Х Льоренте - История испанской инквизиции (Том II)

XII. "Седьмая статья мотивирована похвалою, которую Антонио Перес делал Вандому, и тем, что он сказал, что королева Англии, великий герцог Флоренции, Венецианская республика и даже папа Сикст V содействуют Генриху и желают, чтобы он был королем Франции, потому что он обладает качествами хорошего государя; эта политика разумна и все государи Италии поступили бы верно, если бы оказали ему помощь в этом предприятии, чтобы ослабить могущество Филиппа II и усилить могущество Генриха, который достоин быть монархом целого света. Перес своими разговорами старался воодушевить слушателей, чтоб, когда он покинет Испанию для отъезда в Беарн, они были готовы следовать за ним в эту страну и принять религию Вандома, который является протестантом".

XIII. "Восемнадцатая статья основана на том, что Перес, видя, как святой трибунал намеревается наказать его в качестве еретика, сказал: "Если бы я присутствовал на первом собрании кортесов в Монсоне, то предложил бы уничтожение трибунала инквизиции, поскольку это - возмутительное беззаконие, что он наказывает как еретиков испанцев, переправляющих лошадей во Францию"; эти выражения достаточно указывают на помощь, которую Перес хотел оказать еретикам, и нельзя не порицать их, как преступные, согласно буллам святого престола, которые запрещают под угрозой отлучения от Церкви доставлять помощь врагам святой католической веры".

XIV. Согласно восемнадцатой статье, Перес, раздраженный дурным обращением со стороны Филиппа II, по-видимому, хвастал, что закажет ковры и покрывала, где были бы изображены железные кольца и цепи, вышитые по углам, крепости и тюрьмы на каймах и пыточная кобыла посреди, с девизом: Блаженство в награду (gloriosa pro praernio); внизу другой девиз: Дешевое разочарование (barato desengano), a вверху: отличия за верность (decora pro fide). "Это не что иное, как оскорбительная сатира на короля, вопреки учению церкви, которая учит почитать и уважать государя".

XV. Тридцатой статьей он обвинялся в желании в качестве еретика осквернить церкви и надругаться над иконами Девы Марии и святых, так как он говорил, что в случае бегства он пришлет сарагосской Мадонне Колонны (del Pilar) самую большую серебряную лампаду, какой там не видали, с надписью: "Узник по обету пожертвовал за избавление и подарит еще больше за освобождение жены и детей от варварского народа, от гнева неправедного короля и от власти судей ханаанского семени" ("Captivus pro euasione ex voto reddidit, majora redditurus pro uxoris natorumque liberatione de populo barbaro, iraque regis iniqui et de potentia judicum, semen, Ghanaan").

XVI. Единственно серьезная и действительно отвратительная статья, если бы она была доказана (так как она основана только на показании Басанте), была тридцать вторая. Ему вменялось в преступление, что он жаловался на то, будто интриги маркиза д'Альменары и инквизитора Молины лишили его писца Антонио Аньоса, красивого пятнадцатилетнего мальчика, которого послали в Мадрид; он дал понять, что их взаимоотношения заставляли опасаться, как бы не успели его развратить и причинить ему большое зло, потому что этот подросток - сластолюбивый красавчик, способный вызывать чувственность (distillabat amores). Статья гласила также, что Хуан де Басанте, услыхав это, спросил его, состоял ли он в близких отношениях с мальчиком Аньосом; на это Перес ответил, что все ограничивалось некоторой вольностью в обращении, чем этот мальчик был доволен, и что педерастия была ходячей монетой при дворе, так как зловещая звезда итальянцев простирала свое дурное влияние на Испанию; он назвал несколько лиц, отмеченных как преданные этому пороку, и заявил, что, если бы Басанте был священником, он рассказал бы ему вещи, которые очень удивили бы его; он, Перес, не был ни содомитом, ни педерастом, но он без удивления видел, что много людей были ими, несмотря на множество прекрасных женщин, но ведь можно быть уверенным, что красивый мальчик не обманет, тогда как влюбленный в женщину обыкновенно воображает, что берет руку, а прикасается к свиному салу, думает поласкать лицо, а встречает маску. Прокурор выводил из этого разговора, что Перес были виновен в позорном преступлении и совершал его со многими лицами, в частности с Антонио Аньосом, который в ту пору умер, судя по тому, что сказано в процессе. Но этот пункт обвинения основан только на показании Хуана де Басанте, и достаточно подумать минуту об этом разговоре, чтобы видеть, что из него следует заключить противоположное тому, что прокурор хотел приписать обвиняемому.

XVII. 14 августа прокурор потребовал, чтобы было произведено оглашение свидетельских показаний, а 16 августа квалификаторы снова собрались для оценки отмеченных тезисов вместе с теми, которые были напечатаны в По и копия которых находится в процессе. Они квалифицировали шестнадцать из них как дерзкие и ложные, некоторые, как богохульные и близкие к ереси; они вывели заключение, что Антонио Перес подозревается в самой сильной степени, и даже больше, как и по поводу печатных тезисов, также квалифицированных 9 апреля. Они все находятся в Реляциях Переса, где можно с ними ознакомиться и увидеть, показали ли судьи себя справедливыми, мне же противно останавливаться на доказательстве презрения, которого заслуживает эта оценка.

XVIII. 18 августа прокурор потребовал, чтобы Антонио Перес был объявлен заочно осужденным, так как он не явился для ответа на обвинение, и дал заключение о произнесении окончательного приговора. Судьи сочли дело достаточно расследованным и 7 сентября, пригласив епархиального благочинного, разных советчиков богословов и юрисконсультов (среди них находился доносчик дон Урбан Хименес де Арагуэс, регент королевского суда), голосовали за казнь в изображении. 13 октября верховный совет утвердил это решение, и 20 октября судьи вынесли окончательный приговор. Перес был объявлен формальным еретиком, уличенным гугенотом, упорно нераскаивающимся, присужденным к релаксации живьем, как только можно будет его захватить; а пока он должен подвергнуться этой казни фигурально (в изображении), с санбенито и митрой. Его имущество было конфисковано, и приговор обрекал на позор его имя в детях и внуках по мужской линии, кроме других законных кар, вытекающих из приговора, который был приведен в исполнение в тот же день. На этом аутодафе появилось множество лиц, о которых я буду говорить в следующей главе. 13 ноября инквизиторы объявили, что преступление ереси, за которое Перес был присужден к конфискации имущества, было совершено в начале марта 1591 года; это показывает, что еретический смысл придали тому, что у него вырвалось в тюрьме среди его скорбей. Какая жестокость! Однако мы увидим еще худшие вещи.

XIX. Изображение Антонио Переса носило следующую надпись: "Антонио Перес, секретарь короля нашего государя, родившийся в Монреале д'Ариса и пребывающий в Сарагосе; изобличенный еретик, беглец и рецидивист". Нельзя сомневаться, что последняя часть этой надписи лжива. Позднее это было признано другими инквизиторами, как я отмечу дальше. Она доказывает, что автор реляции мадридского процесса, опубликованной Вальядаресом, был фанатик, невежда и низкий льстец. Родина Переса не была указана более точно: он происходил из Монреаля, но родился в Мадриде.