Евгений Кукаркин - Черная дыра Сибири

И тут я поцеловал ее в губы, она впервые нежно ответила мне.

Неделя началась с совещания у директора завода. Генеральный разносил начальника хоз цеха.

- Неужели у вас нет сметливых бригадиров или людей, которые могли бы навести порядок на ваших объектах. Почему мы не можем обходится без ЧП?

- Так это..., - оправдывался седоватый старик, - мы только что получили эту свалку и я еще не вошел в курс дела. Сказали поджигать и дал команду это сделать.

Я еще не понял в чем дело, но догадался, что то произошло.

- Дали команду? Хороша ваша команда, люди перепились на рабочем месте и погибли. Погибли по вашей вине, полная бесконтрольность...

Вот это новость, значит вся бригада мусорщиков погибла. Генеральный уже бушевал, а я старался вспомнить этих ребят с которыми побыл немного в аду.

- Неужели мы не можем навести элементарного порядка даже в таких вещах как поджечь кучу мусора, - гремел голос

И тут я не вытерпел, сказал громко и внятно.

- Чтобы не было никаких происшествий, свалку надо ликвидировать.

Наступила тишина, генеральный как бы захлебнулся и, открыв рот, бешено смотрел на меня.

- Еще один умник нашелся.

- Нашелся. Это хорошо когда есть несколько умников, по крайней мере они всегда могут подумать, что делать с теми злачными местами, которые просто терроризируют город.

- И о чем же вы подумали? Куда деть отходы производства? Если мы их завтра не сожжем, то через пол года полностью завалим территорию тайги до Енисея.

- Неразрешимых вопросов нет. Либо отходы надо увозить от сюда в другие районы страны, либо перерабатывать здесь, расширив производство.

Генеральный вдруг обмяк.

- Все, совещание закончено. Все можете идти на рабочие места. О том, что я решил по поводу ЧП сообщу позже. А вас, Андрей Николаевич, я прошу остаться...

Начальники цехов и отделов тихо удаляются из кабинета. Мы остаемся одни.

- Какая вас муха укусила? - вдруг задает мне вопрос директор. - Какое ваше дело по поводу производства? Вас нанимали на работу, как главного специалиста по энергетике, так и делайте свое дело, не лезьте куда не надо.

- Когда вчера горела эта свалка, до моего дома дошел запах гари. Это был не запах горелого леса, а запах химии, которая отрицательно действует на человека, першит горло, болит голова, страдают желудки. Скажите, вам свой город не жалко?

- Жалко... не жалко, что за дурацкий вопрос. Жизнь города зависит от завода...

- Это не ответ.

- Хорошо, я разберу этот случай и дам нагоняй метеорологам, чтобы в следующий раз давали более точный прогноз, а вас прошу в последующем не вносить в наш дружный коллектив раскол. Можете идти.

Татьяна Юрьевна в испуге смотрит на меня.

- Ну как? - тянет она.

- Что как?

- Вас... не того..., не уволили?

- За что меня можно уволить?

- Мне тут звонки бесконечные, вы там, на совещании, чего то наговорили...

- Все в порядке, решались обычные производственные вопросы. Сейчас мне надо поработать над документами, в кабинет ко мне никого не пускай, а глупые телефонные соболезнования отсекай. Соединяй только по важным вопросам.

- Хорошо, Андрей Николаевич. Вам кофе или чайку приготовить?

- Не надо.

Включиться в дела я сразу не смог. Только уселся в кресло, как по селектору услышал голос секретарши.

- Андрей Николаевич, тут на телефоне начальник первого цеха.

- Подсоедини.

- Ну чего бунтарь, попало? - слышу голос Виктора Владимировича

- Да вроде, нет. Мы поговорили и мирно разошлись.

- Ха... мирно. Это мир перед бурей. Не заскочишь ли ты ко мне на пару минут, это очень важно.

- Прямо сейчас?

- Прямо сейчас. Потом у меня будет день, как на сковородке, а так минут двадцать - тридцать сейчас есть, чтобы поделится кое о чем.

- Хорошо, иду.

Виктор Владимирович плотно закрывает за собой двери и приглашает к столу.

- Значит говоришь все мирно и даже генеральный не психовал, - начал разговор он..

- Да.

- Вот что я тебе скажу, Андрей. Своим сегодняшним выступлением ты поставил все точки над "И". То есть фактически перешел в лагерь оппозиции...

- Пока я такой еще здесь не видел.

- Это тоже хорошо. Я хочу тебя предупредить, дело в которое ты втягиваешься серьезное и теперь тебе надо быть на чеку. И дома, и на заводе говори по телефону о чем угодно, только не о работе, теперь тебя будут прослушивать и следить по всюду.

- Ты меня за этим приглашал?

- Не только за этим. Я хочу рассказать тебе одну байку. Три года тому назад у горнодобытчиков сперли камаз взрывчатки. Вся милиция, органы безопасности стояли на ушах, пытаясь найти груз. Камаз потом нашли на нашей свалке, а вот взрывчатку - нет, исчезла она.

- Пока я ничего не понял...

- Погоди, не прерывай. Ходят слухи, что это сделали люди Григория Павловича. Они заминировали завод.

- Чушь, это безумие.

- Да нет. Все уверены, что в один прекрасный момент все взлетит на воздух.

- Вызвали бы минеров, проверили все закоулки завода.

- Вызывали, даже собак притащили, ничего не нашли.

- Тогда зачем все таки ты мне это говоришь?

- Есть предположение, что Григорий Павлович передал одному из своих сподвижников всю систему управление этим взрывом.

- Хорошо, предположим так. Но причем здесь я? Говори понятливее.

- После сегодняшнего выступления на совещании, многие будут считать тебя потенциальным сторонником бывшего главного энергетика. Теперь ты будешь на подозрении у работников МВД, которые уже три года бьются над задачей, кто должен взорвать завод.

- Выходит, они подозревают, что завод мог бы взорвать я? Только что прибывший на это место человек, еще не освоившийся с производством, его структурами, ни с кем не знакомый... Чушь.

- А кого еще подозревать? Все сторонники Григория Павловича на кладбище, пока выделился на сегодня ты ...

И тут я вспомнил список, над которым так хмыкал Степан Степанович у меня дома.

- Этих..., сторонников, всех убили?

- Официально, кто отравился, кто сгорел, кто умер от инфаркта.

- Мне по-прежнему многое не ясно, но спасибо и за эту информацию. Конечно, то что вы рассказали мне про возможность взрыва, весьма забавно, но... Если это все, Виктор Владимирович, я пойду.

- Надеюсь, что этот разговор останется между нами.

- Я тоже надеюсь.

В проходной завода висят шесть траурных портретов. Здесь мы с Катей встретились, когда она шла на работу в вечернюю смену, а я уже домой. Катя не может оторваться от лиц ребят.

- Ты их всех знаешь?

- Знаю. Я с ними был на свалке.

- Говорят, они подожгли отходы, потом забрались в домик, что находился т рядом со свалкой и напились. Все отравились и померли, ядовитые газы проникли в дом.

- Я был в этом домике. Там запах ужасный, даже когда ничего не горит.

- Похороны после завтра. Ты пойдешь?