Б Кузнецов - Эйнштейн (Жизнь, Смерть, Бессмертие)

С рационализирующим эффектом науки, с ее постоянным движением к социальной и моральной гармонии связан и эмоциональный эффект науки. Современная наука, так же как и классическая, не только дает человеку сведения о мире, но и внушает ему определенные эмоции. Но классическая наука сопровождалась эмоциональным подъемом у широких кругов при своем генезисе и при очень радикальных переменах курса. В современной науке такие перемены стали почти непрерывными. Наука внушает современному человеку надежды, тревоги, ощущение связи с прошлыми поколениями и с будущим - очень широкий спектр эмоций. В частности, интерес к

302

будущему, тревогу за будущее, любовь к будущему - прогнозную компоненту современной общественной психологии. Эта компонента неотделима от позитивных идеалов. Ретроспективные оценки обращены в прошлое, позитивные идеалы - в будущее. Современный взрыв прогнозного мышления характерен не только для научной мысли и вообще не ограничивается мышлением, он приобретает эмоциональный характер. И он, по-видимому, глубже и длительней, чем противостоящее ему отрицание позитивных идеалов.

Следует подчеркнуть, что воздействие науки на социальную психологию происходит в значительной мере через интуицию, через то, что можно было бы назвать социальной интуицией. Именно поэтому моральный авторитет Эйнштейна был так высок не только в научных кругах, но и в более широких, где содержание его идей было известно только понаслышке - недостаточно для логических выводов, но достаточно для интуитивного ощущения связи этих идей с моральными идеалами. Впрочем, и в научных кругах, где исходные физические концепции Эйнштейна были хорошо известны, их моральный эффект постигался по большей части интуитивно. Во всяком случае интуиция была необходимым условием постижения морального эффекта идей Эйнштейна и неклассической науки в целом.

И еще один момент, связанный интуитивным, по преимуществу психологическим, а не логическим постижением связи неклассической науки с эмоциональным миром человека и его моральными идеалами. Эта связь была очень личной. На сознание широкого круга людей воздействовало не абстрактное содержание идей Эйнштейна, а его живой образ, конкретные особенности, наружность, привычки, поведение. А если это не было известно, то "гулливеровское" ощущение вызывалось все время присутствующим, все время сохраняющимся знанием, что где-то живет человек, который обладает абсолютной смелостью мысли, прикованной к самым фундаментальным тайнам мироздания. Именно такое представление, никогда не исчезавшее из сознания или подсознания современников Эйнштейна, было "стуком гигантского сердца". Логической и абстрактной связи между наукой и идеалами общественной гармонии было достаточно для морального авторитета ученого. Но здесь был не только авторитет,

303

Эйнштейна любили, и его смерть вызвала повсеместную скорбь как свидетельство очень личной связи мыслителя со своими современниками. Это все та же "вечерняя" примиренная грусть об исчезающей индивидуальной жизни. Примиренная, - потому что основное содержание индивидуальной жизни не экзистенция, а бытие: индивидуальная жизнь заполнена внеличным, неисчезающим, бессмертным. Грусть, потому что бытие включает надличное, реализованное в личное, включает индивидуальную неповторимость. Сама эта грусть выражает бессмертие личного. Смерть Эйнштейна и ее резонанс навевают мысль не о бессмертии как растворении личного в надличном, а о бессмертии как гармонии, в которой личность вносит в надличное свой неповторимый вклад. Его неповторимость, его сохранение и в то же время исчезновение навеки - источник сложной реакции на смерть человека.

Бессмертие

БЕССМЕРТИЕ РАЗУМА

БЕСКОНЕЧНОСТЬ И БЕССМЕРТИЕ

БЕССМЕРТИЕ ЧЕЛОВЕКА

ПРИНЦИП БЫТИЯ

ЕДИНАЯ ТЕОРИЯ ПОЛЯ

НЕОБРАТИМОСТЬ ВРЕМЕНИ

Бессмертие разума

Жить - значит меняться, и посмертная жизнь наших мыслей, запечатленных пером, подчиняется тому те закону: они продолжают свое существование, лишь непрерывно меняясь и становясь все более непохожими на те, какими они были, когда появились на свет, зародившись у нас в душе.

Анатолъ Франс

Проблема бессмертия может рассматриваться как проблема тождественности, конкретней - себетождественности. Смерть, о которой шла речь выше, это прекращение тождественного себе бытия, исчезновение тождественного себе объекта, превращение его в нетождественный старому новый объект, лишенный старых, тождественных, инвариантных предикатов. Но это - тривиальное, чисто негативное определение. В таком определении исчезает и всякий смысл понятия бессмертия. Абсолютная себетождественность не может быть бессмертием, потому что она не является жизнью, бытием, существованием.

Если объект не меняет предикатов, в простейшем случае пространственной и временной локализации, он не существует, его бытие стягивается в непротяженное мгновение, это нулевое во времени бытие, т.е. небытие. Бессмертие неподвижного и однородного бытия Парменида - это бессмертие небытия - негативное, тривиальное и по существу пустое, лишенное онтологического смысла понятие.

Понятие сохраняющегося инварианта лишено смысла без понятия преобразования. Живой, движущийся, претендующий на бессмертие объект подобен фотону: последний существует пока движется (в пустоте - с одной и той же скоростью по отношению ко всем остальным телам, ко всем системам отсчета).

У Эйнштейна концепция обязательного движения реального, существующего объекта нашла отчетливый физический эквивалент. Но она существовала и раньше. Бессмертие всегда понимали не только как проблему тождественности, но и как проблему нетождественности, изменения, преобразования.

306

Непрерывного преобразования. Непрерывного - опять-таки не в негативном смысле отсутствия остановок, перерывов, "антрактов", а в более сложном и вполне позитивном смысле. Понятия тождественности и нетождественности могут быть применены к некоторым конечным пространственным и временным областям. Но уже в древности эти понятия, как и понятия пребывания, существования, бытия хотели применить к локальной области, к здесь-теперь. Существует ли объект "здесь и теперь"? Как будто бы нет: здесь и теперь объект существует в течение непротяженного мгновения, т.е. не существует. Но если он не существует в каждом "здесь-теперь", то он не существует и в конечной пространственно-временной области. Апории Зенона ставят под сомнение не только движение объекта, но и его бытие, которое теряет смысл и без движения, и без локального пребывания.

Наука развеяла эти сомнения. Локальное бытие реально, потому что в здесь-теперь объект взаимодействует с другими объектами, с космосом, он меняет течение событий в объемлющей этот объект системе, меняет космическую эволюцию. Меняет будущее, и в локальное бытие входит прогноз, виртуальное дальнейшее движение. В полной мере эту точку зрения, крайне парадоксальную для статического мышления, реализует дифференциальное исчисление и дифференциальное представление о движении. Такое представление приписывает скорость, ускорение и другие производные по времени частице в здесь-теперь, в данной точке и в данный момент. Тем самым в локальное бытие входит движение, здесь-теперь уже не изолировано от целого. Торжествует старая концепция Джордано Бруно и всех, кто ее воспринял у великого неаполитанца: реальное бытие индивидуального объекта вытекает из его связи с целым. Но теперь эта концепция модифицируется: индивидуальное не обладает бытием, если нет воздействующего на него целого, но и целое иллюзорно, если нет взаимодействия, если локальное существование не влияет на целое, не обладает чем-то своим, неповторимым, индивидуальным, не растворяющимся полностью в целом.