Николай Кудрявцев - Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

Дмитрий Донской не готовил после победы на Куликовом поле отложения Руси от Орды. Целью его политики было поддержание мира с Золотой Ордой, поэтому к внезапному нападению Тохтамыша великий князь не был готов. В Москве находился лишь небольшой гарнизон, а активная разведка в сторону Орды не велась. Предупредить об опасности должен был рязанский князь Олег, но тот вести не дал. Все же Дмитрий Донской получил известие о «татарской рати», несмотря на все меры предосторожности, принятые Тохтамышем. В летописи упоминаются некие «доброхоты», «для того и находящиеся в пределах ордынских, чтобы помогать земле Русской» [244] Там же. С. 281. . Сообщение о набеге было для князя полной неожиданностью и пришло слишком поздно, чтобы принять серьезные оборонительные меры. Дмитрий Иванович «нача сбирати воя и съвокупляти плъки», чтобы сразиться с татарами, но сил оказалось недостаточно. Великий князь поехал в Переяславль, а оттуда в Кострому «собирать войска». Воевода Владимир Андреевич Серпуховской с той же целью отправился в Волоколамск. В Москве вместо себя Дмитрий оставил митрополита Киприана, которому поручил город и всю свою семью. Князь, по всей видимости, был уверен в том, что каменные стены Кремля, обороняемые всеми новинками военной техники, окажутся непреступными для легкой конницы Тохтамыша. На вооружении Москвы находились тогда дальнобойные самострелы, пороки и тюфяки [245] «Тюфяк» (от перс, «тупанг» — трубка) — железный ствол, запаянный с казенной части; заряжался с дула пороховым зарядом, который был запыжен осколками железа. Содержал до пяти зарядов, сквозь которые был пропущен фитиль, поджигаемый с дула и стрелявший последовательно 5 раз, как картечь. Дальность поражения была мала, но для ближнего боя достаточна. «Тюфяк» был вытеснен пушкой в 1389 г. , огнестрельное оружие, которое применялось для отражения противника, штурмующего крепостную стену.

Сообщения о приближении татар и отъезде князя вызвали среди торгово-ремесленного люда Москвы панику. «Бяху люди смущени, яко овцы, не имуще пастуха, гражанстии народи възмятошася и въсколибашася яко и пьани. Овии седети хотяху, затпорившеся въ граде, а друзии бежати помышляша». Митрополит Киприан вместо того, чтобы успокоить людей и организовать оборону крепостных стен, бежал вместе с семьей Дмитрия из города. Это вызвало еще большее волнение в народе. Москвичи «створиша вече, позвониша въ вся колоколы. И всташа вечемъ народи мятежници, недобрый человецы, люди крамолници: хотящих изити из града не токмо не пущаху вонъ из града, но и грабяху» . Многие из них «стаете на всех вратех градскихъ, сверху камениемъ шибаху, а доле на земли с рогатинами, и с сулицами, и съ обнаженымъ оружием стояху, и не дадуще вылести из града, и едва умолени быша позде некогда выпустиша их из града, и то ограбивше». Жители отпустили из города и владыку Киприана с великой княжной, правда только после того, как разграбили их багаж. Мятеж подавил литовский князь Остей, внук Ольгерда, который случайно оказался в городе. Он объявил город на осадном положении и запретил покидать его боярам. Затем приказал сжечь посад, чтобы лишить противника материала для осады Кремля. На стены Кремля были подняты катапульты для метания камней и тюфяки. Жители стали готовить кипяток, кипящую смолу и камни…

