Григорий Турский - История франков

9. Посетив усадьбу одного из своих вассалов, Теодебальд женился на Вульдетраде, дочери короля лангобардов Вахона. Во всех описаниях говорится, что Теодебальд отличался злобным характером. Однажды, браня человека, которого подозревал в ограблении, он рассказал ему следующую историю. Змея проскользнула через отверстие в кувшин, полный вина. Она с жадностью выпила все вино и так раздулась, что не смогла пролезть через горлышко. Пока она пыталась протиснуться и выбраться обратно, но не могла этого сделать, пришел хозяин кувшина. «Выплюнь все, что ты проглотила, – посоветовал он змее, – и тогда ты легко выберешься».

Услышав эту историю, человек испугался Теодебальда и одновременно возненавидел его. Во времена его правления Букцелен, который привел всю Италию под управление франков, был убит Нарсесом [79]. Тогда Италией начал управлять (восточноримский) император, и она больше не была свободной.

Во времена того же правления мы наблюдали явление, когда виноград вырос на бузине, причем никто не прививал его. Получилось так, что после цветения дерево, обычно приносящее черные ягоды, впрочем, вам самим об этом хорошо известно, плодоносило виноградными гроздьями.

Тогда же видели пятую звезду, двигавшуюся в противоположном направлении, замечали и как она входила в окружность луны. Полагаю, что все эти знамения предвещали смерть Теодебальда. У него случился удар, парализовавший нижнюю часть туловища. Ему становилось все хуже и хуже, и он умер на семнадцатый год своего правления [80]. Королевством стал управлять король Хлотарь, вступивший в связь с вдовой Вульдетрадой. Позже, когда епископы начали жаловаться, он отдал ее Гаривальду, баварскому герцогу.

Своего сына Храмна Хлотарь отправил в Клермон.

10. В том же году восстали саксы. Король Хлотарь послал против них армию и уничтожил много народу. Он вторгся в Тюрингию и опустошил всю провинцию, поскольку тюринги поддерживали саксов.

11. В городе Туре умер епископ Гунтар. По предложению (по крайней мере, так говорят) епископа Каутина решили пригласить управлять епископством священника Катона. Для этого в Клермон отправилась пышная депутация духовенства, возглавляемая аббатом Левгастом, хранителем реликвий местных мучеников. Когда они довели до сведения Катона желание короля, он заставил ждать их ответа в течение нескольких дней. Им же не терпелось вернуться домой. «Сообщи нам о своем желании, – сказали они, – так чтобы мы знали, что нам делать. Иначе мы отправимся обратно в Тур. Мы вовсе не искали встречи с тобой, это король велел нам тронуться в путь».

Как обычно, Катон повел себя заносчиво. Он собрал толпу бедняков и велел им выкрикивать: «Почему ты оставляешь нас, добрый пастырь, ты, кто так хорошо заботился у нас. Кто станет обеспечивать нас едой и напитками, если ты уедешь и оставишь нас? Мы умоляем тебя не оставлять нас, остаться и продолжать кормить нас каждый день».

Затем Катон обратился к духовенству, прибывшему из Тура. «Вы видите, дорогие собратья, как сильно толпа бедняков любит меня. Я просто не могу оставить их и отправиться с вами». Получив свой ответ, они вернулись обратно в Тур. Катон снискал расположение Храмна, который пообещал ему, что если король Хлотарь в обозримом будущем умрет, то Каутина сместят с епископства и Катон станет управлять епархией.

Этот человек, относившийся с презрением к престолу святого Мартина, так и не поднялся до той высоты, какую хотел. Верными оказались слова Давида, которые можно отнести и к нему: «Возлюбил проклятие, – оно и придет на него»… (Пс., 108: 17). Он настолько погряз в своем тщеславии, что возомнил, будто никто не является более святым, чем он. Однажды он подкупил женщину, чтобы она в церкви притворилась одержимой и выкрикивала, что он является великим святым и отмечен Богом, в то время как Каутин совершил все возможные преступления и был недостоин даже того, чтобы выполнять обязанности священника.

12. Вступив в управление епископством, Каутин стал вести себя так скверно, что вскоре все возненавидели его. Он начал сильно пить. Он так часто напивался, что требовалось четыре человека, чтобы оттащить его от стола. После, несомненно вследствие своей несдержанности, он часто подвергался эпилептическим припадкам. Все это нередко происходило на глазах у всех. Более того, он оказался настолько алчным, что впадал в великий гнев, если ему не удавалось завладеть хотя бы частично той землей, что соседствовала с его собственной.

Если ее владельцы занимали хоть какое-нибудь положение в обществе, он добивался своего с помощью судебных преследований и клеветы. Но если они оказывались простыми людьми, то он просто силой забирал землю. Как писал Соллий [81]: «Он считал ниже своего достоинства платить за то, что забирал у этих людей, и действительно впадал в отчаяние, если они не удовлетворяли его желания».

Случилось так, что в то время в Клермоне находился священник по имени Анастасий, он родился свободным и владел некоей собственностью, которую пожаловала ему королева Клотильда, оставившая о себе светлую память. Епископ Каутин несколько раз обращался к нему, требуя уступить ему документы о пожаловании королевой Клотильдой титула и собственности, но тот отказывался подчиниться настояниям своего епископа.

Сначала Каутин его уговаривал, воздействовал как мог с помощью лести, затем перешел к угрозам. В конце концов он повелел схватить Анастасия и самым возмутительным образом запер его, хотя это противоречило всем правилам. Он даже дошел до того, что велел избить его и угрожал уморить до смерти, если тот не отдаст ему документы. Однако Анастасий проявил смелость и упорно отказывался отдать документы о передаче собственности, заявляя, что он скорее сам станет голодать, чем оставит своих детей без средств к существованию. Тогда епископ Каутин распорядился, чтобы его тщательно охраняли, заявляя, что если тот не передаст документы, то действительно умрет от голода.

В церкви Святого Мученика Кассия в течение многих столетий существовал склеп, куда никто никогда не входил. В нем находился огромный саркофаг из парижского мрамора, где, скорее всего, лежало тело некоей личности, умершей задолго до этих событий. В том саркофаге над разложившимся телом они живьем и похоронили Анастасия.

Для этого сдвинули каменную плиту, на полу склепа расположились стражники, убежденные в том, что плита раздавит узника насмерть. Тогда стояла зима, так что стражники разожгли огонь, согрели немного вина, и когда выпили его, то заснули.

Тем временем наш священник, подобно Ионе, воззвавшему к Господу, молился из ограниченного пространства своего гроба о сострадании. Как я уже говорил вам, саркофаг был достаточно большим. Анастасий не мог повернуться в нем полностью, но мог вытянуть свои руки во всех направлениях.