Андрей Кузнецов - Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция

Обе армии еще до высадки оказались далеко от ближайшей железнодорожной станции. Если участок Краснодар — Крымская был в хорошем состоянии, то дорогу от Крымской до Варениковской только что восстановили. Она работала с большими перебоями и пропускала всего 60–80 вагонов в сутки. Дальше грузы доставлялись автотранспортом по посредственным дорогам в условиях жестких лимитов на бензин.

Соединения в Крыму оказались в еще более сложной ситуации. Грузы доставлялись через пролив в условиях осенне-зимней непогоды на плохо приспособленных для таких условий мелких плавсредствах. Поскольку ни одного порта в Крыму освободить не удалось, выгрузка на временные причалы и на необорудованный берег представляла собой отдельную проблему. Мало того, переправа и причалы находились под регулярным воздействием артиллерии и авиации противника. Так обстояли дела на основном плацдарме. О наглухо блокированном Эльтигенском плацдарме и говорить нечего.

Поскольку общая продолжительность операции по освобождению Керченского полуострова не устанавливалась, более-менее детально планировалось лишь обеспечение первого эшелона. Его бойцы получали на руки трехдневный сухой паек из высококалорийных продуктов. Так, для личного состава 318-й сд, идущего в десант, суточный паек состоял из 500 г сухарей, 305 г мясных консервов или концентратов, 35 г сахара, 30 г соли, 10 г чая, 10 г табака, 1 коробка спичек и 100 г водки [34]. Кроме того, десантники имели фляги с питьевой водой. В день высадки каждому бойцу выдали 100 г шоколада. Офицерский паек отличался от солдатского только количеством табака (25 г). Кроме этих трех сутодач, выданных на руки, еще две в таре были отправлены с десантом при старшинах рот. Дополнительно санроты полков имели по 150 пайков для раненых, а медсанбат — еще 600 пайков.

Обеспечение первого эшелона боеприпасами выглядело так: для тяжелого оружия пехоты — не менее 0,5 боекомплекта, для стрелкового оружия — 1,5–2 боекомплекта. С высадкой второго эшелона планировалось совместить начало снабжения ранее высаженных войск. В том числе по возможности намечалась переправа кухонь и котлов для варки горячей пищи. Планировалось постепенно довести суточные перевозки через пролив до 600 тонн. Вообще проблема планирования перевозок через пролив упиралась в расчет наличия плавсредств. А с этим, как уже отмечалось, имелись серьезные проблемы.

Станция снабжения 56-й армии находилась в Варениковской. Оттуда грузы доставлялись автотранспортом через Курчанскую в Темрюк, а также по реке Кубань в тот же Темрюк. Станцией снабжения 18-й армии также была Варениковская, а после восстановления железной дороги до Старотитаровской ее планировалось перенести в эту станицу. Ожидалось, что это произойдет к 1 ноября. Подача грузов к портам осуществлялась автотранспортом (к Соленому озеру — морем). Станция снабжения 4-й воздушной армии находилась в Крымской.

Глубина армейского тылового района до начала операции равнялась 50 км, затем увеличилась на ширину Керченского пролива и далее, вплоть до переправы армейских тылов, — еще на глубину продвижения десанта в глубь Крыма. Самые трудные километры, конечно, приходились на пролив. Они-то и вызвали основные проблемы.

Несмотря на массу сложностей, армейские службы тыла работали в целом нормально, чего нельзя сказать об аналогичных службах ЧФ и АВФ. С удалением от основных баз они перестали справляться со своими обязанностями. Отчасти это объясняется нехваткой транспорта, отчасти — посредственным уровнем руководящих кадров служб тыла. Если в обеспечении катеров топливом, боеприпасами и т. п. срывов было немного, то личный состав флота по сравнению с армейским был обеспечен плохо. Команды катеров, находившихся на острие операции (в Кроткове и на косе Чушка), не получали нормального питания, необходимого обмундирования, были перерывы в выдаче положенных «ста грамм». Замерзшие и мокрые с ног до головы после тяжелых ночных боев, моряки даже не имели возможности обсушиться и получить кипяток. При этом разместившиеся рядом красноармейцы, еще не участвующие в боях, жили в сухих и теплых землянках, хорошо питались и исправно получали водку. Моряки открыто выражали законное недовольство, но проблемы с их обеспечением до конца решить не удалось, несмотря на приказы, вмешательство политотделов и замену кадров.

Поскольку Таманский полуостров был только что освобожден, требовалось установить навигационное ограждение фарватеров, створные огни, произвести промерные работы, организовать военно-лоцманскую и манипуляторную службы и т. д. Этим занимались гидрографические партии от АВФ, Керченской и Новороссийской баз. Главная проблема заключалась в том, чтобы обеспечить точный выход сотен мелких плавсредств к местам высадки в темное время суток. Задача была нетривиальной. Ведь значительная часть судов была оснащена самыми примитивными средствами навигации, не имела средств связи и подготовленных сигнальщиков. Некоторые команды вообще не имели опыта плавания в море, тем более в таких сложных условиях.

Для каждого десантного отряда была установлена пара ведущих створных огней определенного цвета (7 пар на косе Чушка и 6 пар в районе мыс Тузла — Кротков). В отдельных поворотных пунктах фарватеров должны были стать на якорь специально выделенные катера. Линия старта перед Еникальским полуостровом обозначалась секущими створными огнями из района Кордон, а перед Эльтигеном — с косы Тузла. С целью маскировки ведущие огни были включены так, чтобы их было видно только до середины пролива. За 15 минут до высадки они включались на полную мощность, чтобы суда видели направление движения вплоть до подхода к берегу. С первым эшелоном высаживались манипуляторные группы, которые должны были сразу установить на берегу ориентирные огни.

Гидрометеорологическое обеспечениеосуществляли гидрометеорологические службы Керченской ВМБ и Азовской флотилии. В целом прогнозы погоды оказались довольно близки к реальности. Перед операцией было своевременно дано штормовое предупреждение. К сожалению, по известным причинам им пренебрегли.

Имеет смысл сказать лишь о специфических для десантной операции моментах. Потребовалось разделить функции медико-санитарных служб армии и флота. На долю флота выпали оказание медпомощи при посадке, переходе морем и высадке десанта, а также эвакуация раненых через пролив. Все катера десанта были укомплектованы флотскими боевыми санитарами и снабжены медимуществом. Армия должна была доставлять раненых автотранспортом в распределительные пункты и затем в армейские госпитали. Поскольку специально оборудованных санитарных судов не было, эвакуация проводилась теми же катерами, которые доставляли на плацдармы войска и грузы. В Эльтигене погрузка раненых проходила в тяжелейших условиях с необорудованного берега и под огнем. Ходячим раненым иногда приходилось добираться до катеров вброд. Впервые на Черноморском флоте была осуществлена замкнутая система эвакуации, то есть все попавшие в армейские госпитали раненые моряки (за исключением 36 нетранспортабельных) были переведены во флотские медучреждения.