Александр Зданович - Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921–1934)

Задержание группы бывших «белых» на Украине положил начало масштабному делу «Весна», по которому, в итоге, было арестовано более 3 тысяч человек [848] З apxiвiв ВУЧК, ГПУ, НКВД, КГБ, № 1 (18) Киiв, 2002. С. 209. .

Репрессиям подверглись и многие репатрианты, возвращавшиеся в СССР на протяжении 1920-х годов. Среди них оказались и активно сотрудничавшие с советскими дипломатическими представительствами и аппаратами советского Красного Креста генералы А. Секретев, Е. Зеленин, А. Мильковский, полковник Э. Гильбих и др. При сомнительных, до сего времени не изученных во всех деталях обстоятельствах командиром запаса Красной армии Л. Колленбергом в 1929 г. был убит бывший генерал армии П. Врангеля, преподаватель курсов «Выстрел» Я. Слащев [849] Неизвестная Россия. XX век. Вып. 3. М., 1993. С. 109. .

К тем белым офицерам, которые не прошли по уголовным делам, применялись разного рода меры административного характера, включая лишение их избирательных прав. Так, об указанной мере говорилось в разделе 2 специальной инструкции Президиума ЦИК СССР от 3 октября 1930 г. Однако делалось исключение для «белых», впоследствии состоявших в рядах РККА. В то же время чекисты категорически возражали против каких-либо изъятий из общего правила. Заместитель председателя ОГПУ Г. Ягода направил 3 ноября в Президиум ЦИК СССР письмо, где указывалось следующее: «ОГПУ просит пересмотреть п. „К“ § 6 раздела 2, т. к. весьма большое количество бывших белых офицеров, попадавших к красным, в значительной своей части механически вливались в части и учреждения Красной армии. ОГПУ считает в принципе возможным восстановление в избирательных правах гражданства СССР отдельных бывших офицеров, служивших в Красной армии, лишь в персональном порядке, с предварительным согласованием этого вопроса в каждом отдельном случае с органами ОГПУ» [850] ЦА ФСБ РФ, ф. 2, оп. 8, д. 255, л. 228. .

Приведенный документ был одним из последних, где говорилось о бывших белых офицерах. В материалах делопроизводства ОГПУ за 1931–1934 гг. они если и упоминаются, то лишь как особучетники. Надо полагать, что в рядах РККА указанной категории военнослужащих в начале 1930-х годов практически не осталось.

На протяжении первого послевоенного десятилетия чекисты пристально наблюдали еще за одной категорией бывших офицеров — военными моряками. И это имело под собой некоторые основания, которые зачастую игнорируются авторами, пишущими на тему репрессий в отношении кадров РККА и РККФ [851] См.: Черушев Н. Невиновных не бывает. М., 2004; Млечин Л. Русская армия между Троцким и Сталиным. М., 2002; Тинченко Я. Голгофа русского офицерства в СССР. 1930–1931 годы. М., 2000; Зонин С. Первый шквал // Морской сборник. № 11,1991. С. 78–84. .

Прежде всего отметим, что морские офицеры болезненно отреагировали на крушение царизма. Понимая слабость Временного правительства, они предвидели возможность прихода к власти радикальных политических сил, и в частности большевиков. «Антантофилы», связанные много крепче, чем сухопутные коллеги с союзниками, они однозначно восприняли В. Ленина и его единомышленников как агентов германского Генерального штаба. Антибольшевистский накал у флотских офицеров был значительно сильнее, чем у армейских. В частях воюющей русской армии кадровый офицерский состав понес большие потери уже в первый период Мировой войны и, как отмечает исследователь этой проблемы А. Кавтарадзе, «был добит во время летнего наступления 1915 г.; уже к концу этого года подавляющее большинство ротных и даже часть батальонных командиров были офицерами военного времени» [852] Кавтарадзе А. Г. Указ. соч. С. 26. .

В отличие от армейских частей, на флоте доминировали кадровые офицеры — выходцы из дворянских семей, потомственные военные. Морские офицеры всегда являлись замкнутой кастой, со своими традициями и ритуалами.

Многие из них знали друг друга по учебе в единственном имевшемся в России морском кадетском корпусе или по службе на кораблях. Верность монарху не являлась для них пустым звуком, поэтому лишь небольшая часть «зараженных революционным духом» офицеров флота рисковала открыто обозначить свои идейные взгляды, заранее зная крайне отрицательную реакцию коллег. В массе своей флотские офицеры готовы были сражаться на открытом и тайном фронтах за Российскую империю, вести борьбу до полной победы над немцами и большевиками. Своими основными союзниками в этом они видели англичан. Именно с англичанами моряки на протяжении Мировой войны поддерживали наиболее тесные связи. Подтверждением сказанному является и тот факт, что адмирал А. Колчак, покинув пост командующего Черноморским флотом, уехал не куда-то, а в Лондон. С помощью англичан и на их деньги он возвратился в Россию и возглавил белое движение [853] Гражданская война и военная интервенция в СССР Энциклопедия. М., 1983. С. 264. .

В созданной на английские деньги Северо-Западной армии генерала Н. Юденича был сформирован Морской походный штаб во главе с адмиралом В. Пилкиным, который не руководил боевыми походами кораблей (вследствие их отсутствия), а сосредоточился на глубокой разведке в Кронштадте и Петрограде [854] Рутыч-Рутченко Н. Контр-адмирал В.К. Пилкин и его дневник // Адмирал В.К. Пилкин. В Белой борьбе на Северо-западе. Дневник. 1918–1920. М., 2005. С. 16. .

Разведывательную работу в Советской России В. Пилкин начал еще в конце 1918 г., налаживая связь с морскими офицерами, готовыми принять участие в вооруженном восстании, подобном произошедшему позднее на фортах «Красная Горка» и «Серая Лошадь». Ему удалось организовать нелегальную связь в Петрограде с адмиралом М. Бахиревым, который, в случае успеха восстания, должен был возглавить Балтийский флот. Судя по записям в дневнике В. Пилкина (опубликованном впервые в 2005 г. — A. З. ), он подталкивал Н. Юденича к активным операциям на линии Кронштадт — Петроград. В докладе адмирала по этому вопросу говорилось о неустойчивом положении в Кронштадте и делался вывод, что «небольшой отряд офицеров может во взаимодействии с моряками овладеть Кронштадтом и его фортами, открывая этим наиболее верную возможность занятия Петрограда» [855] Там же. С. 18, 120. .

После разгрома армии генерала Н. Юденича адмирал уехал в Англию и принял на себя общее руководство, а частично и финансирование, разведывательной организации «OK», которая в своей деятельности опиралась прежде всего на морских офицеров, оставшихся в Советской России.

В опубликованном дневнике адмирала В. Пилкина находим подтверждение тому, о чем мы написали ранее относительно этой организации [856] См.: Российские спецслужбы. История и современность. Материалы исторических чтений на Лубянке. 1997–2000 г. М., 2003. С. 11–14. .