Илья Мощанский - Танки, вперед! Курьезы танковой войны в битве за Ленинград

Так как Жуков несколько раз в сутки докладывал о положении Ленинграда в Ставку, там, видимо, по его просьбе, тоже решили поторопить Кулика, одновременно донельзя упростив ему задачу. 16 сентября Г. И. Кулик получает от Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина и начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова новое указание. Сообщив, что они изучили его предложение о нанесении удара сначала на Шлиссельбург, затем о выходе на реку Мга, Сталин и Шапошников считали, «что вам необходимо оставить заслон со стороны Шлиссельбурга, главными силами ударить в направлении станции Мга, прикрывшись одновременно на своем левом фланге со стороны Шапки, Сологубовка. И не задерживать подготовку к наступлению, а вести его решительно, дабы открыть сообщение с Жуковым».

Что оставалось делать Кулику? Только «щелкнуть» каблуками и ответить: «Главный удар наношу тремя дивизиями и горнострелковой бригадой в направлении Мги, прикрываясь справа в направлении Шлиссельбурга, обеспечивая себя слева в направлении Турышкино».

Одновременно Кулик информировал Ставку, что, по сообщению штаба Карельского фронта, «противник форсировал р. Свирь в районе Подпорожье и захватил железнодорожный мост через р. Свирь… Противник также навел мост через реку Важенка у устья» (примерно 12–15 км от Подпорожья, вниз по течению реки Свирь. — Примеч. авт. ).

В заключение разговора начальник Генштаба Б. М. Шапошников сообщил, что 54-я армия получает из Калинина еще две боевые дивизии после укомплектования (возможно, это и есть ранее указанные 3-я и 4-я гвардейские стрелковые дивизии. — Примеч. авт. ), а И. В. Сталин обещал «в случае прорыва или обхода обороны Мги» дать «от нас две кадровые дивизии и, может быть, новую танковую бригаду» (16-я танковая бригада. — Примеч. авт. ).

Видимо, наступление опергруппы генерал-лейтенанта Антонюка (128, 310, 286 сд; 1 гсбр; 3, 4 гв. сд; 122 тбр)началось 17 сентября 1941 года. Наступавшие войска поддерживали артиллерийским огнем бронепоезда № 60 и № 82 (последний из состава войск НКВД). Атакуя, наши танки строились в специальный боевой порядок — «углом вперед», дающий хорошие результаты при прорыве германской обороны: впереди шли «прорывные» 1–2 KB, за ними 3–4 Т-34, а фланги на «расширении угла» охраняли 5–6 Т-30/Т-40С. Бронепоезда придавались стрелковым соединениям, наступавшим вдоль железной дороги [22] ЦАМО РФ, ф. 410, оп. 10143, д. 2, л. 38. .

Однако немецкие войска оказывали ожесточенное сопротивление. У них было достаточно много противотанковой артиллерии, и они уничтожили советские танки, в том числе и тяжелые KB, «термитными» (кумулятивными) снарядами. Авиация врага непрерывно бомбила наши боевые порядки и нанесла существенный урон танкистам и бронепоездам (было разбито два бронепаровоза и одна бронеплощадка).

20 сентября маршал Г. И. Кулик сообщал в Ставку, что целый день вел бой за взятие Синявино и Вороново, и что противник контратакует. По его словам, враг заменил 20-ю моторизованную и 21-ю пехотную дивизии на «свежие» 126-ю и 122-ю дивизии и отдельную бригаду, которые дерутся лучше. По советским оценкам, их поддерживали до 100 самолетов люфтваффе.

И здесь Григорий Иванович впервые категорически высказывает свое мнение, во многом определившее, по-видимому, его дальнейшую военную карьеру: «Докладываю, что наличными силами, без ввода новых частей, станцию Мга не взять. За 4 дня боев у нас убыло около 10 тысяч убитыми и ранеными. Поэтому я сегодня приказал закрепиться на существующих позициях, зарыться в землю».

