Питер Хизер - Падение Римской империи

Масштаб достижений Констанция поражает воображение. Несмотря на то что в 410 г. готы бушевали по всей Италии, Константин III в Арле угрожал захватить всю Западную Римскую империю, а племена, пересекшие Рейн, делили между собой Испанию, высшие эшелоны власти не настолько пострадали, чтобы лидер со способностями Констанция не смог привести дела в порядок. Армии Галлии и в особенности Италии — силы, с помощью которых Стилихон победил Радагайса, — по-прежнему представляли собой грозную военную силу; огромный источник доходов — Северная Африка — также остался нетронутым. В период с 408 по 410 г. сменявшие друг друга премьер-министры были не способны использовать италийскую армию против готов или Константина III, поскольку невозможно было сражаться против двух врагов одновременно, а борьба с одним противником неизбежно дала бы выигрышные возможности второму. Однако патовая ситуация оказалась разрешена благодаря уходу готов из Италии при Атаульфе. Центральные власти в Равенне продержались достаточно для того, чтобы угроза голода вынудила готов убраться прочь, а это вернуло Констанцию свободу маневра. Его возможности укрепились благодаря одному, а возможно, и двум источникам поддержки, пришедшим извне. Во-первых, Восточная Римская империя выслала значительную помощь Гонорию, когда Аларих разорял Италию в 410 г., а вскоре последовала и иная, моральная и финансовая, помощь (хотя данные наших источников слишком скудны, чтобы описать ее) {244} 244 Иногда константинопольские власти подвергаются критике за то, что не сделали большего, но это вряд ли верно: Демужо относит полный разрыв между Востоком и Западом к слишком раннему времени (Demougeot, 1951, особенно pt. III). Более взвешенным представляется мнение Томпсона (Thompson, 1950) и Кэги (Kaegi, 1968, Ch. 1). Для более полного представления о дискуссии об отношениях между Константинополем и Западом см. гл. IX. .

Парадоксальным образом, несмотря на то что гунны стали главной причиной всех беспорядков, Констанций также мог обратиться за поддержкой и к ним. В 409 г. Гонорий принял на службу 10 тысяч гуннских ауксилиариев. Так как они не прибыли вовремя, чтобы предотвратить разграбление Рима, некоторые современные историки предположили, что они не прибыли вовсе {245} 245 Менхен-Хельфен сомневается в том, что эти гунны вообще прибыли (Maenchen-Helfen, 1973, р. 69), хотя большинство ученых считает, что данные вспомогательные силы в конечном счете нашлись. В соответствии с одним из пунктов соглашения молодой человек по имени Аэций, о котором еще не раз пойдет речь в последующих главах, провел какое-то время у гуннов в качестве заложника, из чего следует, что переговоры имели место. . Случилось это или нет, в сезон кампаний 411 г. Констанций внезапно избавился от своего военного паралича и уверенно двинулся в Галлию, чтобы одолеть узурпаторов. Отчасти это отражает вновь обретенную им свободу действий, позволявшую пустить в дело мощную италийскую армию, но дополнительным фактором могло оказаться то, что гунны в конце концов прибыли. Избавления от готов на территории Италии и небольшой помощи старых и новых друзей оказалось достаточно, чтобы баланс сил сместился в пользу Констанция. Неудивительно, что в 417 г. Рутилий и его анонимный единомышленник-христианин уверенно смотрели в будущее.

Однако теперь будет важно более тщательно рассмотреть, как именно Констанций восстанавливал Римское государство. Несмотря на многие его достижения, Западная империя не вернулась к прежнему состоянию в полной мере.

В одном очевидном смысле в 418 г. восстановление не было закончено (да Констанций и не претендовал на это). Силингов и аланов, так сказать, пропустили через мясорубку, но вандалы-хасдинги, ныне получившие подкрепление, и свевы по-прежнему были сильны. Помимо того что от этих племен исходила потенциальная военная угроза, их присутствие также означало, что империя не могла непосредственно контролировать испанские территории, занятые ими, и по этой причине не могла собирать с них налоги. Действительно, в период 405–418 гг. средства от сбора налогов несколько раз были недополучены, и Констанций до сих пор не мог исправить положение. К примеру, трудно вообразить, что после того, как в 418 г. готы поселились в дол и не Гаронны, она обеспечивала государству значительный доход {246} 246 Излишек сельскохозяйственных продуктов в империи, как предполагалось, мог делиться между землевладельцами, которые получали свою долю в виде ренты, и имперскими властями, которые получали ее в виде налогов. Чтобы удовлетворить готов, поселив их на определенной территории, Констанцию пришлось отказаться от доли империи, которая шла ей с берегов Гаронны, так что налоговые поступления, как и рента с государственных земель, могли быть направлены на поддержку готов. Нечто подобное имело место в Северной Африке. .

Восстановить события 410-х гг., происходившие в римской Британии, или даже общее состояние дел на острове чрезвычайно трудно, но совершенно ясно, что он «выпал» из имперской системы. Как мы видели, узурпации 406–407 гг. начались именно там, и британские провинции обеспечили Константину III его первую «стартовую площадку». Затем, с того момента как он переместился на континент вместе с большей частью римских войск, оставшихся на острове (такие предположения делались давно), Британия исчезает из наших источников, и лишь у Зосима мы находим два кратких упоминания о ней. Первое — это сообщение, что британцы сбросили римское владычество на позднем этапе узурпации Константина, однако это произошло до разграбления Рима: они «изгнали римских магистратов и избрали правительство, какое желал и» {247} 247 Эта и последующая цитаты взяты из Зосима: VI. 5.2–3; 10.2. . Второе — известие о том, что Гонорий еще до августа 410 г. писал в города Британии, «побуждая их позаботиться о себе». Можно поспорить о том, что это означало. Зосим воспринимает британское восстание как разрыв с римским миром и возврат к обычаям предков. Я подозреваю, что он, писавший в VI в., неправильно понял ситуацию, но на самом деле «римляне» в Британии, недовольные тем, что Константин сосредоточил свое внимание на Галлии и из-за этого не мог защитить их, взял и дела в свои руки. В противном случае трудно объяснить, почему Гонорий должен был писать им в 410 г., признавая, что государство не может защитить их. Таким образом, вопрос состоял не столько в том, чтобы смыть прежний грим и вновь выучить кельтские языки, сколько в том, чтобы защитить себя от нападений с моря, в первую очередь со стороны саксонских пиратов. Эта проблема являлась актуальной более ста лет, и, чтобы решить ее, Римское государство выстроило ряд оборонительных сооружений, многие из которых стоят до сего дня. Вопрос о том, насколько масштабными были нападения саксов в период между 410 и 420 г., также остается открытым. Все свидетельствует о том, что настоящая катастрофа началась немного позже, однако в нашем контексте это не имеет значения. В чьих бы руках ни оказалась Британия — в руках саксов или местных сил самообороны, — она выпала из поля зрения империи примерно в 410 г. и более не приносила Равенне доходов {248} 248 Об обороне Саксонского берега см.: Pearson, 2002. Для представления о различных мнениях, высказывавшихся в связи с этой проблемой (с несколькими другими ссылками), см., например: Campbell, 1982, Ch. 1; Higham, 1992, особенно Chs 3–4; Salway, 1981, Ch. 15. .