Константин Рыжов - 100 великих монархов

30 июля (12 августа) 1904 года в императорской семье родился пятый ребёнок. К великой радости родителей это оказался мальчик. Николай записал в своём дневнике: «Великий незабвенный для нас день, в который так явно посетила нас милость Божья. В 1 час дня у Аликс родился сын, которого при молитве нарекли Алексеем». По случаю появления наследника по всей России палили пушки, звонили колокола и развевались флаги. Но спустя несколько недель императорская чета была потрясена ужасной вестью — оказалось, что их сын болен гемофилией. Следующие годы прошли в тяжёлой борьбе за жизнь и здоровье наследника. Любое кровотечение, любой укол мог закончиться его смертью. Мучения горячо любимого сына разрывали сердце родителей. Особенно тягостно сказалась болезнь Алексея на императрице, которая с годами стала страдать истерией, она сделалась мнительной и крайне религиозной.

Между тем Россия переживала один из самых бурных этапов своей истории. Вслед за японской войной началась первая революция, подавленная с огромным трудом. Императору пришлось согласиться на учреждение Государственной думы. Следующие семь лет были прожиты в покое и даже при относительном процветании. Выдвинутый Николаем Столыпин начал проводить свои реформы. Одно время казалось, что России удастся избежать новых социальных потрясений, но вспыхнувшая в 1914 году Первая мировая война сделала революцию неизбежной. Сокрушительные поражения русской армии весной и летом 1915 года вынудили Николая самому возглавить войска. С тех пор он много времени проводил в Могилёве и не мог глубоко вникать в государственные дела. Александра с большим рвением взялась помогать мужу, но, кажется, больше навредила ему, чем действительно помогла. И высшие чиновники, и великие князья, и иностранные дипломаты чувствовали приближение революции. Они старались как могли предупредить Николая. Неоднократно в эти месяцы императору предлагали отстранить от дел Александру и создать правительство, к которому народ и Дума будут иметь доверие. Но все эти попытки не достигли цели. Николай дал слово вопреки всему сохранить в России самодержавие и передать его целым и непоколебимым своему сыну; теперь, когда на него со всех сторон оказывали давление, он остался верен клятве.

22 февраля 1917 года, так и не приняв решения о новом правительстве, Николай поехал в Ставку. Сразу после его отъезда в Петрограде начались волнения. 27 февраля встревоженный Николай решил возвратиться в столицу. По дороге на одной из станций он случайно узнал, что в Петрограде уже действует временный комитет Государственной думы, руководимый Родзянко. Тогда, посоветовавшись с генералами свиты, император решил пробираться в Псков. Здесь от командующего Северным фронтом генерала Рузского Николай 1 марта узнал последние потрясающие новости: весь гарнизон Петрограда и Царского Села перешёл на сторону революции. Его примеру последовали гвардия, казачий конвой и Гвардейский экипаж с великим князем Кириллом во главе. Окончательно сразили Николая переговоры с командующими фронтами, предпринятые по телеграфу. Все генералы были беспощадны и единодушны: остановить революцию с помощью силы уже нет никакой возможности; во избежание гражданской войны и кровопролития император должен отречься от престола. После мучительных колебаний поздно вечером 2 марта Николай подписал своё отречение.

На другой день он дал приказ своему поезду ехать в Ставку, в Могилёв, так как хотел напоследок попрощаться с армией. Здесь 8 марта император был арестован и под конвоем доставлен в Царское Село. С этого дня началось для него время постоянных унижений. Караул вёл себя вызывающе грубо. Ещё обиднее было видеть предательство тех людей, которых привыкли считать самыми близкими. Почти вся прислуга и большинство фрейлин бросили дворец и императрицу. Доктор Остроградский отказался ездить к больному Алексею, заявив, что «находит дорогу слишком грязной» для дальнейших посещений.

Тем временем ситуация в стране снова начала обостряться. Керенский, который стал к этому времени главой Временного правительства, решил, что в целях безопасности царскую семью надо отправить подальше от столицы. После долгих колебаний он приказал перевезти Романовых в Тобольск. Переезд состоялся в начале августа в глубоком секрете. В Тобольске царская семья прожила восемь месяцев. Материальное положение её было очень стеснённым. Александра писала Анне Вырубовой: «Я вяжу носки для маленького (Алексея). Он требует ещё пару, так как все его в дырках… Я сейчас делаю всё. Папины (царя) штаны порвались и нуждаются в штопке, и нижнее бельё девочек в лохмотьях… Я стала совсем седой…» После октябрьского переворота положение узников стало ещё хуже.

В апреле 1918 года Романовых перевезли в Екатеринбург и поселили в доме купца Ипатьева, которому суждено было стать их последней тюрьмой. В пяти верхних комнатах второго этажа поселилось двенадцать человек. В первой жили Николай, Александра и Алексей, во второй — великие княжны. Оставшиеся были поделены между прислугой. На новом месте Николай и его близкие почувствовали себя настоящими пленниками. За забором и на улице располагалась внешняя охрана из красногвардейцев. В доме всегда находилось несколько человек с револьверами. Эта внутренняя охрана была отобрана из самых надёжных большевиков и была настроена очень враждебно. Ею командовал Александр Авдеев, именовавший императора не иначе, как «Николай Кровавый». Никто из членов семьи не мог уединиться, и даже до туалета великие княжны шли в сопровождении кого-нибудь из конвоиров. На завтрак подавали только чёрный хлеб и чай. Обед состоял из супа и котлет. Караульные часто на глазах обедавших брали руками куски из кастрюли. Одежда заключённых совсем обветшала.

4 июля Уральский Совет сместил Авдеева и его людей. Их место заняли десять чекистов во главе с Юровским. Несмотря на то что он был гораздо вежливее Авдеева, Николай с первых дней почувствовал исходившую от него угрозу. Действительно, тучи над семьёй последнего русского императора сгущались. В конце мая в Сибири, на Урале и в Поволжье вспыхнул чехословацкий мятеж. Чехи развернули успешное наступление на Екатеринбург. 12 июля Уральский Совет получил разрешение из Москвы самому решить судьбу низложенной династии. Совет постановил расстрелять всех Романовых и поручил исполнение казни Юровскому. Уже позже белогвардейцам удалось захватить нескольких участников расстрела и с их слов восстановить во всех подробностях картину казни.

16 июля Юровский раздал чекистам 12 револьверов и объявил, что расстрел будет произведён сегодня. В полночь он разбудил всех узников, велел им быстро одеться и спуститься вниз. Было объявлено, что чехи и белые приближаются к Екатеринбургу, и местный Совет решил, что они должны уехать. Николай спустился по лестнице первым, неся на руках Алексея. Анастасия держала на руках спаниеля Джимми. По цокольному этажу Юровский привёл их в полуподвальную комнату. Здесь он попросил подождать, пока не придут автомобили. Николай попросил стулья для сына и жены. Юровский велел принести три стула. Кроме семьи Романовых здесь находился доктор Боткин, лакей Трупп, повар Харитонов и комнатная девушка императрицы Демидова.