Между тем в это же время Г. К. Жуков продолжал активно действовать. В ночь на 20 сентября части 115-й стрелковой дивизии генерал-майора В. Ф. Конькова и 4-й бригады морской пехоты генерал-майора В. П. Ненашева форсировали Неву, захватили на ее левом берегу плацдарм в районе поселка Московская Дубровка. Так возник легендарный впоследствии «Невский пятачок».

Быстро продвигаясь на восток, к Синявину, указанные части должны были соединиться с войсками 54-й армии и тем самым деблокировать Ленинград.

Уже на второй день нашего наступления противник при поддержке танков и авиации начал контратаковать смельчаков, засыпая их градом мин и снарядов. В отдельные периоды защитники «Невского пятачка» отражали по 12–16 контратак противника в день. На них обрушивалось до 50 тысяч снарядов, мин и авиабомб в сутки. Лишенные поддержки танков, надлежащего авиационного прикрытия и налаженного взаимодействия с артиллерией, высадившиеся на левый берег части несли большие потери.

Для упорядочения организации сил на «пятачке», координации усилий наших войск 22 сентября учреждается Невская оперативная группа (НОГ) под командованием генерал-майора В. Ф. Конькова. 22–23 сентября активные наступательные действия опять начала 54-я армия, которой сначала сопутствовал успех. Так, 24 сентября 310-й стрелковой дивизии под командованием полковника Н. М. Замировского при решительной поддержке подразделений 122-й танковой бригады удалось отбить у немцев утерянный ранее поселок Гайтолово — важный в тактическом плане пункт вблизи восточного склона Гайтоловских высот — и оттеснить противника за речку Черную.

Как раз в это время в состав 54 А прибывает обещанная Сталиным 16-я танковая бригада. В отличие от 122-й это соединение было организовано по «усеченному» штату № 010/87 от 13 сентября 1941 года, согласно которому танковый полк состоял из двух батальонов и имел 61 танк (7 KB, 22 Т-34, 32 легких танка, в данном конкретном случае БТ). Но из-за нехватки боевых машин во 2-м батальоне танкового полка легкие танки БТ-7/БТ-7М на 50 % были заменены на отремонтированные БТ-2 и БТ-5. Бригаду, сформированную во Владимире, сначала возглавлял подполковник Пибин.

25 сентября 16 тбр выгрузилась на станции Войбокало и стала сосредотачиваться в районе н/п Бабаново, Вейпола, Компы. В этот же день ей было приказано поддержать огнем 4-ю гвардейскую дивизию, которая контратаковала германские соединения, прорвавшиеся в район Гонтовой Липки и н/п Синявино.

И тут с 16-й танковой бригадой стали происходить малообъяснимые вещи. В отчете о боевой деятельности танковых войск 54-й армии прямо сказано: «Были факты перед вступлением в бой: отказы экипажей участвовать в бою по причине неисправности танка, умышленное сворачивание с дороги в болото при следовании на исходные позиции, трусость и невыполнение приказа командующего бывшим командиром бригады». Возможно, обычное неумение в условиях той нервозной обстановки принимали за злой умысел, но у 16 тбр появился новый командир — полковник Барышников. Танковое соединение поддержало 4 гсд в контратаке на немецкие позиции, и врага удалось остановить [23] Там же, лл. 34–37. .

Причем немцы размещали свои оборонительные позиции прямо перед домами и в домах населенных пунктов. Чтобы уничтожить врага, наши танкисты нередко таранили «хаты» с помощью тяжелых танков КВ. В боях выяснилось, что сносить танком надо только угол дома, после чего и происходило его обрушение. Ранее несколько наших танков КВ на полном ходу проламывали стену дома и въезжали в центр строения. Падающая крыша тут же накрывала танк, и его приходилось откапывать целому взводу красноармейцев.