Х Льоренте - История испанской инквизиции (Том II)

XXIV. Трибунал одобрил это предложение, и папа Григорий XIII издал 17 июля 1572 года бреве, в котором было передано все вышесказанное и дано полномочие главному инквизитору и провинциальным инквизиторам произносить приговоры по делам, о которых шла речь, а также по связанным с ними обстоятельствам. В то же время папа санкционировал все сделанное инквизиторами, равно как и формы ведения процессов. Инквизиторы, сообразуясь с апостолическим бреве, приговорили нескольких обвиняемых: одних - к телесным наказаниям, других - к штрафам. Если они не обнаружили большой суровости, то это, по их словам, было сделано из уважения к архиепископу, который ходатайствовал о прощении виновных; он не желал, как сам заявил, чтобы кто-либо был наказан за причиненное ему зло. Такое расположение со стороны прелата не должно нас удивлять: он был чрезвычайно кроткого нрава и имел тонкую и нежную душу {Эскрива. Жизнь достопочтенного [теперь блаженного] Хуана де Риберы. Гл. 4.}.

XXV. Однако и тут нельзя было одобрить тайну, скрывающую имена свидетелей во время судопроизводства. В обыкновенных уголовных трибуналах часто видят герцогов, графов и других высокопоставленных людей, которым после допроса и обвинительного акта прокурора предъявляют подлинные документы процесса, причем жизнь свидетелей, давших показания на тайном следствии, не подвергается ни малейшей опасности, хотя показания обычно возобновляются в ходе судопроизводства, которое юрисконсульты называют пленарным заседанием. Все основательно убеждены, что свидетели находятся под покровительством закона и что всякое покушение на их личность будет приписано обвиняемым.

XXVI. Св. Тереза Иисусова, одна из самых знаменитых в Испании по своим дарованиям женщин, была обвинена перед севильской инквизицией. Она не была посажена в тюрьму, потому что судопроизводство было приостановлено после предварительного следствия, но она испытала большую душевную травму. Родившись в Авиле в 1515 году, она вступила в монастырь кармелиток [66] в этом городе. Режим его был многократно смягчен разрешениями, дарованными римской курией. Св. Тереза составила план его реформирования; получив разрешение основать несколько монастырей для монахинь, которые пожелают принять преобразование, она привела в исполнение реформу в новом монастыре Св. Иосифа в Авиле. Святой было тогда сорок шесть лет; из них двадцать шесть она провела в монашестве. К тревогам, нарушающим спокойствие ее жизни, надо причислить угрозу стать жертвой доноса по подозрению в ереси вследствие ее видений, плохо понятой набожности и воображаемых откровений. Св. Тереза не потеряла, однако, мужества и рассказывала впоследствии: "Это дело явилось для меня источником новых милостей, и я признаюсь, что оно не только не внушало мне чувства страха, но несколько раз заставляло смеяться над тем, что происходило; я отлично чувствовала в глубине души, что в деле веры я руководствуюсь предписаниями католической религии, я готова скорее тысячу раз претерпеть смерть, чем действовать или говорить против одной из истин, преподанных нам Церковью. Я убеждала моих дев совершенно успокоиться и говорила им, что преследование меня со стороны инквизиции не было бы большим несчастьем: если бы я действительно была виновна, я бы сама выдала себя; если же, напротив, все опубликованное - ложь, Бог возьмет на себя мою защиту и повернет дело в мою пользу. Я говорила об этом доброму отцу-доминиканцу; он так сведущ в этих вопросах, что я могла сослаться на него {Здесь подразумевается отец Ваньес, известный в свое время как человек ученый и добродетельный.}. Я беседовала с ним о своих видениях, о своей манере молиться и о великих милостях, дарованных мне Господом. Я объяснялась с ним со всей серьезностью, на которую я способна, и просила его испытать меня и сказать, если он находит в моем поведении что-либо противное Священному Писанию. Он меня сильно успокоил; мне кажется, что эти беседы были не бесполезны для доброго монаха, потому что, хотя он сильно преуспел в благодатной жизни, впоследствии предался молитве с еще большим тщанием {Жизнь св. Терезы. Гл. 33.}.

XXVII. До сих пор св. Терезе только угрожали. Покинув Авилу для основания монастырей в Медина-дель-Кампо, Малагоне, Вальядолиде, Толедо, Пастране, Саламанке, Сеговии и Беасе, 26 мая 1575 года она в шестидесятилетнем возрасте прибыла в Севилью, где ей пришлось перенести больше огорчений, чем в Авиле. Сестры {Эти сестры были: Изабелла де Сан-Франсиско, Мария де Сан-Хосе, Мария де Санто-Эмпириту, Изабелла де Сан-Геронимо, Элеонора де Сан-Габриэль и Анна де Сан-Альберто.}, которые, приняв реформу, решили проводить св. Терезу и помочь ей основать монастыри в Севилье, Сарагосе и других местах, также стали жертвами этого нового гонения. Стараниями святой реформа уже была введена среди монахов ее ордена, и в 1568 году она основала монастырь Дуруэло, из которого несколько монахов было потом послано для основания новых монастырей. В их числе были Хоронимо Грасиан и Амбросио де Мариано, ученик св. Терезы. Севильский монастырь был основан первым, в 1573 году. Через два года св. Тереза в том же городе открыла обитель для кармелиток. Здесь одна послушница подняла бурю. Нравы этой девицы были чисты, но она отличалась непокорным нравом. У нее был желчный темперамент и меланхолический характер. Ей нравилось самой придумывать благочестивые упражнения и епитимьи, которые она предпочитала действиям, налагаемым на нее общим правилом. Св. Тереза, желавшая внушить своим монахиням дух послушания и смирения, который является душою всякой монастырской общины, не встречая покорности в послушнице, сочла необходимым смирять ее во многих случаях, чтобы укротить этот непокорный и горделивый характер. Но усилия остались бесплодны, так что настоятельница была принуждена удалить ее из монастыря.

XXVIII. Девица, пораженная некоторыми набожными приемами, которые она видела в монастыре, вообразила, что монахини находятся под властью демона. Одна статья правил обязывала каждую монахиню раз в месяц исповедоваться в присутствии всей общины в каком-либо из своих прегрешений. Послушница приняла этот акт смирения за настоящее таинство исповеди и сообщила об этом инквизиции. Епископ Тарасовы дон Диего Иенес {Иенес. Жизнь св. Терезы. Кн. 2. Гл. 27.} говорит в Жизни св. Терезы, что это показание было подтверждено священником, который в течение некоторого времени был духовником монахинь и поведение коего было безупречно, но он был мизантроп, мелочный человек и невежда, поэтому не следует удивляться, что он сам ошибался в этом случае. Послушница рассказывала ему на свой лад все, что видела в монастыре, и он счел нужным ради славы Божией сообщить инквизиции. Он рассказывал об этом повсюду; вскоре монахини были очернены в глазах всех жителей. Кармелиты, не желавшие допускать реформы, были враждебно настроены против св. Терезы и ее монахинь, как будто бы реформа опозорила их орден; они донесли на кармелиток святому трибуналу как на одержимых бесовским духом под обманчивой личиной химерического совершенства.