Б Кузнецов - Эйнштейн (Жизнь, Смерть, Бессмертие)

295

ражалась и в том, что логически безупречная формула Эпикура стала у Эйнштейна постоянным настроением, она реализовалась в сознании мыслителя XX в. Реализовалась и соответственно модифицировалась, приобрела эмоциональное бытие, перестала быть формулой и дополнилась ощущением умиротворенной грусти. Но к этому мы еще вернемся. Сейчас - существенный вопрос: является ли отношение Эйнштейна к смерти чисто личной его чертой?

3 Успехи физических наук, 1956, 59, вып. 1, с. 158.

4 См. фрагменты Эпикура в приложении к кн.: Лукреций. О природе вещей, т. 2. М., 1948, с. 583.

5 Там же, с. 635.

Разумеется, она - личная черта. Но только ли личная, чисто ли личная?

К ответу на этот вопрос мы подойдем, вспомнив весьма многозначительную фразу Спинозы, которая приведена в качестве эпиграфа.

Почему "свободный человек меньше всего думает о смерти", иначе говоря - почему мысль о смерти не только логически обесценивается - это сделал Эпикур, - но и выталкивается из сознания свободного человека?

Понятие свободы у Спинозы весьма специфическое, оно означает, что жизнь человека определяется не внешними импульсами, а его сущностью, подобно тому как геометрические свойства некоторой фигуры определяются ее природой. Такая концепция свободы имеет онтологический смысл: чисто механическая зависимость индивида от целого наподобие зависимости тела от внешних импульсов лишает индивид автономного бытия и, следовательно, делает его иллюзорным.

Здесь мы подошли к коренному онтологическому и гносеологическому вопросу. К вопросу о двух компонентах бытия, о дополнительности индивидуального, автономного, имманентного, не тождественного иному, и целостного, объединяющего индивидуальное с целым. Этот вопрос будет основным вопросом третьей части книги, где он связан с проблемой бессмертия. Здесь мы его коснемся только с одной стороны и в связи с характером неклассической науки.

Теория относительности в своей завершенной форме, в аспекте "обладания истиной" описывает поведение индивида - частицы, сигнала, вообще физического объекта - как результат воздействия других тел - источников различных полей, которые искривляют пространство-время (гравитационное поле) либо изменяют мировую линию физического объекта в данном пространстве-времени, с заданной метрикой. Но даже в этой сравнительно

296

устоявшейся и устойчивой форме теория относительности говорит об объектах, обладающих массой покоя - конечной либо нулевой, обладающих зарядом и обладающих индивидуальностью, нерастворимой в закономерностях целого и несводимой к внешним импульсам. Это становится еще явственней, когда мы рассматриваем теорию относительности как "стремление к истине", как нечто обладающее нереализованными тенденциями, неоднозначными прогнозами.

Эти нереализованные еще тенденции ведут к единой теории элементарных частиц, которая сможет объяснить особенности различных полей и природу отличительных свойств квантов этих полей - спектра масс, зарядов и т.д. элементарных частиц различного типа. На этом пути теория относительности соединяется с квантовой механикой - теорией, которая с самого начала исходила из индивидуального бытия частиц, несводимого по своим закономерностям к макроскопической структуре мира.

Неклассическая наука в целом не ограничивается анализом внешних воздействий на физический объект. Она учитывает и обратную схему: поведение индивида, микрообъекта, частицы, воздействует на состояние макроскопического мира, множества частиц, системы частиц. Неклассическая наука рассматривает реакции, которые начинаются парадоксальным с классической точки зрения актом в микромире и приводят к макроскопическим непосредственно наблюдаемым результатам.

Неклассическая наука - это наука, принципиально не игнорирующая индивидуальные процессы, судьбу индивидов, выход индивидов за пределы того, что им приписано макроскопическим законом.

Классическая термодинамика начинала с того, что игнорировала судьбу молекулы. Неклассическая наука и в эксперименте, и в его теоретическом анализе начинает с характеристики поведения микрообъекта.

Аналогичным образом неклассическая наука в характерном для нее отношении конкретных схем и общих законов уже не сводит конкретные схемы к роли простых иллюстраций раз навсегда установленного общего закона. Здесь тоже происходят своеобразные "цепные реакции". Результат опыта Майкельсона вызвал такую "цепную реакцию" - он заставил изменить общий закон, самые общие представления о пространстве и времени.

297

Сходное положение и в применении неклассической науки, в технике, основанной на применении релятивистских и квантовых схем. Здесь, как в в эксперименте, результатом производства является не только продукция и не только последующее повторение цикла, но и неизбежное изменение цикла, причем подчас фундаментальное изменение, т.е. переход к принципиально новому по своим физическим основам циклу и к сопутствующему изменению фундаментальных физических представлений.

Поэтому характерная для современного ученого свобода перехода к самым парадоксальным, новым представлениям о мире является лишь ярким и явным проявлением общей черты современной цивилизации в целом.

Характерные черты неклассической науки воплощает идеал свободного человека, о котором говорил Спиноза. Заметим только, что неклассическая наука, как и каждое неклассическое воплощение более общей концепции, более общего принципа, модифицирует эту концепцию, этот принцип. Формула Эпикура была негативной. Формула Спинозы - позитивная. Она связывает освобождение человека от страха смерти и от мыслей о смерти с растворением человека в целом, в космосе. Реализация этой концепции изменяет ее: свободный человек не растворяется в природе, а преобразует ее. Преодоление страха смерти происходит не через отчуждение личности, а через ее объективацию. Личность не становится случайным и несущественным всплеском целого, она эвентуальный источник преобразования целого, а личная смерть остается для людей уже не леденящим душу призраком, но причиной примиренной, "вечерней" грусти. Это не ужас перед небытием, а сожаление об уходящем бытии, о его конкретных индивидуальных звеньях. Такое чувство и такая мысль не выходят за пределы психологии "свободного человека" Спинозы. Это мысль не о смерти, а о жизни, о ее индивидуальных неповторимых проявлениях.

Таким образом, проблема смерти связана с проблемой личной экзистенции и целого. Мы вернемся к этой проблеме в одной из последующих глав.

Смерть Гулливера

Баварский художник Иозеф Шарль, писавший в 1927 г. портрет Эйнштейна, в 1938 г. бежал из нацистской тюрьмы и приехал в Принcтон. Здесь он спросил одного старина, почему тот в таком восторге от Эйнштейна, ничего не зная о содержании трудов ученого. Старик ответил: "Когда я думаю о профессоре Эйнштейне, у меня появляется такое чувство, будто я уже не одинок".