Луис Ламур - Земля Сэкеттов

О каком-либо бегстве не могло быть и речи. Любое движение влево или вправо все равно делало меня досягаемым для удара его мощного, разящего хвоста. Мне не раз приходилось слышать, что, ловко орудуя хвостом, аллигаторы норовят увлечь свою жертву в воду, перебивают ноги мощным ударом хвоста. Челюсти хищника были слегка разжаты, и сквозь узкую щель хорошо виден отвратительный ряд зубов, сквозь которые торчали остатки какого-то существа, которым хищник недавно закусывал, но, может, это были всего лишь водоросли.

Поблизости не оказалось ни одного более или менее увесистого камня. Я швырнул ему в морду пригоршню песка, но мерзкий гад не обратил на это никакого внимания. Его хвост слегка подергивался. Он приподнял свою лапу, словно намереваясь двинуться на меня, однако опустил ее, видимо, передумал.

Я бросил в костер весьма увесистую палку и неожиданно для себя обнаружил, что мои топливные запасы почти иссякли. А что может со мной произойти, когда потухнет костер, я хорошо знал. Смогу ли я сражаться с этим чудовищем, используя свое копье? Конечно, со мной была моя шпага, но я не знал, подвластна ли ей шкура этого гада? А аллигатор на самом деле был настоящим чудовищем. Аллигатор чуть-чуть передвинулся у противоположного края костра, его глаза неотступно следили за мной, а челюсти оставались слегка разжатыми, будто в предчувствии легкой добычи.

Внезапно аллигатор прыгнул в мою сторону, но я чудом успел опередить его крепким ударом своего копья, направленным прямо в глаз. Я промахнулся, а сильный удар о роговую пластину панциря отбросил мою руку назад, и я почувствовал сильную боль в суставах. Мне доводилось слышать рассказы о том, как туземцы вступали в единоборство с подобными чудовищами, но я уверен, что те твари были намного меньших размеров, чем этот, с которым столкнулся я. Туловище его в объеме могло сравниться с туловищем хорошо упитанного осла.

Воинственно поднимая лапы, аллигатор начал медленно подбираться ближе ко мне, будто удар моего копья не произвел на него ни малейшего впечатления. Он стремился загнать меня в угол, отлично сознавая, что я окажусь в ловушке и понимая, что чем плотнее он прижмет меня к стенам этой скорлупы, тем более беспомощным буду я. Двигаясь с большой осторожностью и тщательно избегая огня, он начал обходить костер с правой стороны.

Я нанес еще один малоэффективный удар копьем, а затем неожиданно произвел колющий удар своей шпагой. Острие шпаги угодило чуть выше носа и скользнуло по правой челюсти, оставив глубокую царапину, но не войдя глубоко внутрь гада.

Сделав следующий шаг, он подошел ко мне еще ближе, тщательно сторонясь костра и плотоядно разинув пасть. У меня почти не оставалось свободного пространства для маневра, и я не мог совершать быстрых и резких движений, однако все еще находился вблизи костра, хотя и был почти окончательно загнан в угол каркаса корабля. Когда я снова попытался нанести удар копьем, челюсти чудовища внезапно сомкнулись, и мое копье перестало существовать, разлетевшись на две половинки. Со шпагой в руке я сделал стремительный выпад и нанес колющий удар. На этот раз острие клинка вошло в тело гада на дюйм, а может быть, даже и глубже. Моментально выдернув шпагу, я еще успел нанести и рубящий удар по безобразному носу. Внезапно аллигатор широко раскрыл челюсти и с невероятной быстротой совершил молниеносный рывок в мою сторону.

Это громадное чудовище, не менее двенадцати - пятнадцати футов в длину, в момент рывка совершило прыжок не менее чем на шесть футов. Я согнулся под свисающими надо мной перекладинами, стремясь выскочить наружу. Однако поскользнулся одной ногой на песке и, потеряв равновесие, упал, а моя левая рука оказалась у самого пламени костра.

Как только чудовище сделало очередное движение в мою сторону, я выхватил из костра увесистое полено, которое незадолго до этого бросил в огонь, и со всей силой направил пылающий конец в зиявшую передо мной пасть.

Чудовище исторгло дикий вопль и стало биться в конвульсиях.

Перекатившись от края костра, я быстро вскочил и выбежал наружу под дождь. Здесь опять споткнулся и упал, а когда поднялся, меня сшибло с ног чудовище, мчавшееся без оглядки к воде. Вскоре я услышал сильный всплеск это аллигатор плюхнулся в воду. Со страшным ревом раненое чудовище на мгновение вынырнуло и сразу же ушло под воду.

Долгое время я пролежал на песке, не в силах двинуться с места. Вдалеке прогремел раскат грома, и я медленно, с усилием приподнялся, опершись на локти. Каким-то непостижимым для меня образом я все еще не выпускал из руки шпаги. Потом встал на ноги и огляделся по сторонам, струи воды, смешанной с дождем, стекали по моему лицу, а одежда снова оказалась промокшей до нитки. Шатаясь от усталости, я поплелся к своему убежищу. Оказавшись под навесом, я сразу же рухнул на мягкий и теплый песок и лежал без движения, тяжело дыша и дрожа от озноба. Наконец я заставил себя собраться с мыслями и подумать, как выжить в этих условиях.

Мой костер в результате схватки с аллигатором основательно пострадал, но все же то тут, то там продолжали светиться угольки. Я взял палку и, используя ее в качестве кочерги, сгреб оставшиеся тлеющие угольки в одну кучу, а затем подбросил туда тонкие сухие ветви. Вскоре костер вспыхнул ярким пламенем. Я присел рядом, однако озноб не прекращался.

О том, чтобы уснуть, не могло быть и речи. Я добавил в костер большую охапку веток и, держа шпагу наготове, сидя немного вздремнул. Я с нетерпением ждал рассвета, который, как мне тогда казалось, никогда не наступит. Когда же наконец наступил рассвет, серый и холодный, задул сильный ветер, клонивший к земле деревья и вздымавший с земли песок, который барабанил по корпусу корабля, словно шрапнель, некоторые из острых песчинок больно вонзались мне в лицо.

Не выпуская шпаги из рук, поскольку теперь мне чудилась опасность под каждым кустом, я направился к тому месту на острове, где, как мне казалось, я увидел несколько молодых ясеней. И действительно вскоре я убедился, что так оно и было. Я выбрал высокий, ровный, гладкий, без сучков ствол, толщиною не меньше моего запястья или даже чуть больше. Это было молодое деревцо, пострадавшее от лесного пожара. Его я и срубил, поскольку оно показалось мне идеальным для изготовления лука.

Срубленное дерево перетащил в свое убежище под навес. Потом, невзирая на дождь, собрал кучу одинаковых камней, размером с кулак. Я снова сел у костра и принялся за дело: мне предстояло придать стволу форму будущего лука. Это очень нудная и трудоемкая работа, однако она все же согревала мне душу, а лук был мне жизненно необходим, чтобы выжить.

Немного позже, снова со шпагой наготове, я пошел проверить рыбную ловушку. Она все еще была там... вернее, только то, что от нее осталось. Скорее всего, аллигатор пытался достать из нее рыбу, которая, безусловно, туда попала.