Николай Скрицкий - Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней

Русская боевая линия построилась к полудню курсом на юг. К этому времени ветер стал попутным шведам, и они с первого до третьего часа спускались медленно на русскую линию и маневрировали. С переменой ветра на юго-западный авангард и легкая эскадра шведов оказались под ветром, и потребовалось время, чтобы восстановить боевую линию.

Круз в начале пятнадцатого часа сделал сигнал «Приготовиться к бою», в шестнадцатом часу — передним кораблям «Убавить», а задним «Прибавить парусов». Он стремился сомкнуть колонну. В начале семнадцатого часа шведский флот спустился на русскую линию, и Круз отдал приказ начать бой.

В 17.00 шведская эскадра получила приказ открыть огонь по ближайшим кораблям противника и уменьшить интервалы между кораблями; однако, так как русские не раз спускались под ветер, уплотнить шведскую линию не удалось. До 18.00 стрельба распространилась по всей линии, а 3 передовых корабля получили приказ обойти и поставить в два огня концевые русские корабли, но те в беспорядке спустились под ветер и повернули, угрожая в свою очередь отрезать шведский авангард.

Сражаясь, противники приблизились к южному берегу и повернули на север; после 20.00 вновь пришлось поворачивать у северного берега. Двигаясь поперек Финского залива, флоты приблизились к рейду Кронштадта на 12–15 миль, и капитан Смит, подчиняясь поручению короля, требовал сближаться с русскими, манившими в залив, к мелям. Но в 20.30 был замечен фрегат «Яррамас», а вскоре на горизонте появились мачты ревельской эскадры.

Шведы, в отличие от Чичагова и Круза, представляли расположение своих противников. Они были обескуражены: слабо подготовленная Кронштадтская эскадра не была разгромлена и угрожала с востока, а Ревельская — с запада. Следовало вырваться из кольца окружения и идти в хорошо оборудованный Свеаборг. Но тогда под угрозой оказывался королевский армейский флот. Потому герцог Карл 25 мая решил приблизиться к Выборгской бухте; посланный им с донесением Смит вернулся вечером и привез приказ короля «активному флоту войти в Выборгскую бухту для прикрытия шхерного флота». Этим был подписан смертный приговор флоту.

У шведов был еще один выход — разбить сначала Чичагова, а затем Круза; движение их флота на запад 25 мая могло явиться первым шагом к выполнению этого варианта. Но Круз не собирался играть пассивную роль. В 4.00 25 мая он на попутном купеческом судне отправил в Кронштадт лейтенанта С. Эльфинстона с донесением, а сам перешел в преследование, подняв сигнал «Гнать за неприятелем и атаковать его по способности»; корабли несли все возможные паруса. Вскоре он увидел у Сескара эскадру Чичагова и вступил под его командование. Соединенная эскадра обнаружила и заблокировала шведский флот в Выборгской бухте.

Канонада 23 июня, хорошо слышимая в Царском Селе и Санкт-Петербурге, наряду с донесениями И. П. Турчанинова о прибытии короля с гребным флотом к Березовым островам, вызвала тревогу в придворных кругах. В случае успеха шведского флота путь на столицу был открыт, ибо гребная флотилия Нассау-Зигена еще не приготовилась, а главные силы армии остались в тылу шведского десанта. Привезенное Стоддардом донесение, что Круз ведет бой, ободрило Императрицу. Но в ночь на 25 мая курьер от Нассау-Зигена доставил известие о поражении Кронштадтской эскадры. Принц писал, что русская эскадра отступает, преследуемая шведами, и просил вернуть ему гребные фрегаты для защиты северной стороны Финского залива у Кронштадта, где стояла его флотилия. Неясно, что явилось причиной такого донесения: то ли приход избитого корабля «Иоанн Богослов», то ли приближение эскадры к Красной Горке. Возможно, преувеличение было допущено специально, чтобы вернуть фрегаты, ранее переданные Крузу. Встревоженная Императрица ночью рассылала указы. Рескрипт А. И. Крузу требовал вернуть гребные фрегаты; вице-адмиралу П. И. Пущину Екатерина II предписывала принять меры для обороны Кронштадта и выделить принцу два-три парусных фрегата для отражения нападения. В тот же день направленный В. Я. Чичагову указ торопил его атаковать с двух сторон совместно с Крузом и разбить шведов. A. A. Безбородко писал адмиралу, что только его эскадра способна разрешить критическую ситуацию. Курьеры от Ревеля до столицы добирались двое суток, и о выходе Чичагова в море при дворе еще не знали.

Только уведомление, что Круз успешно отбивается, разрядило напряженность. К вечеру, по-видимому, поступило донесение Чичагова о его выходе в море, и Императрица могла облегченно сказать: «Теперь я спокойна». Подробное донесение с Кронштадтской эскадры, доставленное 26 мая сыном А. И. Круза, создавало надежду на успех. После известия о соединении эскадр В. Я. Чичагову было предписано атаковать и истреблять шведский флот, а главнокомандующему в Финляндии — бороться с десантами, которые шведский король высаживал на берег, чтобы перерезать дорогу Выборг — Петербург.

Крузу Императрица писала:

«Господин Вице-Адмирал Круз. Ваше пополнительное донесение от 25-го мая Мы получили, с особливым удовольствием видели, что вы не токмо неприятеля не выпускаете из вида, но и всякий раз ищете наступать на него. Приемля с благопризнанием ваши и подчиненных вам труды и подвиги, поручаем вам объявить им, что заслуги не остаются без воздаяния им справедливости. Мы уверены, что в настоящем положении неприятельских морских сил при твердом расторопном и согласованном с двух сторон действии Адмирала Чичагова и вашем дела на море полезное для нас воспримут решение, в чем Божию помощь на вас призывая, пребываем вам благосклонны.

Собственноручно Екатерина II приписала: «Будьте уверены, что ни единый человек не останется без воздаяния».

29 сентября Императрица подписала указ, которым за Красногорское сражение наградила А. И. Круза орденом Святого Александра Невского; ему с женой пожизненно были пожалованы 15 лифляндских гаков земли без платежа арендных денег. Были удовлетворены представления вице-адмирала по награждению подчиненных флагманов и офицеров, а нижним чинам пожаловано по рублю. На радостях в рескрипте от 27 мая Екатерина II предложила Крузу ограничиться увещеванием тех, кто не проявил в сражении смелости, умения и решительности.

Начатая 26 мая блокада Выборгской бухты продолжалась почти месяц, русские корабли преградили основные пути выхода противника и все туже сжимали кольцо окружения в ожидании запаздывающей гребной флотилии. Нассау-Зиген, наконец, привел свои гребные суда к Березовому зунду, но начал атаку 21 июня без согласования и взаимодействия с Чичаговым. Именно в ночь на 22 июня ветер благоприятствовал противнику; в безвыходном положении Густав III решился на рискованный шаг и с главными силами, понеся большие потери, прорвался в море. Ущерб шведов мог стать гораздо больше, но Нассау-Зиген не смог захватить оказавшейся в беспомощном положении гребной флотилии. Укрывшийся в шхерах армейский флот успел привести себя в порядок и в сражении 28 июня при Роченсальме нанес неосторожному принцу поражение. Уцелевшая часть шведского корабельного флота укрылась в Свеаборге, где и была заблокирована до конца войны.