Лев Трегубов - Эстетика самоубийства

Этот обряд не во всех индийских местностях выполнялся одинаково. В Восточной Индии, в Ориссе и на Коромандельском берегу покойника и его вдову сжигали не на костре, а в яме, наполненной хворостом и дровами. Вдова трижды обходила вокруг ямы и затем кидалась в пламя, или же ее бросали туда брамины. Обыкновенно во время этого жертвоприношения руководящие им брамины и все вышестоящие произносили установленные ритуальные формулы.

Редко бывало, чтобы жена совершенно здорового мужа высказывала намерение сделаться «сати» после его смерти. Обыкновенно такое решение заявлялось ею после его смерти или после того, как врач признал его безнадежным. Без сомнения, на женщину нередко влияла экстатическая мечта о вечном блаженстве в загробной жизни; но, может, еще чаще влияли убеждения родных, так как этот акт самопожертвования со стороны вдовы служил к чести не только ее самой, но и всей ее семьи, а индусы очень тщеславны. Отказаться же от раз принятого решения в этом смысле хотя и дозволялось, но это считалось большим грехом и позором для всей семьи, поэтому даже ближайшие родственники употребляли с бесчеловечной жестокостью все средства, чтобы помешать перемене решения. Однако, несмотря ни на что, случалось, вдовы раскаивались в своем намерении и отказывались от выполнения его даже в последнюю минуту, но такие случаи были очень редки. Как свидетельствуют летописцы, что хотя возвращение вдовы с пути на костер и не возбранялось законом, но фактически допускалось лишь в очень редких случаях.

Брамины, бессердечный эгоизм которых ярко сказывается во всей истории этих жертвоприношений, имели к тому же и весьма практическую причину не допускать отступления вдовы от принятого решения. Хотя и существовал обычай, чтобы вдова перед восхождением на костер делила все снятые с себя драгоценности между родственниками и друзьями, провожавшими ее на этом последнем пути, но, по достоверным свидетельствам, эти украшения присваивались браминами в награду за руководство этой страшной церемонией. По другим сведениям — или в других местах — вдовы намеренно сжигались со всеми украшавшими их драгоценностями, которые брамины отыскивали потом в пепле и брали себе.

Некоторые авторы прямо полагают, что именно эти меркантильные соображения повлияли на то, что ритуал сати получил столь широкое распространение в Индии времен расцвета браминизма.

Когда вдова решалась умереть в качестве «сати», верной жены, она срывала ветку манго и садилась, держа ее в руке, возле тела своего мужа. Потом она мылась в бане, одевалась в новое платье и давала выкрасить свои ноги. В продолжение этих приготовлений били особенным образом в барабан, возвещая о готовящемся событии и созывая народ. Особенно важную роль играло в этих приготовлениях испытание огнем. Как мы уже видели в приведенном случае, обреченная женщина держала палец на свече или даже клала всю руку на горячие угли, или держала в руке кусок раскаленного железа. Если она делала это, не подавая никакого признака страдания, то свидетели заключали, что ее не устрашит и пламя костра.

Тавернье рассказывает об одной женщине, которая бестрепетно изжарила над факелом свою руку до самого локтя.

Не раз высказывалось предположение, что обреченным жертвам давался перед роковым моментом какой-нибудь напиток, опьяняющий или притупляющий чувствительность. Возможно, что это и делалось в иных случаях, но доказательств тому не имеется. Ввиду важного значения, которое придавалось испытанию огнем, и в силу многочисленных доказательств изумительного хладнокровия жертв в решительную минуту, а с другой стороны, и ввиду того, что бывали случаи, когда в последнюю минуту вдова отказывалась взойти на костер, можно заключить, что опьянение или отупление индусских вдов перед сожжением отнюдь не было правилом.

Церемония проводов вдовы на смерть обставлялась различно, смотря по состоянию и общественному положению семьи. В Бенгалии путешествие некоторых вдов на костер позади повозок с разлагающимся и заражающим воздух трупом продолжалось недели две, если сожжение предполагалось на берегу священного Ганга, ради увеличения блаженства четы в будущей жизни. Но вообще эта процессия имела триумфальный характер.

Следует сразу обратить внимание читателей, что по сути ритуальное самоубийство представляет собой разновидность сценического искусства, театрального действия, где имеются главный герой и актеры, действие и зрители, пристально следящие за ним. Роль главного персонажа исполняет жертва, и в ее обязанности входит достойно сыграть свою роль. В этом ей помогают многочисленные помощники, представленные браминами, которые следят за последовательностью развивающихся событий, управляют ходом действия, четко следя, чтобы каждый шаг, каждое слово вдовы соответствовало принятому ритуалу. Вдова следовала за трупом пешком или в носилках среди толпы благоговейно взиравшего на нее народа, и нередко под звуки музыки. Многие, вероятно, с целью одурманить себя, делали этот путь танцуя и по приходе на место очертя голову бросались на уже пылающий костер. Впрочем, это было исключение, обыкновенно жертвоприношение совершалось с достоинством и серьезностью. Этому придавалось огромное эстетическое значение. Вдова обходила надлежащее число раз вокруг костра, на котором уже лежало тело ее мужа, и сыпала из-под подола платья жареный рис и раковины каури, которые ревностно подбирались присутствовавшими, так как этим вещам, полученным от жертвы, приписывались целебные свойства.

Народ верил, что сжигаемым вдовам дается в последние минуты способность ясновидения. Брамины старались внушить жертве ожидание, что в роковую минуту ей откроются удивительные вещи, и не подлежит сомнению, что им удавалось путем внушения убеждать в этом многих женщин, как видно из того факта, что одна вдова, лишившаяся чувств при виде костра, так что ее бросили в него в обморочном состоянии, дорогой туда спокойно разговаривала с сопровождавшими ее женщинами и делила между ними перечные листья, которые принимались как драгоценные реликвии. Приводится даже случай, как одна жертва, лежа на костре, вспомнила о предшествовавшем существовании своей души и сделала какое-то предсказание, которое будто бы сбылось.

Взойдя на костер, женщина или склонялась к телу мужа, или ложилась рядом с ним, а иногда, чтобы она не соскочила, ее даже связывали с ним. В некоторых частях Индии она ждала смерти, сидя на скамье, в других ее привязывали на костре к столбу. Если же муж умер на чужбине и тело его было сожжено в дальней стране, то вдову сжигали одну, причем она прижимала к груди его башмаки или какой-нибудь другой предмет из одежды.