Тоби Грин - Инквизиция: царство страха

Вальдес объяснял, что покинул Вальядолид с намерением отправиться в Севилью, где был архиепископом. Но не успел он добраться до Саламанки, как возникло множество проблем. Обнаружилось огромное количество лютеранских книг.

Он получил письмо, в котором говорилось о проблемах, возникших с морисками в Гранаде. Затем мориски Арагона и Кастилии обратились к нему с петициями, в которых просили об эдиктах прощения.

Вскоре дела осложнились еще больше. «Вместе с этим и закон Моисея, с коим, как полагали, было покончено в этих королевствах, дал о себе знать в Мурсии. Там обнаружили много виновных людей, некоторых из них наказали на публичном аутодафе».

Затем махинации врага стали набирать темп. В результате среди знатных людей в Севилье и Вальядолиде были обнаружены тайные группы лютеран. Угрозы приобретали слишком большие размеры, Вальдес не смог продолжать свое путешествие [488] Novalin (1968-71), т. II, 188-89. .

Из этого следует, что он сам не видел недостатка во врагах. Наоборот, они оказались повсюду — мориски, конверсос, тайно исповедующие иудаизм, протестанты…

В те годы быть «лютеранином», каким считали Косту, стало крайне опасно. Но особенно зловещим оказалось то, что они были не «иноземцами», как конверсос, а людьми, которых трудно отличить от законопослушных «старых христиан». Это были зачинщики, агитаторы, появившиеся из самого сердца испанского общества. Посему никто не мог оставаться вне подозрений [489] Следует отметить, что это дело Косты расширяет знания о судах и о рассмотрении дел лютеран в те ранние годы. Представление о том, что преследования, направленные на лютеран, не были слишком настойчивыми перед началом периода крупных судов в Вальядолиде и Севилье, следует пересмотреть. (Tellechea Idigoras (1977), 26–28). .

31 октября 1517 г. Мартин Лютер прибил свои «95 тезисов» к дверям замка в Виттенберге. Весь христианский мир охватила революция. Лютер бросил вызов властям папского престола и достоинствам монашеской жизни. Он утверждал: связь личности с Господом имеет большее значение, чем обряды католической церкви, проводимые ее священниками.

10 декабря 1520 г. Лютер сжег папскую буллу «Эксурге Домине» в Виттенберге. Жребий был брошен, раскол церкви начался.

Для Испании вызов Лютера оказался особенно серьезным. Как мы видели, задачи новой инквизиции, хотя и сформулированные в религиозных терминах, преследовали определенные политические цели. В сочетании с изгнанием евреев в 1492 г. и мавров из Гранады в 1502 г., католическую веру должны были превратить в силу для национального объединения Испании. Это означает, что политические и религиозные интересы оказались неразрывно связанными, они превратились в единое целое.

Следовательно, угроза католической церкви со стороны Лютера рассматривалась как скрытая угроза самой испанской нации и монархии.

Однако инквизиция могла использовать Лютера и в качестве возможности избежать скандала для всего учреждения. Ведь эксцессы инквизитора Лусеро в Кордове внесли свой вклад в мощное антиинквизиторское движение (см. гл. 3) [490] Contreras (1987), 48. .

Жалобы привели к созыву совета, заседание которого состоялось летом 1508 г. в Бургосе. На нем приняли решение: доказательства против многих осужденных инквизитором Лусеро в Кордове были недостаточными. Самого Лусеро после трехлетнего тюремного заключения освободили в 1508 г. В будущем ему запретили заниматься любой инквизиторской деятельностью [491] Meseguer Fernandez (1984), 350-56; Arzona (1980). .

Судьей для Лусеро стал великий инквизитор Испании кардинал Хименес де Синерос.

Синерос был человеком, обладавшим огромным влиянием. Он занимал должность провинциала францисканского ордена, основал университет в Алькале-де-Энарес под Мадридом и стал активным участником движения, пропагандирующего публикацию религиозной литературы на кастильском и на латыни [492] Одним из лучших обсуждений карьеры и влияния Синероса остается работа Батайона (Bataillon (1937), 1-64). .

Однако вера кардинала в духовное возрождение сочеталась с оголтелым экстремизмом. После прибытия в 1499 г. в Гранаду, через семь лет после падения королевства мавров, он приказал бросить в тюрьму необращенных мусульман. Там один из священников (получивший прозвище Лев) обращался с ними с такой жестокостью, что через четыре или пять дней эти люди начали умолять о крещении [493] Barrios Aguilera (2002), 78. . Затем Синерос приказал морискам принести их книги по исламской теологии, которые публично сжег, невзирая на изысканность и красоту [494] Пример приводится в работе Ли (Lea (2001), 109). .

Позднее, будучи уже великим инквизитором, Синерос убедил недавно коронованного короля Испании (будущего императора Карла V) не обращать внимания на петиции о том, чтобы на судах инквизиции публиковались имена свидетелей [495] Bataillon (1937), 63–64. .

Следовательно, Синерос оказался неплохим пастырем инквизиции. Ему удалось погасить шумиху, возникшую по делу Лусеро, обеспечив перенос финального судебного разбирательства на 1517 г.

Но все же это дело оставило тень [496] Во время восстаний комунеро в кастильских городах в 1520-21 гг. можно было почувствовать мощные анти-инквизиторские настроения. См. Contreras (1987), 48. . Через сорок лет преследований конверсос были запуганы, но многие полагали, что организация, созданная для их преследований, должна уйти. Было необходимо убедить людей в том, что думать следует иначе. По удивительно удачному стечению обстоятельств Лютер начал свою еретическую деятельность в том же самом году. А спустя всего два года в Испании на поверхность всплыли первые дела, связанные с новой угрозой.

Проблемы возникли в Гвадалахаре, расположенной к северо-востоку от Мадрида. Здесь в 1519 г. инквизиторам поступила информация о группах людей, которые разработали философию, называемую «алюмбрадо» или же «иллюминизм» — «просвещение».

Эта секта оказалась связана с множеством скандальных доктрин, вызвавших осуждение инквизиции. Ее членов обвиняли в том, что они утверждали, будто молитва должна быть умственной (внутренней), а не вербальной (ритуальной), что ада не существует. Им вменяли презрение к культу святых и папским буллам, непочтительность к таинствам, к образам святых и Девы Марии. Их подозревали еще и в утверждении, что церковные церемонии и праздники — обременительные обязанности («атадурас») [497] Hamilton (1992), 28–38. Заимствовано из указа о помиловании, выпущенного в Толедо 23 сентября 1525 г. и опубликованного Маркесом (Marques (1972), 272-82). Это итоги многочисленных обвинений, выдвинутых в адрес алюмбрадо. .

Одним из лидеров оказался Педро Руис де Алкарас [498] Nieto (1970), 60, № 42. . Внук писца и сын торговца хлебом, Алкарас был бухгалтером и владел виноградником в Гвадалахаре [499] Там же; Hamilton (1992), 26. . По делам своих патронов он разъезжал по всей Кастилии, что предоставило ему возможность поисков новой духовности и встреч с людьми, которые мыслили, как он. Одной из них стала Изабелла де Ла Крус, прикрепленная к францисканцам в качестве участницы третьего ордена монашеского братства, хотя она не жила в женском монастыре. Второй была Мария де Касалья, чей брат Хуан был епископом и капелланом кардинала Синероса [500] Там же; Marquez (1972), 62. .