Луис Ламур - Мустанг

- Вы все отлично сделали.

Пару минут мы ехали, не произнося ни слова, слушая стук колес и глядя на звезды. Но я прислушивался и к другому: к этому времени я уже привык к шуму, который издает катящийся фургон, упряжь и мулы, и не смешивал их с обычными ночными звуками.

Что-то я упустил... Может быть у Пенелопы есть нож, готовый вонзиться мне в ребра?

- Сильвия хотела проткнуть меня ножим, - сказал я.

- Где она?

- Осталась там. У нее будет болеть рука, но она выживет... тем хуже для нее.

- Она злая.

- Об этом я догадался. Наверняка из-за нее умрет не один человек. Мне лишь хочется, чтобы мы больше о ней не слышали.

Это "мы" проскользнуло вроде как ненароком, однако Пенелопа не обратила внимания.

- Куда же делось золото? - спросила она.

- Ночью все выглядит по другому. Вы вероятно перепутали место.

- Я ни с чем не могла спутать ту упавшую сосну! Я знала, что золото под ней!

- Упавших сосен много, - беззаботно сказал я.

- Вы, кажется, совсем не расстроены.

- Нет, не расстроен. У меня в жизни не было столько денег, поэтому если я его больше не увижу, скучать не буду.

Мы ехали дальше, время от времени переговариваясь, потом Пенелопа заснула. На рассвете она проснулась и стала поправлять волосы и одежду.

- Где караван? - спросила она. - Мы отстаем.

- Из-за Рейнхарта. Он еле тащится. До того, как рассвело, я и не представлял, что мы так отстали.

Внезапно передний фургон остановился. Из него никто не вышел, фургон просто стоял. Я спустился и зашагал к нему.

- Рейнхарт, - позвал я. - Что случилось? Ты что, уснул? - И уткнулся в дуло револьвера, за которым сверкали черные, с тяжелыми веками глаза Флинча.

- Оружейный пояс, - сказал он. - Расстегни его.

С этим человеком рисковать нельзя. Медленно и осторожно я подвел руки к пряжке и расстегнул ее. Пояс упал на землю.

- Нож... вынь его из чехла и брось... только кончиками пальцев.

- Где Рейнхарт?

Флинч указал кивком в фургон. - С ним все в порядке.

- Как ты оказался в этой заварушке, Флинч? Работал на Карнсов?

- Я работать только на себя. Мой дед... Он разбивать караван на Заячьих Ушах. Он быть индейцем. Рассказать, что белый вождь что-то спрятал. Много время прошло, он идти на то место, но ничего не находить. В Форт Гриффин я слышать разговор о Заячьих Ушах и получить работу.

За фургоном Пенелопа не видела, что происходит. Я услышал, как она спустилась с сидения и направилась к нам.

- Ты тоже, - сказал Флинч, когда она подошла. - Встань там. Рядом с ним.

Впервые его тонкие губы разошлись в улыбке. - Теперь индеец получить золото.

- Золота здесь нет, Флинч, - запротестовала Пенелопа. - Оно осталось в Лома Парда.

- Золото в его фургоне, - Флинч кивнул в мою сторону. - Я за ним следить. Я знать, он найдет его, поэтому следить, смотреть, куда он его прятать, смотреть, когда он класть его в фургон. Лучше взять вместе с фургоном. Золото очень тяжелый.

Пенелопа уставилась на меня. - И золото все время было у вас? Вы хотели...

- Теперь я убивать, - сказал Флинч. - Сначала тебя, потом ее.

- Пусть она возьмет моего коня и уезжает.

Он даже не ответил. Я шагнул к нему.

- Руки! - сказал он. - Manos arriba!* [*(исп.) - Руки вверх.]

Я поднял руки до середины головы. Он не сводил с меня глаз, желая увидеть, как я отреагирую на его слова.

- Я тебя убивать. Ее держать до завтра.

- Тебя повесят, - сказал я. - Послушай, Флинч, давай...

Правая рука скользнула к воротнику, рукоятка ножа, висящего на спине, удобно легла в ладонь, рука метнулась вперед, и он выстрелил. Я почувствовал удар пули, услышал звук вонзающейся в плоть стали. Нож по рукоятку вошел ему под горло.

Флинч раскрыл рот в беззвучном крике, и из него хлынула кровь. Он упал на колени, хватаясь за нож обеими руками, стараясь его вдернуть, но я метнул его со всей силы и он сидел крепко.

Флинч ворочался, задыхаясь, затем перевернулся на бок и последним усилием вынул нож, который оказался у него в руке.

Нагнувшись, я разжал его пальцы и дважды всадил лезвие в песок, чтобы очистить его от крови. Пенелопа смотрела на Флинча глазами, полными ужаса.

- Посмотрите, что с Рейнхартом, - резко произнес я. - Побыстрее!

Она вздрогнула, повернулась и торопливо полезла в фургон. Когда я снова посмотрел на Флинча, он был мертв.

Подобрав свой оружейный пояс, я застегнул пряжку, снял пояс с Флинча и забросил его в фургон.

Из-под брезента, потирая запястья, показался Рейнхарт.

- Думаю, он меня не убил бы, - сказал он. - Пару раз я его поддерживал деньгами, когда он был на мели.

- Нам надо поспешить. Олли Шеддок будет волноваться, не случилось ли чего.

Рейнхарт поглядел на меня, потом перевел взгляд на мертвеца. - Как это произошло? Он же должен был убить вас обоих.

Я поднял руку к воротнику рубашки и снова вынул нож. - Вот как. Я научился этому в Мексике.

Мы с Пенелопой подошли к нашему фургону, и я помог ей подняться на козлы. Рейнхарт уже отъезжал.

Несколько минут мы ехали молча, потом она не удержалась: - И все это время золото было у вас!

- Ага.

- Что вы собираетесь с ним сделать?

- Еще не решил. Скорее всего подарю половину вам.

- Подарите!?

- А вторую половину оставлю себе. Таким образом, - продолжал я, - у вас останется возможность жениться по любви. Я же, имея вторую половину, буду уверен, что живу не на чужие деньги; так что мы оба остаемся при своих желаниях.

Она ничего на это не ответила, да и отвечать ей было не обязательно, учитывая то, как складывались обстоятельства.

- Мне показалось, что он вас ранил, - наконец сказала она.

Я показал ей, куда выстрелил Флинч. Он попал в поясной патронташ и расплющил наконечники двух пуль, сплавив их в одну. - Похоже, у меня будет приличный синяк, но я самый счастливый человек на свете.

Правда, я пожалел, что не побрился. А еще до того, как мы доехали до Санта Фе, об этом жалела и Пенелопа.