Вадим Дамье - Стальной век: Социальная история советского общества

Дамье Вадим Валерьевич

Стальной век: Социальная история советского общества. — М.: Книжный

дом «ЛИБРОКОМ», 2013. — 256 с. (Размышляя об анархизме. № 26.)

Издательство «Книжный дом “ЛИБРОКОМ”».

117335, Москва, Нахимовский пр-т, 56.

Формат 60x90/16. Печ. л. 16. Зак. № ВС-80.

Отпечатано в ООО «ЛЕНАНД».

117312, Москва, пр-т Шестидесятилетия Октября, 11 А, стр. 11.

ISBN 978-5-397-03768-6 © Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013

Все права защищены. Никакая часть настоящей книги не может быть воспроизведена или передана в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, будь то элек­тронные или механические, включая фотокопирование и запись на магнитный носитель, а также размещение в Интернете, если на то нет письменного разрешения владельца

. Оглавление

Вступление 5

Глава 1

Русская революция 1917-1921 гг. 8

1. На пути к революции. Расстановка сил 8

2. Февральский взрыв 14

3. Революция на подъеме: от Февраля к Октябрю 1917 г. 15

4. Октябрьское восстание 23

5. Второе «двоевластие»: большевистский режим

и революционные массы (осень 1917 - весна 1918 г.) 25

6. Поворот весны 1918 г. 38

7. Гражданская война: «красные» и «белые» (1918-1920 гг.) 43

8. Реставраторская политика «белых» режимов 49

9. «Военный коммунизм» - «красная» контрреволюция 52

10. В поисках «меньшего зла»: народные движения в условиях

гражданской войны 74

11. «Третья революция»? 84

Глава 2

Большевистский термидор (1921-1929 гг.) 97

1. Зигзаги и колебания сельскохозяйственной политики 99

2. Реформы в области промышленности и торговли.

Проблемы перехода к индустриализации 104

3. Социальный портрет нэповского города 110

4. Усиление однопартийной диктатуры 123

5. Создание СССР: централизм под флагом федерализма 126

6. «Последняя битва Ленина» и «Термидор» 129

8. Национальная политика в 1920-е гг. 133

9. Сопротивление социально-экономической политике властей 135

10. Борьба за власть в верхах. Кризис и крах НЭПа 141

Глава 3

«Великий перелом», или модернизация по-сталински 148

1. Планы индустриализации 148

2. Переход к «коллективизации» 150

3. Промышленная политика Сталина 159

4. «Культурная революция» 168

5. Социальная направленность сталинских преобразований 173

6. Внешняя политика: от лавирования к войне 179

Глава 4

Советское социальное государство: рождение и крах 194

1. Послевоенное восстановление и новый рывок 194

2. Пирамида форсированной модернизации 199

3. «Осень патриарха» 206

4. Социальные уступки 210

5. «Революция» среднего звена номенклатуры и новый рывок 214

6. Протесты трудящихся и «социальный компромисс» 219

7. «Бюрократическая стабилизация» 230

8. «Коллапс модернизации» 238

Вместо заключения

Вступление

Есть темы, к которым историки не раз возвращаются на протяжении жизни, не только потому что эти проблемы неисчерпаемы или из-за появ­ления новых доступных документов и материалов. Речь не идет сейчас о тех, кто меняет свои оценки и концепции на прямо противоположные, в угоду господствующему мнению, запросам власти или «обществу зре­лищ». Честные исследователи сами развиваются по мере приобретения ими знаний, совершенствуют или уточняют свой взгляд на события, по- иному осмысливают детали...

За минувшие четверть века мне не раз доводилось писать о советской истории, пытаясь по-своему ответить на знаменитый вопрос «Что же это было?» [1]. С самых первых шагов стало ясно, что советское общество не было социалистическим, поскольку в нем отсутствовали такие основопо­лагающие элементы социализма, как общественное самоуправление, сво­бодная самореализация и саморазвитие человеческой личности, замена экономических отношений, строящихся на погоне за прибылью и бюро­кратическом диктате, непосредственным удовлетворением нужд и потреб­ностей конкретных живых людей.

Стоило ли в этой ситуации исполнять реквием по социализму? Вско­ре после роспуска Советского Союза мне довелось так ответить на этот вопрос:

«Социализм оказался утопией, и чары его развеялись. Социализм умер . Эти и подобные им высказывания можно сегодня услышать со всех

сторон. Человечество переболело опасной детской болезнью и теперь выздоравливает. Идеи демократии и свободной рыночной экономики на­конец-то одержали победу ; и теперь уже ничто не сможет омрачить их торжество. Так или примерно так заявляют лидеры и политики западно­го мира, а вслед за ними и вожди новых независимых государств, образо­вавшихся на развалинах СССР.

Ну что ж, скажем над постелью умирающего прощальное слово и отправим затем покойника в последний путь?

Во избежание недоразумения автору следует объясниться. Он не ис­пытывает ни малейшего сожаления в связи с кончиной той обществен­ной модели, которую с таким счастьем отпевают одни и так же сильно оплакивают другие. С его, автора, точки зрения, крах тоталитарного устройства, так напоминающего мрачный кошмар оруэлловского «1984», можно было бы только приветствовать. Но помимо сомнения в адрес тех, кто идет в похоронной процессии, есть и другие моменты, застав­ляющие пристальнее всмотреться в единодушное торжество новоявлен­ного «праздника избавления».

Кого же здесь хоронят?

Тоталитарный сталинистский порядок? Да, конечно. Но только ли его? Не присутствуем ли мы при своеобразной переоценке ценностей, да притом таких, которые отнюдь не ограничиваются рамками сталини­стской или вообще большевистской модели? Давайте вслушаемся в эти доводы, доносящиеся из похоронной толпы. Хватит экспериментов, хва­тит утопий! Долой мечты о светлом будущем, «сны о чем-то Большем» - подайте нам гарантированное и сытое настоящее! Довольно вообще фантазий и идеалов - это иллюзии! Истинны только сытое брюхо да набитая мошна: торжествующая психология сверчка, знающего свой шесток...

Виновато ли естественное стремление человека к свободе, равенству, счастью, гармонии, взаимной помощи в том, что тираны использовали его и прикрыли свое царство этими красивыми словами? Виноват ли Хри­стос в зверствах инквизиции, а Будда - в угнетении религиозных мень­шинств в буддийских странах?

Так что же умерло? Социализм или Нечто, нацепившее на себя его плащ? Как противники социалистической идеи, так и апологеты потер­певшего поражение устройства здесь оказываются едины, и это неверо­ятно характерно. И для тех и для других именно социализм потерпел по­ражение, разбит, отступает, умирает. <...> Не будем же отпевать то, что еще не родилось на свет!» [2]