Передовые татарские отряды подошли к Кремлю в понедельник 23 августа 1382 г. Не доезжая до стен расстояния полета стрелы, ордынцы спросили: «Есть ли зде князь Дмитрий?» Со стен им ответили: «Нет». Татарский разъезд несколько раз объехал Кремль и, не обнаружив никаких возможностей открытого приступа, отступил от города. За кремлевской стеной многие расценили это как победу. А «неции же недобрии человеци начата обходити по дворомъ, износяще ис погребов меды господьскиа и съсуды сребреныа, и стъкляници драгыа, и упывахуся даже и до пиана, и к шатанию дерзость прилагаху». Они «возлезше на град, ругахусь татарам, плююще и укоряюще их, и срамные своя уды обнажающе, показываху им на обе страны, и царя их лающе и укоряюще» [246] Воинские повести Древней Руси. С. 273. . Массовые попойки продолжались всю ночь. Утром 24 августа к городу подошли главные силы ордынской армии во главе с Тохтамышем. «Гражане же з града узревше силу велику и убояшася зело».

Началась перестрелка, которая принесла большой урон москвичам. Татары были искусными стрелками из лука. «Одни из них стоя стреляли, а другие были обучены стрелять на бегу, иные с коня на полном скаку, и в право, и в лево, а также вперед и назад быстро и без промаха стреляли». Затем начался штурм. Ордынцы приставляли к стенам лестницы и влезали на стены. Горожане сверху лили кипяток, горячую смолу, стреляли стрелами, метали камни, а «иные же били по ним из тюфяков». Особенно отличился суконник по имени Адам. Он «облюбовал» с Фроловских ворот (ныне Спасские) знатного татарина, выждал момент, «напрягъ стрелу самострелную, юже испусти напрасно, ею же и унзе и в сердце гневливое, въскоре и смерть ему нанесе». Гибель знатного вельможи огорчила самого Тохтамыша.

Штурм города продолжался три дня, но результатов не принес. Тогда на помощь хану пришли суздальские князья. 26 августа к воротам Кремля подъехала делегация ордынских мурз в сопровождении русских князей Василия и Семена суздальских. Князья заверили москвичей, что Тохтамыш, ввиду отсутствия в городе Дмитрия Ивановича, решил снять осаду. Они передали также просьбу хана открыть ворота, чтобы он мог осмотреть город. Потеряв всякую осторожность, князь Остей и горожане поверили заведомым предателям. Они открыли крепостные ворота, не обеспечив их защиты, и «выйдошя съ своимъ княземъ и с дары многими к царю». Ордынцы тотчас же напали на них, ворвались в город и начали его грабить, «а гражане сами градъ зажгоша, и бысть ветер силенъ, и бе огнь на градъ и меч» [247] ПСРЛ. T. XV. С. 442. . Люди метались по улицам толпами, «вопия и креча», но нигде не могли обрести спасения. «Одни, от огня спасаясь, под мечами умерли, а другие, меча избежав, в огне сгорели» [248] Воинские повести Древней Руси. С. 286. .

Тохтамыш захватил в Москве княжескую казну и разграбил все церковные ценности. Разграблению подверглись товары иностранных и русских купцов, особенно ткани, меха и ювелирные изделия. Все книги, свезенные перед осадой в Кремль со всей Москвы, а также архивы княжеской администрации были либо сожжены, либо разграблены и увезены в Орду. Во время грабежа и разорения было убито 24 тыс. москвичей, в том числе князь Остей и многие бояре. Разорив Москву, отряды Тохтамыша, разделившись на группы, пошли к Звенигороду, Юрьеву, Волоку, Можайску, Дмитрову, Переяславлю и к другим городам. Многие из них были взяты и сожжены, а жители городов и сел убиты или взяты в плен. Сопротивление татарам оказал князь Владимир Андреевич, который стоял с полками близ Волока. Ордынцы, «не ведая о нем и не зная, наехали на него». Князь напал на них и «овых уби, а иных живых поима» [249] Там же. С. 278. . Уцелевшие в бою татары прибежали к Тохтамышу и «поведали ему о случившемся». Хан «испугался и после этого стал медленно отходить от города». На обратном пути ордынцы приступом взяли Коломну, затем переправились через Оку и жестоко разграбили Рязанское княжество. После этого монгольская рать вернулась в Орду.