Михаил Постников - Критическое исследование хронологии древнего мира. Библия. Том 2

Христианские церкви расходятся в своем отношении к Танаху и Септуагинте. Большинство протестантских церквей учит, что только Танах «дан свыше», хотя они и пользуются в повседневной практике не Танахом, а теми или иными его переводами на современные живые языки. Православная церковь, включая в Ветхий Завет 50 произведений, признает вполне каноническими только 39. Католическая церковь считает священным весь состав Септуагинты и числит ее в каноне (в форме так называемой Вульгаты).

Церковная традиция утверждает, что христианская канонизация полного текста Библии (включая Ветхий и Новый Заветы) была осуществлена Лаодикийским Собором 363 г. н.э. Современные исследователи (в частности, уже упоминавшийся выше Давидсон) отрицают это (см. [51], стр. 149), отмечая, что установление канона было длительным и плохо прослеживаемым процессом (заметим, кстати, что никаких достоверных актов ранних церковных соборов не сохранилось, и, более того, сведения об этих соборах столь сумбурны и противоречивы, что можно сомневаться, созывались ли эти соборы вообще). Протестантский канон никем никогда формально не утверждался. В католической же церкви канонический текст Библии был окончательно установлен лишь на Тридентском Соборе, происходившем с 1545 по 1563 гг.Собор этот издал формальный декрет, определяющий, какие именно книги принадлежат Библии. Сам факт издания этого декрета доказывает, что до него канона не было; в противном случае декрет был бы не нужен.

Неизвестность происхождения библейских книг вызвала, как только безусловность авторитета церкви была поколеблена, серьезные сомнения в их аутентичности. Особенно бурные дискуссии о подлинности многих книг Нового Завета велись на рубеже XX века. В этих дискуссиях был вскрыт удивительный параллелизм Ветхого и Нового Заветов;обнаружен тот факт, что очень многие новозаветные сюжеты и положения имеют своих прототипов в Ветхом Завете.

Например, в евангелии Луки есть рассказ о том, как будущие апостолы с Симоном и Петром во главе долго и безрезультатно ловили рыбу, но достигли успеха и вытащили много рыбы только тогда, когда сеть закинули «по слову Иисуса» (Лука, V, 2—7). Иоанн излагает этот миф в переработанном виде, относя не к началу деятельности Иисуса, а ко времени его воскресения из мертвых. Он уточняет, что было выловлено 153 больших рыбы (Иоанн, XXI, 11). Откуда взялась такое некруглое число? Как сообщает советский историк религии Румянцев, этот вопрос рассмотрел В. Смит, обративший внимание на то, что во II книге Паралипоменон говорится: «И исчислил Соломон всех пришельцев, бывших тогда в земле Израилевой… и нашлось их сто пятьдесят три тысячи шестьсот» (II Паралип, II, 17). В еврейском оригинале здесь употреблено слово «элеф» («алфим»), которое якобы означает не только «тысяча» («тысячи»), но и «племя» («племена») или «большой род» («рода»). Судя по этому месту, авторы Библии полагают, что число больших языческих племен равно 153. Эти племена, и есть «большие рыбы», уловленные во всезахватывающую сеть церкви, новой религии. Румянцев пишет: «Думается, сомневаться в правильности такого толкования не приходится. Совпадение между числами вряд ли может быть случайным, а предлагаемое объяснение совершенно просто, естественно и удовлетворительно» ([90], стр. 15).

Мы склонны относиться к этому объяснению более осторожно, поскольку перевод «элеф» — «племя» не признается специалистами по языку (см. [40], стр. 128), но вместе с тем не можем не отметить, что его логическим следствием является разрушение общепринятого представления о том, что апостолы были бедными необразованными рыбаками.

Значительно более выразителен тот неожиданный (для впервые приступающих к исследованию Библии) факт, что образ распятого спасителя проходит через многие книги Ветхого Завета.Подробно этот вопрос рассмотрен в [36]; мы здесь ограничимся лишь отдельными примерами.

Оказывается, что рождение Иисуса Христа было «предсказано» Исайей: «… Сам Господь даст вам знамение: Дева во чреве примет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил (что значит «С нами Бог»; см. [154], стр. 225. — Авт.). Он будет питаться молоком и медом, доколе не будет разуметь отвергать худое и избирать доброе» (Исайя, VII, 14—15).

Более того, вся пятьдесят третья глава книги пророка Исайи представляет собой «зародыш истории Иисуса, исходный пункт всего того, что о нем рассказывается, крепкое ядро, вокруг которого как бы скристаллизировалось все остальное.

Пророк говорит о «рабе божьем», который добровольно предает себя на страдания и тем способствует искуплению грехов народа: «Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от него лицо свое; он был презираем, и мы ни во что ставили его. Но он взял на себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что он был поражаем, наказуем и уничтожен богом. Но он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на нем и ранами его мы исцелились… и господь возложил на него грехи всех нас. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст своих… предал душу свою на смерть и к злодеям причтен был, тогда как он понес на себе грех многих и за преступников сделался ходатаем»

По обычному пониманию, здесь речь идет о страданиях Израиля во имя всего человечества. Но… несомненно, в этом представлении заранее намечены все существенные черты страдающего, приносящего себя в жертву за человечество и искупающего вину последнего Христа…

В Премудрости Соломона (2) нечестивые сговариваются друг с другом осудить на «бесчестную смерть» праведника. По словам Второзакония 21, 23, не существовало более бесчестной смерти, чем смерть на древе мучения(греч. ксилон, стаурос; лат. крукс, древо, столб, крест), почему последняя невольно представлялась настоящим родом смерти праведника. Из того же места Премудрости… выяснилась вместе с тем и более точная мотивировка смерти праведника. Он умер жертвой неправедных, нечестивых, которые говорят там: «Будем притеснять бедняка–праведника… Устроим кознь праведнику, ибо он в тягость нам и противится делам нашим, укоряет нас в грехах против закона и поносит нас за грехи нашего воспитания; объявляет себя имеющим познание о боге и называет себя сыном господа. Он пред вами — обличение помыслов наших… жизнь его не похожа на жизнь других, и отличны пути его; он считает нас мерзостью и удаляется от путей наших, как от нечистот; ублажает кончину праведных и тщеславно называет отцом своим бога. Увидим, истинны ли слова его, и испытаем, какой будет исход его, ибо, если этот праведник есть сын божий, то бог защитит его и избавит его от руки врагов. Испытаем его оскорблением и мучением, дабы узнать смирение его и видеть незлобие его, осудим его на бесчестную смерть, ибо, по словам его, о нем попечение будет. Так они умствовали, и ошиблись, ибо злоба их ослепила их, и они познали тайн божиих».