Константин Рыжов - 100 великих монархов

Когда Харальду исполнилось пятьдесят лет, он созвал многолюдный митинг на востоке страны и пригласил на него жителей Уппленда. Он дал всем своим сыновьям сан конунга и разделил между ними страну, а сам подолгу жил в больших поместьях, которые у него были в разных частях Норвегии. Когда конунгу исполнилось восемьдесят лет (930), он стал тяжёл на подъём. Ему стало трудно ездить по стране и править ей. Тогда он возвёл на свой престол любимого сына Эйрика и передал ему власть над всей Норвегией. После этого он прожил ещё три года и умер в глубокой старости.

Людовик XI, сын короля Карла VII, справедливо считавшийся одним из выдающихся правителей Франции, слыл за человека очень даровитого, но злобного, злопамятного и коварного. Ещё в юности он был непревзойдённым мастером притворства и имел славу ловкого интригана. Первый свой заговор против отца он составил в 1440 году, когда ему ещё не исполнилось 20 лет, и в дальнейшем не раз покушался свергнуть его с престола. После очередного покушения на жизнь Карла в 1446 году он удалился в свою провинцию Дофинэ и с тех пор больше ни разу не виделся с отцом. Управляя своим уделом как независимым княжеством, он следовал той же системе, которая впоследствии сделала его жестокое правление столь благодатным для французского народа. Неумолимый к аристократии, он старался расположить к себе простолюдинов, положил предел рыцарским войнам, оживил торговлю и промышленность, улучшил монетную систему. Вскоре его вражда с Карлом приняла непримиримый характер. В 1456 году король решился начать против сына открытую войну. Людовик бежал в Бургундию к герцогу Филиппу, который принял его с исключительным радушием. Дофин поселился недалеко от Брюсселя в местечке Женапп и получал от герцога на содержание своего двора ежемесячно по 6 тысяч ливров. Филипп поручил своего гостя особенному попечению сына Карла. Оба принца были очень несхожи характерами и вскоре сделались смертельными врагами. Карл, прозванный впоследствии Смелым, имел рыцарскую, гордую натуру, помышлял только о войнах и завоеваниях. Такой человек как Людовик, совершенно лишённый рыцарских качеств, способный к тому же на всякое лукавство и вероломство, вызывал у Карла чувство презрения. В 1461 году пришла долгожданная весть о смерти Карла VII и Людовик смог занять освободившийся престол.

В отличие от своего отца, который охотно отдавал дела правления в руки своих любимцев, Людовик собирался править самостоятельно и потому хотел составить верное представление о государстве. Он неутомимо разъезжал по стране, неожиданно менял направление пути, чтобы застать всех врасплох и приобрести точные понятия о характерах людей и положении дел. Память его была необыкновенно сильна, наблюдательность неутомима. Бедно одетый, он ездил почти без всякой свиты, ходил по городам в одиночку, заводил разговоры с людьми всяких сословий и охотно вызывал противников на откровенность. Он не любил принимать на себя важный вид, презирал роскошь, пышные праздники, рыцарские игры, и часто случалось, что он въезжал в город окольными путями, стараясь уклониться от торжественных встреч. Он носил простой камзол, нижнее платье серого сукна и дешёвую потёртую шапку, а его скромный Турнельский дворец являл резкую противоположность с великолепными дворцами герцогов и первых вельмож.

Главной целью политики Людовика являлось собирание под своей властью всех французских земель. Достигнуть её было невозможно без победы над его прежним благодетелем герцогом Бургундским, могущественнейшим из удельных князей в роде Валуа, поддержки которого искали все остальные феодальные владетели. В 1466 году, воспользовавшись тем, что герцог Бургундский оказался занят войной с восставшим Люттихом, король внезапно вторгся в Нормандию и за несколько недель овладел всей этой провинцией. Летом 1468 года король собрал в Туре Генеральные штаты. Это собрание решило, что Нормандия отныне больше не должна отчуждаться от королевских владений. Затем Людовик вторгся с войском в Бретань и завладел всеми пограничными имениями здешнего герцога Франциска. В сентябре он принудил его к миру. Причём Бретань была поставлена в ленную зависимость от короля французского и должна была разорвать союзные отношения с Бургундией.

Карл Смелый, который к этому времени унаследовал от отца герцогство Бургундское, отказался признать новые приобретения Людовика. Тогда король, понадеявшись на свою ловкость и изворотливость, предложил Карлу устроить личное свидание в Пероне. Герцог Бургундский сначала был удивлён намерением короля, но потом собственноручно написал Людовику пригласительное письмо, обещал дружелюбный приём и полную безопасность. Король отправился в Перону, взяв с собой всего сто человек свиты, и был принят Карлом с большими почестями. Но едва начались переговоры, как пришло известие о новом восстании Люттиха. Горожане захватили в плен своего епископа и подняли французское знамя. Причём, надо полагать, сделали это не случайно, а по внушению королевских агентов, усердно раздувавших в городе пламя мятежа. Узнав об интригах своего гостя, герцог Карл пришёл в ярость. Обвиняя во всём короля, он велел немедленно запереть ворота в перонском замке. Людовику пришлось бы плохо, но камергер Карла, историк Филипп де Коммин, удержал герцога от немедленной расправы. Вместе с тем Коммин посоветовал Людовику принять все условия, какие от него будет требовать Карл. Вскоре пленному королю был предложен договор, который он подписал без всяких колебаний: Людовик признал, что парижский парламент не имеет власти над принадлежавшими Карлу Фландрией и Пикардией и что сам он не имеет никаких ленных прав на эти области. Он согласился отдать своему брату Шампань, то есть поставить неприятельскую стражу у ворот своей столицы и этим соединить две группы бургундских владений. Наконец, он обещал, что примет участие в походе против Люттиха и будет присутствовать, с бургундским крестом на шляпе, при истреблении своих тайных союзников, люттихских мятежников. Через неделю после подписания этого договора Люттих был взят на глазах Людовика и жестоко разграблен. Нет сомнения, что это было для него очень горькое зрелище, и он должен был ещё радоваться, что отделался так легко. В начале ноября Людовик возвратился в свою столицу. Парижане долго потешались над его перонской поездкой и учили попугаев, воронов и сорок выкрикивать ненавистное королю слово: «Перона!» Людовик, впрочем, тут же постарался уменьшить неприятные последствия перонского договора. Своему брату он дал Гиень вместо Шампани, да и с Карлом сохранял мир всего два года. В 1470 года Людовик созвал в Туре собрание нотаблей (светских и духовных вельмож), перечислил все обиды, которые претерпел от своего вассала герцога Бургундского и попросил освободить его от соблюдения перонского договора. Освобождение ему конечно же было дано. Вслед за тем Карл был вызван на суд парижского парламента.