Мауно Йокипии - Финляндия на пути к войне

Политическая обстановка в Финляндии в июне 1941 г. быстро эволюционировала в сторону войны. На упоминавшиеся выше дипломатические запросы Финляндии о внешнеполитических гарантиях, границах, обеспечении зерном и т. д. Германия предоставила «очень благоприятный» устный — как его охарактеризовал Кивимяки — ответ Вейцзекера от 10 июня 1941 г., который был передан президенту Рюти. По вопросу о границах Финляндия направила в Германию около 14 июня дополнительные сведения, подготовленные по просьбе Рюти профессором Ялмари Яккола и представленные в виде пространной памятной записки. Во время войны она была опубликована на многих языках отдельной книгой под названием «Восточный вопрос Финляндии». В ней предлагалось присоединить Восточную Карелию по границе «трех перешейков» и провести новую финнизацию путем широкого перемещения населения. По этому поводу министр иностранных дел Риббентроп сразу же после начала Барбароссы 22 июня — за три дня до вступления в войну Финляндии — публично заявил Кивимяки, что «пожелания Финляндии относительно границ будут исполнены». К тому же Германия уже 19 июня обещала Финляндии недостающее количество зерна. Дипломатия удалась на славу.

К июню 1941 г. относится также попытка Финляндии воспользоваться благосклонностью Германии и получить на период войны морской порт, расположенный западнее уязвимого Петсамо. Им мог стать старый Шиботн, или торговый рыбачий причал на берегу Атлантики, в конечной точке строившейся автомобильной дороги от реки Торнио до Килписъярви. Совместно с Германией его можно было превратить в современный океанский порт. По предложению министерства иностранных дел, Государственный Совет Финляндии создал 29 мая 1941 г. секретную и авторитетную комиссию для рассмотрения данного вопроса. Она представила свои заключения 10 июня. И хотя этот план не был осуществлен, в принципиальном плане следует отметить, что Финляндия согласилась вести по этому важному территориальному вопросу Норвегии переговоры со страной-оккупантом.

Из буржуазных партий крайне правая ИКЛ традиционно стояла на позициях Великой Финляндии. От некоторых помощников, приданных в конце мая 1941 г. профессору Яккола, она уже на раннем этапе почувствовала, откуда дует ветер. Партия выразила свои прогерманские симпатии в частности тем, что от имени финского народа послала 23 июня 1941 г поздравительную телеграмму Гитлеру, за два дня до вступления в войну Финляндии. Консервативная партия Национальной коалиции поддерживала правительство, хотя в ней слышались голоса, призывавшие к сдержанности и не делить шкуру неубитого медведя. Войонмаа относил Прогрессивную партию, несмотря на то, что ее представитель являлся президентом страны, к демократическому крылу, поскольку часть ее членов очень сочно критиковала правительственную политику умолчания. В Аграрной союзе, особенно в возглавлявшемся Ниукканеном его карельском крыле, напротив, господствовал дух Великой Финляндии. Подавляющее большинство Шведской народной партии — несмотря на внутреннюю оппозицию, которая придерживалась прогерманской ориентации — осуждало правительство как за его внешнеполитический курс, так и за программу срочного обустройства переселенцев.

Социал-демократическая партия Финляндии — крупнейшая партия страны (коммунисты были запрещены) — в известной мере несла ответственность за направление государственной политики, поскольку она блокировалась с теми силами, у которых в итоге оказалось большинство в парламенте. Руководство социал-демократов вместе с руководством некоторых других рабочих организаций созвало 19 июня 1941 г. «нейтральное совещание» левых сил, которое подготовило умеренное заявление, предназначенное для президента. Но поскольку они не предприняли каких-либо решительных мер против очевидной прогерманской ориентации (требования смены правительства или запросы в парламенте), они тем самым молчаливо одобряли избранный курс. Таннер, подчеркивавший единство партии, спас своими действиями правительство и несет, таким образом, свою долю ответственности за действия его руководящей верхушки, в состав которой он входил на правах «приглашенного со стороны», а не как член кабинета.

Дипломатические контакты Финляндии и Советского Союза продолжались и после 22 июня 1941 г. С обеих сторон 23 июня призывали соблюдать нейтралитет, хотя и критиковали противоположную сторону в нарушении воздушного пространства и пр. Вечером 23 июня Молотов, призвав к себе полномочного представителя Финляндии Хюннинена, запросил у него официальную позицию Финляндии и подчеркнул, что у Советского Союза не имеется никаких требований по отношению к Финляндии. Утверждается, что телеграмма с этой информацией поступила в Хельсинки только через сутки, но и ее обсуждение в правительстве было перенесено на следующий день. Объяснение, согласно которому в условиях напряженной международной обстановки более чем на сутки имело место нарушение связи, представляется искусственным, поскольку имелись многочисленные иные каналы для передачи сообщений. Тот факт, что ничего не было предпринято для поддержания контактов в условиях кризиса, свидетельствует об отсутствии желания. Об этом же говорит и то обстоятельство, что Финляндия в этот момент не провозгласила официального и юридически обязывающего нейтралитета, как это имело место с началом второй мировой войны в сентябре 1939 г.

В военной сфере «трехдневный нейтралитет» Финляндии (22–25 июня 1941 г.) был временем оживленной деятельности. 31 января Хейнрикс заявил Гальдеру о том, что мобилизация в Финляндии продлится 4–5 дней и последующее развертывание сил на границе потребует еще пять дней. Отмобилизованные 17 июня финские войска находились 22 июня 1941 г. еще в местах своего формирования, но к 25 июня, к моменту вступления Финляндии в войну, подавляющая часть войск была уже развернута на границе. Днем 22 июня был отдан «альтернативный» приказ о готовности к наступательным действиям. Главный штаб действовал так, как будто предвидел, что через три дня парламент примет решение о вступлении в войну. На деле на восточном фронте перешли в наступление значительно позднее (10 июля).

В других же районах предпринимались упреждающие меры на основании сведений, полученных от немцев. Так в день Барбароссы 22 июня 1941 г. финны провели по крайней мере неделю готовившуюся операцию «Регата», т. е. оккупацию демилитаризованных Аландских островов (двумя полками при солидной, в 69 стволов, артиллерийской поддержке). Конвой, который охранялся значительными силами прибрежного флота, состоял из 23 кораблей. Предпринятая русскими в 6 утра попытка бомбардировки судов оказалась безуспешной.