Игорь Зимин - Царские деньги. Доходы и расходы Дома Романовых

Надо заметить, что впервые этот вопрос поднимался еще в 1906 г., когда П.А. Столыпин начинал «раскручивать» свою знаменитую аграрную реформу. Тогда ему остро был необходим значительный фонд свободных земель, наличие которого позволило бы смягчить напряженность, вызванную массовым безземельем крестьян в центральных губерниях России.

Для решения вопроса об удельных землях, фактически «кормивших» великих князей, дважды проводились совещания у Николая II (30 июля и 9 августа 1906 г.). В своих дневниковых записях Николай II, как обычно, отметил только сам факт таких встреч: 30 июля – «У меня был обмен мнений с пятью членами семейства относительно удельных земель»; 9 августа – «В 2 '/ поехал с ним на Ферму, где произошло совещание со всеми наличными членами семьи и министрами: Двора, Внутр. Дел, финансов, Главноупр.

Землед. и Кочубеем все по тому же вопросу об арендных удельных землях. Заседание кончилось в 5 час».

Об итогах обсуждения этого очень важного для великих князей вопроса пишет в дневнике великий князь Константин Константинович (9 августа 1906 г.): «Митя, Николаша, Петюша, Николай, Георгий и Сергей, а также Владимир с сыновьями Борисом и Андреем и я были позваны к Государю в фермерский дворец на совещание. Были там еще министры: внутренних дел Столыпин, финансов – Коковцев, земледелия – князь Васильчиков, двора – барон Фредерике и начальник Управления уделов – князь Кочубей. Обсуждался вопрос, по которому Государь созывал нас 30 июля. Николай предложил ввиду политической необходимости пойти навстречу безземельным крестьянам, не продавать арендованной земли, а пожертвовать ее. Но, вникнув в это предложение, пришли к заключению, что жертва будет настолько ощутительная для некоторых членов семьи и что потеря доходов настолько сократит наше содержание, что жертвовать невозможно. Решили все-таки землю продавать». 844

Летом 1906 г. пик Первой русской революции был уже пройден, благодаря усилиям П.А. Столыпина начала восстанавливаться дееспособность вертикали власти, поэтому тогда сочли возможным отказаться от «широкого жеста», поставив во главу угла материальные интересы великих князей.

Однако после отречения Николая II в марте 1917 г. – «шансов не было». Поэтому великие князья, демонстрируя лояльность новой власти, решили сами отдать то, что им с большим трудом удалось удержать в 1906 г.

12 марта 1917 г. в газетах было опубликовано заявление великого князя Георгия Михайловича: «Относительно прав наших и в частности моего о престолонаследии, горячо любя свою родину, всецело присоединяюсь к доводам, которые изложены в акте отказа князя Михаила Андреевича; что касается земель удельных, вполне готов подчиниться решению Временного правительства, которое несомненно имеет в виду благо родины».

На следующий день, 13 марта 1917 г., еще одна группа «в полосатых купальниках» 845выступила с подобным заявлением: «Относительно прав наших, и в частности моего на престолонаследие, я, горячо любя свою родину, всецело присоединяюсь к тем мыслям, которые выражены в акте отказа великого князя Михаила Александровича. Что касается земель удельных, то по моему искреннему убеждению, естественным последствием означенного акта они должны стать общим достоянием государства. Подписали: великий князь Николай Михайлович, великий князь Дмитрий Константинович, князь Говриил Константинович, князь Игорь Константинович». 846

Жест «Константиновичей» был учтен и отчасти компенсирован. Так, 3 апреля 1917 г. состоялось решение Временного правительства по поводу «Приданого капитала королевы эллинов Ольги Константиновны». В документе подчеркивается, что «согласно заключенному между Россией и Грецией в 1867 г. договору, в приданое королеве эллинов Ольге Константиновне при выходе ее в замужество, капитал в 1 000 000 руб., с наросшими на него процентами, является личной ее собственностью, не подлежащей обращению в доход казны». 847Еще раз подчеркнем, что великая княгиня Ольга Константиновна была «королевой эллинов», то есть первым лицом иностранного государства, по отношению к которому следовало соблюдать особый такт. Приведенный пример, все же не был типичным, поскольку касался межгосударственных отношений, а Временное правительство весьма трепетно относилось к выполнению подобных обязательств.

Тогда же в апреле 1917 г. Временное правительство принимает решение о выкупе у некоторых из Романовых их недвижимого имущества. Надо заметить, что многие из великих князей очень желали этого, поскольку отчетливо видели, что страна начинает погружаться в пучину политического и экономического хаоса. Еще раз отметим, что Временное правительство весьма либерально отнеслось к собственности «Константиновичей». 8 апреля 1917 г. принято решение «о дальнейшем производстве великому князю Дмитрию Константиновичу денежного отпуска, в размере 40 000 руб. в год, в уплату за купленное у него имение «Ореанда»». 8482 2 июня 1917 г. состоялось решение о судьбе Мраморного дворца. В документе констатировалось, что «государство не встречает препятствий к распоряжению с их стороны Мраморным дворцом, с принадлежащим к нему движимым имуществом, на общих основаниях», но при этом министру труда было предложено «вступить в переговоры с наследниками покойного великого князя Константина Константиновича о приобретении Мраморного дворца в собственность государства». 849Однако общее ухудшение положения в стране не позволило реализовать принятое решение. В сентябре 1917 г. от проекта покупки Мраморного дворца отказались и решили «вступить в переговоры с наследниками великого князя Константина Константиновича об условиях аренды здания, в котором ныне помещается Министерство труда». 850

В августе 1917 г. состоялось решение Временного правительства «О приобретении дома принца Александра Петровича Ольденбургского в Петрограде» за три миллиона рублей облигациями «Займа Свободы» по номиналу. Этот дом на набережной Невы приобретался для Центрального управления Министерства народного просвещения. Кроме этого, миллион рублей отпускался на приобретение обстановки дома Ольденбургского. 851

Поскольку для новой власти в Петрограде остро стоял вопрос о размещении разросшихся «демократических» учреждений Временного правительства, то летом 1917 г. начинают реализовываться конфискационные решения в отношении императорских резиденций. 6 июня 1917 г. Временное правительство решило вопрос «О передаче в ведение и распоряжение Министерства продовольствия здания Аничкового дворца». Здание должны были освобождить уже к 15 июня 1917 г. 852Императрица Мария Федоровна, живя в Крыму, очень болезненно переживала слухи о разграблении «ее» Аничкова дворца.