Дмитрий Егоров - 1941. Разгром Западного фронта

Когда танки И. И. Нужного и несколько бронемашин в районе с. Лебедь попали в окружение, на выручку к ним поспешили их товарищи. В яростном бою они подбили три танка, раздавили десять ПТО и несколько автомашин. Кроме самого политрука, храбро сражались лейтенант Ботин, капитан Е. А. Новиков и старший лейтенант Вержбицкий. Но вскоре к противнику подошло подкрепление, которое начало охват нашего отряда с целью окружить и уничтожить его. При отходе на переправе через реку два Т-34 застряли без надежды вытащить их, в бронемашину политрука И. И. Нужного попал снаряд. Танкисты, испортив орудия и двигатели техники, забрали пулеметы с дисками, вышли из окружения и прибыли в свою часть, пройдя пешком 80 км.

Еще более результативные действия показал экипаж БТ-7 взвода управления дивизии в составе старшего сержанта Г. А. Найдина и красноармейца Копытова. Заняв огневую позицию в лесу, танкисты подпустили на короткую дистанцию танковую колонну противника. Точными выстрелами были подбиты головная и замыкающая машины колонны. Пользуясь замешательством немцев, геройский экипаж расстрелял и остальные десять танков. Также героически сражался с врагом сводный отряд истребителей танков из числа бойцов 5-го МСП, который был сформирован в Молодечно; возглавлял его оперуполномоченный особого отдела дивизии Жихарев. После боев в районе Ошмяны — Сморгонь, где части 5-й танковой дивизии вели героические бои буквально до последнего танка, ее остатки были оттеснены еще дальше на восток. К исходу дня 25 июня части дивизии, осуществляя планомерный отход, временно сосредоточились в районе местечка Радошковичи. Устроив на дорогах завалы с целью замедлить продвижение противника, 5-я ТД продолжила отступление по шоссе Минск — Москва, подвергаясь неоднократным бомбардировкам с воздуха.

Справка. Герой Советского Союза Г. А. Найдин закончил службу в Вооруженных Силах СССР в звании полковника бронетанковых войск.

Как написано во всех исследованиях и в мемуарах, в этот день вместе с танкистами сражались бойцы войск НКВД из полка майора Пияшева. Но вряд ли командир 9-й ЖДД НКВД в своем докладе на имя начальника управления стал бы намеренно сгущать краски. Растоптанный бегущими армейцами 84-й полк ни в каких боях 25 июня участия не принимал, ибо к рассвету В. Н. Истомин нашел его за старой госграницей, где-то в районе Острощицкого Городка. Полковник заново сформировал пять рот, своего заместителя Гладченко направил на КП фронта. Тот до ночи не вернулся, зато в район расположения полка вышло 14–18 немецких танков, которые затем двинулись в сторону Минска. Решено было с наступлением темноты отойти еще дальше на юг или юго-восток [407] Личный архив Д. Н. Егорова — И. И. Шапиро, копия. .

