Иван Ле - Хмельницкий (Книга вторая)

- Ежели Мазарини любимец папы, так какой же он, черт возьми, друг Кривоноса? - допытывался Богун.

- Что же, бывают чудеса! Ведь папа Урбан уважал и Кампанеллу, считал себя другом Галилея!..

- А кто такой Галилей? Наверно, такой же папа? - не утерпел Вовгур.

Болгары переглянулись.

- Галилей самый крупный ученый на земле. Но бог с ним с Галилеем, братья! Кривонос пошел за Кампанеллой во Францию. Воины и там нужны... А мы завернули сюда, чтоб предупредить вас, братья. Беглер-бек Аббас-паша помирился с поляками и ведет свою грозную армию с Днестра на Дунай. Он грозится уничтожить весь ваш отряд!

- Так, может, и нам повернуть следом за Кривоносом! Смогли бы вы показать нам дорогу к нему? Ведь говорите, что двое из вас хотят направиться туда? - вмешался Юрко Вовгур.

- Да, двое наших собираются разыскать Кривоноса.

- И я с вами, братцы! - воскликнул Юрко Вовгур.

12

Теперь выбирай, атаман, какие пути безопаснее: на чайки и в море или немедленно отправляться за Дунай, к австрийскому цесарю? Болгарские друзья сообщили Сулиме о поражении войск паши на Днестре. Молодой турецкий султан в гневе повелел повернуть войска и истребить до единого казаков, прорвавшихся во владения правоверного султана.

- Аллах повелевает устами падишаха, - сообщали гонцы, - немедленно очистить придунайские земли от неверных гяуров этого злейшего шайтана-запорожца, богопротивного Сулимана!

Атаман засмеялся, услышав, как исказили мусульмане его имя. Но им овладела и тревога: ведь он привел сюда не подвижной, небольшой отряд, а более тысячи казаков!

После встречи с болгарскими патриотами Сулима сразу же повернул свои войска к болгарскому побережью Черного моря.

- Два года побродили по свету, хватит! Пора и домой возвращаться.

- Так Аббас, сказывают, уже и Дунай перешел возле Килии! Хватит ли у нас сил отбиться в случае столкновения с его ордой? - тревожились ближайшие друзья Сулимы.

- Не на суда же посадит Аббас тридцатитысячную орду! Этот пес обязательно пройдет со своей оравой по равнине между морем и Дунаем. Для этого чайки ему не нужны, да и безопаснее, чем на море!.. А нас горсть в сравнении с его ордой. Да и чайка для казака - словно колыбель матери.

- Намытарились, что и говорить! Хотим на море, батько Иван, поддерживали Сулиму и молодые казаки. - Давай наказ!

- Наказ, друзья мои, будет один: не щадя коней, скакать как можно быстрее к морю! Захватите все суда на берегу.

- А как же кони? Кони для казака - его жизнь! - зашумели казаки.

- Да черт с ними, с конями! Оставим болгарам, ежели уцелеют после такой бешеной скачки. Все, что окажется лишним, придется сжечь. Сами видите, что армада озверелых турок уже спешит сюда. Успеть бы и нам!..

До ближайшего болгарского берега казаки Сулимы добрались только спустя две недели. Временами им приходилось вступать в бои с турками, снова возвращаться к Дунаю.

Казаки с радостью встретили море, потому что в него впадали и воды Славутича-Днепра. Но бурлящее море было безграничным и бездонным. Его не перепрыгнешь, как ручеек. Казак без чайки на море, как и без коня в походе, если не воронью в степи, то хищным рыбам на съедение достанется...

- Лето, братцы мои, вода как парное молоко! - восхищенно воскликнул Карпо, первым добравшись с разведкой к морю.

- Айда искать челны, панове казаки! - приказывал Сулима, хотя хорошо понимал, как трудно раздобыть их в чужом, опустошенном турками краю. Это не Запорожье с его столетними вербами, где каждая из них, можно сказать, челн.

- Позволь мне, атаман, вместе с другими желающими пробиться за Дунай, к лисовчикам Стройновского! Ведь на всех челнов все равно не хватит?

Иван Сулима вздрогнул от неожиданного предложения Золотаренко.

- Что это ты вздумал, Иван! Тогда уж всем вместе пробиваться, хотя бы и к лисовчикам.

- Вместе, вместе... Как ты пробьешься с такой саранчой, как у нас?.. Лучше разделиться. Молодежь пошла бы со мной, обманем турок, собьем их с нашего следа...

И увидел, что эта мысль не испугала Сулиму, а понравилась ему. Полковник словно очнулся. Неожиданное, но и спасительное предложение!

А по болгарскому побережью Черного моря все больше и больше разносились слухи не только о поражении Аббаса и его перемирии с поляками, но и о том, что турецкая конница уже находится возле устья Дуная, направляясь в погоню за казаками.

Услышали об этом и казаки Сулимы.

- Будем же молить бога, панове товарищество, чтобы нам благополучно окунуться в эту казацкую купель, - говорили пожилые казаки, собираясь отправиться вместе с Сулимой в морской поход.

- Разве вам впервые! - подбадривал их Карпо. Он первым поддержал и Золотаренко.

Следом за Карпом, словно сговорившись, закричала и молодежь: "Согласны!" И снова казаки объединялись в сотни, курени. Сулима предложил уходящим вместе с Золотаренко выбрать самых лучших коней. Казаки делились порохом, уходящим в море отдавали лучшую одежду. Одного дня хватило, чтобы разбиться на два отряда. Сулима с грустью отметил, что большая часть казаков ушла с Золотаренко.

Вечером того же дня и распрощались. Казаки, решившие пойти с Золотаренко, сердечно провожали казаков, отправившихся с Сулимой. Последним сел в атаманскую чайку Иван Сулима.

"Отчего мне так грустно расставаться с ними?" - спрашивал он себя, вглядываясь в даль. Там, на чужом берегу, оставались его дети!

- Не задерживайтесь и вы, братья. Не забывай, Нечипорович, что тебе надо вернуть на Украину и казаков-лисовчиков, обманутых полковником Стройновским и королевскими наемниками цесаря. Непременно вернуть! Сам знаешь, украинская земля стонет в ярме. Сейчас Украине нужны свои, надежные войска! Понял?.. - уже отплыв от берега, кричал Сулима, все еще не отрывая глаз от оставшихся на берегу.

Но с берега уже доносилась походная казацкая песня. Затянули ее старшины, окружавшие подвижного Карпа Полторалиха, и тут же подхватили молодые казаки. И песня, удаляясь вместе с берегом, казалось, то плыла по спокойному морю, то терялась в густом лесу.

И кто кого провожал в далекий путь на этом болгарском берегу - трудно было определить. Казаки расходились в разные стороны, но дорога у них была одна - к победной славе, если даже придется и умереть за нее!

Гэй, гэй-эй! Була ж слава

И злэтила, як пава...

Козак у Царгороди, браття отаманы,

Сыдыть у нэволи, з горя, з лыха в'янэ...

Гэй, сыдыть козак, зализом кованый,

Турка-янычара молыть-умовляе:

Гэй, пусты, турку, на час, на хвылыну,

Нэ муч из-за мэнэ й молоду дивчыну!

Мав бы за хвылынку жиночкою взяты!

Та й турчынам клятым нэ жыву виддаты!

Гэй-эй, гэй!

Казаки Золотаренко двинулись в путь. Петр Парчевич вместе с друзьями взялся проводить казаков к Дунаю. Они повели их кратчайшей дорогой, подальше от лишних глаз.