Юрий Семенов - ВЫПУСК 3 ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗОВАННОГО ОБЩЕСТВА (XXX в. до н.э. - XX в. н.э.)

Микенская Греция не знала рудничного железа. Использовать его стали греки лишь в темные века, т.е. тогда, когда их общество вновь стало предклассовым. Архаическая Греция не создала железную металлургию, а унаследовала ее от предшествовавших греческих предклассовых обществ. Железо, несомненно, оказало огромное влияние на общество вначале архаической, а затем и классической Греции. Именно оно способствовало возрастанию объема общественного продукта, развитию ремесла и торговли, монетизации экономики, развертыванию плутарного расслоения, обострению социальных конфликтов, что имело своим следствием революции VII-V вв., о которых уже шла речь.

Можно с большим основанием считать, что без внедрения железной металлургии не возник бы и не утвердился серварный способ производства. Массовое производство дешевых и прочных железных орудий было необходимым условием существования серваризма. Во всяком случае, все известные науке серварные общества без единого исключения относятся уже к железному веку.

Однако сама по себе взятая железная металлургия не могла привести к появлению серварного общества. Науке известны общества, где давно была известна техника изготовления железных орудий, но которые тем не менее навсегда остались предклассовыми. В предклассовых обществах Иранского нагорья железо начало широко применяться с XI в. до н.э., но тем не менее они превратились не в серварные общества, а в политарные. И переход старых политарных обществ (Месопотамия, Египет, Китай) от бронзы к железу нигде не привел к превращению их в серварные.

Хотя в общем и целом техника в античную эпоху была более совершенной, чем существовавшая в эпоху Древнего Востока, основной рост производительных сил античного общества был обеспечен вовсе не за счет ее прогресса и соответственно роста производительности труда. Резкое увеличение продуктивности общественного производства при переходе к античности было достигнуто иным способом - не технологическим. Но и не темпоральным, как на Древнем Востоке.

При более или менее неизменной производительности труда рост продуктивности общественного производства возможен за счет не только увеличения рабочего времени, но и возрастания числа работников. Вполне понятно, такое может произойти только в том случае, если увеличение числа работников не будет сопровождаться соответствующим ростом всего населения в целом. В противном случае никакого развития производительных сил не будет. Суть этого способа заключается в увеличении доли работников в составе населения общества. Такой способ повышения продуктивности общественного производства, а тем самым и уровня развития производительных сил можно назвать демографическим.

После появления машинной индустрии подобного рода возрастание числа работников стало возможным за счет привлечения к работе на предприятиях женщин, ранее занимавшихся лишь домашним трудом, и детей. В предшествующие эпохи возрастание числа работников без увеличения в той же пропорции всего населения социоисторического организма могло происходить только одним способом - путем притока их извне.

Этот приток мог привести к росту продуктивности общественного производства лишь в том случае, если удовлетворял определенным условиям. Первое из них заключалось в том, что он должен был состоять если не полностью, то в основной своей массе из людей, уже пригодных к труду, т.е. готовых, а не потенциальных работников. Второе заключалось в том, что работники не должны были содержать семью и потомство. Воспроизводство этой рабочей силы если не полностью, то в основном должно было происходить путем замещения выбывающих работников прибывающими извне. Иными словами, приток работников извне должен был иметь не спорадический, разовый характер, а быть постоянным.

Вполне понятно, что систематический приток работников в состав данного социоисторического организма с необходимостью предполагал столь же систематические вырывания их из состава других социоров. Все это, разумеется, было невозможно без применения прямого насилия. Обрисованные выше дополнительные работники могли быть только рабами.

Таким образом, рассматриваемый способ повышения уровня производительных сил состоял в утверждении рабства, причем не рабства вообще, а рабства в строго определенной его форме. При этой форме рабы, во-первых, поступают извне социоисторического организма, а не рекрутируются из состава его коренного населения, во-вторых, если не целиком, то в основной своей массе используются в материальном производстве. Именно в этом заключается сущность серваризма. Серваризм есть способ производства, основанный на труде не просто рабов, а рабов, ввезенных в геосоциор извне.

Только подобного рода экзогенное рабство могло стать господствующим способом производства. И оно стало им в античном обществе. Поэтому его чаще всего именуют не просто рабством, а античным рабством, и соответственно говорят не просто о рабовладельческом, а об античном способе производства.

На этом примере в еще более отчетливой форме выступает, что новые производственные отношения не просто влияют на производительные силы, а вызывают к жизни новые производительные силы, которые не существовали к моменту их зарождения. Возникновение серварных отношений было одновременно резким повышением уровня развития производительных сил общества. Этот подъем был обеспечен за счет существенного увеличения доли работников в составе населения социоисторического организма.

В Афинах эпохи расцвета примерно на 200 тыс. свободного населения (включая метеков) приходилось около 100 тыс. рабов. Подавляющее большинство рабов составляли взрослые мужчины. Их было, вероятно, около 70 тыс.[7] В результате продуктивность общественного производства, а тем самым и уровень развития производительных сил в таком обществе, были большими, чем в социоисторических организмах, которые хотя и существовали в сходных природных условиях и использовали такую же технику производства, но имели нормальную демографическую структуру. Вполне понятно, что такого рода прогресс производительных сил мог происходить только в ограниченном числе социоров и с неизбежностью предполагал падение их уровня в других социоисторических организмах.

Развитие производительных сил по рассмотренному выше пути возможно было только в течение более или менее ограниченного периода времени. Рано или поздно оно с неизбежностью должно было зайти в тупик и прекратиться.

Необходимым условием существования серварного общества было непрерывное выкачивание человеческих ресурсов из иных социоисторических организмов. И эти иные социоры должны были относиться к типам, отличным от данного, причем предпочтительнее к обществу предклассовому. Бытие системы обществ античного типа с необходимостью предполагало существование обширной периферии, состоящей преимущественно из варварских социоисторических организмов.