Так что фактически 25 июня против частей 39-го корпуса группы Гота на молодечненском направлении продолжали действовать остатки всего лишь одной советской дивизии, все той же 5-й танковой. Естественно, единичные, удачные для нас боестолкновения не могли изменить общую неблагоприятную ситуацию. В результате этих скоротечных боев, являвшихся в тактическом отношении 100 %-ной импровизацией, продвижение на Минск с севера было задержано фактически только на несколько часов, после чего немецкие танки вышли в район Молодечно. Примерно в 20 часов управление 13-й армии было атаковано подразделением 20-й танковой дивизии вермахта с десантом на броне. В завязавшемся ожесточенном бою, в котором приняли участие работники штаба армии и 570-го армейского батальона связи, погибло более половины личного состава батальона и 35 офицеров армейского управления, в том числе начальник разведотдела полковник П. М. Волокитин. Противником были захвачены машины с шифровальными документами. Двумя отдельными группами штаб 13-й с трудом сумел выйти из соприкосновения с неприятелем и направился к Минску. Основная масса штаба направилась через Городок под командованием заместителя начальника штаба армии подполковника С. П. Иванова. В Городке хвост колонны штарма вновь был атакован танками противника, попаданием снаряда в бронемашину был убит начальник оргмоботдела подполковник К. В. Литвин. Когда вышли к Минску, с горечью подсчитали потери: многие офицеры управления 13-й армии были заявлены пропавшими без вести. Майор Я. Ф. Игнатенко, офицер отдела кадров. Майор В. Т. Вороновский, командир 570-го ОБС. Позже он «высветится» среди партизан. Капитан Ф. А. Герасимов, еще один кадровик. Интендант 2-го ранга В. И. Безкишкин, начальник АХО. Старший лейтенант С. И. Бондаренко, начальник штаба 570-го ОБС. Интендант 2-го ранга Я. В. Амбарнов, помощник командира 7-го полка 4-й танковой дивизии, но проходит по списку управления 13-й армии. Майор И. А. Морозов, офицер автобронетанкого отдела. Техник-интендант 2 ранга Г. Т. Никаноров, начальник секретной части. Капитан А. С. Михеев, тоже из АБТО штарма. Полковник К. Н. Рапава, начальник химслужбы. Капитан А. П. Фоков, офицер отдела укомлектования. Полковник Г. В. Киршин, начальник АБТО.

Из донесения зам. начштаба 13-й армии от 26 июня 1941 г. (по событиям 25 июня):

«5-я танковая дивизия прикрывала направление Молодечно на линии Сморгонь и не в силах сдерживать противника отходила. К 16 часам в районе Молодечно у командира 5-й танковой дивизии осталось 5 танков и 12 бронемашин».

И все же в мозаике этих, казалось бы, понятных событий остается несколько не ложащихся в общее поле сегментов. При выверке хронологии имеет место некоторая нестыковка, не позволяющая однозначно определить дату, когда немцы установили полный контроль над Вильнюсом и его окрестностями. По словам полковника Федорова, к 17 часам 23 июня Вильнюс был взят противником. Как докладывал командир 9-й ЖДД НКВД Истомин, в 19:30 город еще был наш и шел бой в 20 км западнее него, но на Молодечно валил сплошной поток отступающих войск. Танкист вермахта Х. Орлов (см. выше) писал, что немцы вошли в Город Милосердия утром 24 июня. Допустим, так. А почему не раньше, если остатки 5-й ТД отошли от города? Темнеет в 20-х числах июня очень поздно, поэтому, вероятно, следует предположить, не заняли Вильнюс не потому, что не хотели, а потому, что не смогли либо чего-то опасались. Их заминка могла быть следствием того, что на окраинах Вильнюса, на подступах к нему и в нем самом продолжали оказывать сопротивление (и, возможно, немалое) какие-то советские части. Предполагать можно все, что угодно, но мы до сих пор не знаем, какова была участь 10-го полка, 5-го разведбата и других частей 5-й ТД. Были их остатки в числе тех, кто вышел 24 июня к Молодечно, или же они были отрезаны от главных сил и продолжали сражаться в полном окружении в пригородах Вильнюса и на его улицах? А ведь были еще подразделения 128-й и 184-й дивизий, были еще те, кто встретил войну непосредственно на границе. Хотя бы в теории, но можно допустить, что, отступив на восток, они все же пытались сражаться рядом с танкистами 5-й дивизии. Бригадный комиссар Г. В. Ушаков писал, что утром 25 июня Ф. Ф. Федоров приказал командиру 9-го ТП И. П. Веркову после взятия Ошмян двигаться на Вильнюс. Не затем ли, чтобы соединиться с остававшимися там частями дивизии? Неважно, что приказ был заведомо невыполним, важно то, что принцип «Сам погибай, а товарища выручай» не был забыт и соблюдался. И есть еще одно, пусть и косвенное, подтверждение моих предположений.