Луис Ламур - Путь воина

- Она имеет в виду, - откликнулся Блэкстон, - что они все это время распускали слухи о Диане, которые изобличали бы ее, как ведьму. - Он смотрел, как Мэверик вновь наполняет свою опустевшую кружку, и добавил: Джозеф Питтинджел, если он имеет отношение к этому делу, далеко не дурак. Он ни за что не упустит такой возможности и уделит должное время на то, чтобы распустить по всей округе слухи, и, возможно, снизойдет даже до того, чтобы прибавить кое-какие соображения и от себя лично. "Девчонки вырвались на свободу. Но как им это удалось, как ни при помощи колдовства Дианы? Да и были ли они кем-то похищены? А что, если это был какой-то ее собственный дьявольский план? Как им удалось так внезапно исчезнуть? Не иначе, как при помощи колдовских чар." Он прибегнет к тому же доводу, который с самого начала, насколько я понимаю, выдвинул Сакетт, когда сказал, что никаких индейцев там никто не видел.

- Тебе найдется место среди нас, - сказал я. - Если хочешь, то можешь поселиться вместе с нами у Гремучего ручья.

Она задумалась всего на какое-то мгновение, а затем сказала:

- Это слишком далеко, и мы там никого не знаем.

- Тогда оставайся здесь, в Шомат, - вступил в разговор Мэверик. Станете нашими соседями. Томас Уолфорд, наш кузнец, который всегда помогал мне, обязательно станет хорошим помощником и вам. Хоть он и грубоват, но в остальном человек добродетельный и порядочный.

Его замечание разозлило меня. Интересно, с чего бы это вдруг? Здесь, рядом с Мэвериком она как нигде будет в безопасности. Может быть это из-за того, что если бы он помалкивал, то она все-таки приняла бы мое предложение? Я снова вел себя, как законченный идиот. За последнее время со мной это отчего-то случалось чаще, чем прежде.

Янс сидел, глядя на меня, и скалился, как мартышка. По крайней мере, у меня хватило ума промолчать, хотя Диана и взглянула в мою сторону, как будто ожидая, что я что-то отвечу.

Но что я мог ей сказать? Путь до Греучего ручья был неблизкий, да и чего такого особенного мы могли бы предложить ей там, чего не было бы здесь?

- Я отправлюсь в Вест-Индию, - сказал я, - и разыщу там ее. Я найду ту девушку и постараюсь выяснить, что здесь происходит.

В то время, как я произносил эти слова, в комнату вошел Генри.

- Если хочешь, я отправлюсь туда вместе с тобой, - предложил он.

- Это не лучшее место для свободного чернокожего человека, - ответил я, - хотя я с радостью взял бы тебя с собой.

- Там живут не только рабы, - вставил свое слово Блэкстон. - Говорят, что несколько тысяч чернокожих живет на Ямайке. И до тех пор, пока он будет с вами, вы будете в безопасности.

- А я могу задавать такие вопросы, на которые самому тебе никогда не получить ответов, - продолжал Генри. - Некоторые выходцы из моего народа живут среди холмов Ямайки, а также на других островах. Они знают, кто я такой, и поэтому расскажут нам все, что знают сами.

- А что, если ты столкнешься с кем-нибудь из тех, кого в свое время взял в плен?

Он пожал плечами.

- Они будут бояться. Никто не осмелится выйти против воина-ашанти.

- Тогда решено. Едем вместе.

- Но ведь у тебя нет корабля, - вмешалась в наш разговор Диана. Корабль есть только у Питтинджела.

- Отсюда рукой подать до Дамарискоув, - подсказал Мэверик. - Многие корабли заходят туда, чтобы пополнить запасы воды или продать что-нибудь. Ведь поселение на том месте существовало еще до того, как к этому берегу причалил "Мейфлауэр" с пилигримами!

- Ну да, Дамарискоув! - Я как-то не вспомнил о нем. - Конечно же, мы отправимся туда.

- Но для чего тебе это? - вдруг резко заговорила Диана. - Зачем тебе плыть неизвестно куда на поиски какой-то девчонки, которую ты ни разу в жизни не видел? Или ты уже успел за глаза в нее влюбиться?

- Я делаю это ради тебя, - возразил ей на это я, - и ради многих других тебе подобных. Этому грязному промыслу должен быть раз и навсегда положен конец, и это необходимо сделать как можно скорее.

- Подумать только, какое благородство! - В ее голосе слышалась ирония, и ее тон выводил меня из себя. Я пристально глядел на нее, собираясь сказать что-нибудь очень злое и обидное, но сдержался и промолчал. Похоже это мое молчание только еще больше разозлило ее.

- Я не просила тебя делать это ради меня, - сказала она, - и никогда не стала бы требовать такое. Это же безумная затея; отправляться неизвестно куда, чтобы разыскать какую-то девчонку, о которой ты совсем ничего не знаешь, на острове, где ты никогда не был, и где ты не найдешь ничего, но зато наживешь себе новых врагов. - Она заглянула мне в лицо. - И ты что, в самом деле считаешь, что Джозеф Питтинжел или Макс Бауэр позволят тебе вот так запросто туда попасть? Да как только станет об этом известно, они пойдут на все, лишь бы только разделаться с тобой. Лучше уж тебе вернуться обратно, туда, откуда ты пришел, и спокойно растить свою кукурузу!

Ее пренебрежение к моей затее было очевидно, но это лишь придало мне еще больше уверенности в своих намерениях.

- Можешь думать, что угодно. Но я все равно поеду туда.

Я встал, не желая больше говорить с ней. Мэверик сосредоточенно раскуривал трубку, Блэкстон как будто был чем-то удивлен, а Янс улыбался. Какие же они все зануды! Глаза бы мои их не видели, даже Янса!

Я направился к двери, обронив на ходу:

- Тогда, Генри, до завтра. Завтра с утра мы отправляемся в Дамарискоув, и, если повезет, сядем там на корабль.

Диана отвернулась, демонстративно не обращая на меня внимания, и я вышел из дома, в царившую снаружи темноту.

Здесь было очень тихо и сыро; со стороны залива на берег наползало облако тумана. Я слышал превеликое множество разных морских историй от отца и тех из наших людей, кто уходил в плавание вместе с ним, рассказывавших о кровавых морских сражениях, о потопленных или взятых на абордаж кораблях, об острове Ньюфаундленд и об ирландском побережье. И сколько же это времени пройдет, прежде, чем я снова увижу столь дорогие моему сердцу холмы и горы, где пышно цветет розовато-белый вереск, густо разросшийся по склонам? Когда я вновь вернусь туда?

Помню, как когда-то в детстве я гулял по берегу моря, куда брал меня с собой отец. Это было песчанное побережье близ мыса Хаттерас. Дул соленый ветер, брызги соленой воды то и дело попадали мне в глаза, а в вышине перекликались парившие над волнами морские птицы.

Я смотрел на корабли и мечтал о дальних странах, к берегам которых они держали путь, о далеких островах, о неведомых местах, названия которых казались мне столь романтичными: Шанхай, Горонтало, Рангун, Читтагонг и Занзибар.

Да, я мечтал о них, но любовь к родным холмам была все равно сильнее. Мне хотелось поскорее вернуться туда, но прежде было необходимо раз и навсегда покончить с творящимся здесь безобразием. Меня не покидали мысли о Ноэлле, о том, что было бы, если бы с ней вдруг произошло такое несчастье, и никто не пожелал бы прийти к ней на помощь.