М. Токарев - Диверсанты Второй мировой

Я показал Епишеву захваченные с собой электрохимические взрыватели, а также образец переделанного взрывателя в замыкатель и сказал, что нам нужно будет сделать около 1500 таких замыкателей. Он внимательно осмотрел замыкатель и сразу же понял, в чем дело.

После оккупации, сказал он, задачи разрушения необходимых немцам объектов будут выполнять партизанские отряды, диверсионные группы и подпольные организации. Но у них мало инженерных средств, им надо помочь и выделить как можно больше мин, зажигательных снарядов, ручных гранат, научить ими пользоваться и, если можно, изготовлять их из подручных средств. Для подготовки наших партизанских отрядов очень мало времени, а их еще надо перебросить в тыл врага, чтобы они быстрее вышли в лесные районы и начали действовать.

— Поможете? — спросил Епишев.

От такого предложения я, конечно, не мог отказаться. При первой возможности я заехал в специальную партизанскую школу, созданную Харьковским обкомом. Начальником школы был мой старый знакомый по подготовке партизан по Испании Максим Константинович Кочегаров.

Порядок в партизанской школе был образцовый, как в хорошем военном училище. Кочегаров знал дело и был хорошим администратором. Я ему передал значительное количество различной минно-подрывной техники, и харьковские партизаны использовали ее в тылу врага.

На Украине массовая специальная подготовка партизанских кадров началась 1 августа 1941 года, когда по решению ЦК КП(б)У в Пущей Водице под Киевом была создана первая школа. Группой инструкторов ОУЦ во главе с вашим покорным слугой было подготовлено около 250 партизан, 22 инструктора и лаборанток с высшим или средним техническим образованием. Эти инструкторы затем обучали партизан в Киеве, Полтаве, Чернигове, Белых Берегах и Харькове. Всего на Украине было подготовлено только в спецшколах (не считая подготовленных на пунктах формирования) до 4,5 тыс. человек.

Как отмечено в пояснительной записке к альбому УШПД, «эти 4500 человек сыграли огромную роль в организации партизанского движения, так как некоторые группы имели рации».

Особенно большую работу в этом направлении провела именно Харьковская школа Кочегарова. Из воспитанников Харьковской школы вышел командир диверсионного отряда Герой Советского Союза В. М. Яремчук, командир партизанского соединения Ф. С. Кот, из Киевской школы — B. C. Ушаков. Забегая вперед, скажу, что, кроме них, огромную роль в развертывании партизанского движения на Украине сыграли А. Ф. Федоров, С. В. Руднев и С. А. Ковпак. При этом С. А. Ковпак имел партизанский опыт с Гражданской войны, С. В. Руднев в начале 30-х годов обучался в спецшколе УВО, а А. Ф. Федоров сам учился и практически осваивал технику и тактику диверсий в упоминавшейся уже Черниговской школе, учил и воспитывал своих партизан.

Партизанские отряды, разведывательные и диверсионные группы Харьковщины успешно действовали в тактическом взаимодействии с войсками Красной Армии. Показателем успешных действий харьковских партизан является захват ими крупного склада боеприпасов на станции Лозовая при отступлении противника в 1943 году.

Но это было позже, а пока, протягивая мне на прощание руку, секретарь обкома сказал:

— Оставьте заявку, завтра зайдите в промышленный отдел горкома Понадобится помощь — прямо ко мне… Желаю успеха.

Забегая вперед, скажу, что заезжать в горком и обком в эти тревожные дни почти не приходилось. Секретарей обкома и горкома мы находили там, где чаще всего бывали сами: на предприятиях, на станционных погрузочных площадках. Здесь же, на ходу, решались и наши вопросы. Особенно большую помощь оказали нам секретари горкома партии В. М. Чураев и П. Е. Шелест.

Беда одна не ходит. Мало было исчезновения колонны с радиоминами — преподнесли сюрприз электрохимические взрыватели. На следующий день после приезда в Харьков воентехник Н. К. Леонов доложил, что обнаружил в каждой коробке со взрывателями сработавшие: не выдержали перевозки.

В отличие от часовых механизмов, проверить надежность электрохимических замедлителей во фронтовых условиях, в спешке — дело почти безнадежное. Тем более что в массовом количестве эти взрыватели применялись впервые. Но иного выхода, увы, не существовало, и мы все-таки их проверяли. Поставили сто штук для испытания со сроком замедления на месяц и более. Подведут или не подведут? Ведь даже если мы переделаем электрохимические взрыватели в замыкатели, они не должны «выкидывать фокусы». Но ответ на вопрос, подведут ли взрыватели, могло дать только время…

Второй заботой стали люди. Где их взять? Выделенных фронтом саперных батальонов не хватит. Поехал в Военный совет. Там рекомендовали объединить с работавшими в Харькове железнодорожными бригадами. Отличная мысль! У железнодорожников есть люди, а у нас — опытные инструкторы и техника, работу же в ряде случаев придется делать общую.

Из командиров железнодорожных бригад я знал только П. А. Кабанова, но и командиры двух других бригад — Б. П. Павлов и С. А. Степанов — сразу откликнулись на предложение объединить усилия, откомандировали на организованные нашей группой курсы несколько человек. Впоследствии с их помощью мы ставили самые совершенные по тому времени мины замедленного действия. Группа лейтенанта В. И. Карпинского (ныне он полковник инженерных войск) действовала на шоссе Харьков — Богодухов.

Девятнадцатилетний офицер работал на переднем крае нашей обороны сноровисто и смело. Каждую ночь вместе со своими саперами он ставил перед позициями наших войск и в глубине обороны до пятидесяти мин замедленного действия и различных «сюрпризов».

Одновременно подразделения оперативно-инженерной группы приступили к минированию дорог и других объектов военного значения минами замедленного действия в непосредственной близости от переднего края: этого требовала ухудшающаяся обстановка.

Теперь следовало обрести уверенность в том, что минеры не будут испытывать недостатка в минах.

Утром 5 октября мы с В. П. Ястребовым, воентехником Н. К. Леоновым, лейтенантом М. П. Болтовым и сержантом В. И. Ладовым, любовно прозванным бойцами «Васильком» (сержанта звали Василием, а глаза у него были и впрямь васильковыми), отправились на предприятия города.

Признаюсь, на многое не рассчитывали. Харьковчане изготовляли тогда в условиях эвакуации и винтовки, и пулеметы, и реактивные снаряды для «катюш», и авиабомбы, ремонтировали самолеты и танки, сооружали бронепоезда. Работать им приходилось при жестоких бомбардировках. Да и освоить некоторые наши мины, наладить серийное производство герметических корпусов для них, выпуск буров, замыкателей неизвлекаемости, кое-каких деталей к электрохимическим взрывателям было сложно.