли удовлетвориться свободой исповедовать свою веру наряду с другими, они хотели монополии для себя при дворе, в управлении, в армии, сохранить свои привилегии, свои им­мунитеты. Весьма правдоподобно поэтому предположение Либания, что копье, нанесшее императору смертельную рану в сражении с персами в 363 г., было пущено рукой христианина» (Ранович А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные кри­тики христианства. М., 1990. С. 396—397).

В последней трети IV в. начинается новый натиск варваров на Римскую импе­рию, устоять перед которым ей было не суждено. В 378 г. готы нанесли сокруши­тельное поражение римлянам в битве под Адрианополем. В 395 г. произошел окон­чательный раздел империи на две части — западную и восточную. В V в. на терри­тории Западной Римской империи образуется несколько крупных варварских госу­дарств: франков в Галлии, вестготов в Испании, вандалов в Африке. Дважды Рим был захвачен варварами — в 410 г. готами и в 455 г. вандалами. Традиционной датой падения Западной Римской империи считается 476 г., когда начальник импе­