Виктор Прудников - Гроза панцерваффе

Пока снабженцы и тыловики занимались хозяйственными делами, в лесах шла напряженная учеба — теоретическая и практическая. В танковых и механизированных частях проводились учения, отрабатывались приемы боевых действий. Процесс сколачивания частей и подразделений проходил, к сожалению, довольно медленно. Обеспокоенный таким ходом дела, Катуков провел совещание с командирами частей, поделился опытом прошлых боев, говорил о том, как лучше организовать боевую и политическую подготовку [127] ЦАМО РФ, ф. 3440, оп. 2, д. 2, л. 15. .

В начале ноября началось строительство оборонительного рубежа № 3 в районе Приволье — Шейнино. Здесь предстояло возвести два ротных и четыре батальонных опорных пункта, для чего требовалось немало строительных материалов. Катукову пришлось обращаться в штаб 22-й армии, чтобы выделили цемент, лес, арматуру — словом, надо было на время стать заправским хозяйственником. 9 ноября Михаил Ефимович сам проверял ход строительных работ, торопился закончить их к началу наступления [128] ЦАМО РФ, ф. 3440, оп. 1, д. 24, лл. 2–3. .

В районы опорных пунктов, ставших прочным оборонительным рубежом, были введены танковые и механизированные бригады, совершившие многодневный трудный переход по лесной и болотистой местности. Катуков вспоминал: «В район сосредоточения мы выступили глубокой осенью. Шли ночами через калининские леса и болота. Бездорожье, грязь. Двигались по гатям — настилам из жердей, бревен, хвороста. На многие десятки километров протянулись жердевые дороги. Сойти с них и не думай: шаг-другой в сторону — и увязнешь в болотной топи. Нужно ли говорить, что скорость нашего движения в те ночи не превышала пешеходную. Днем укрывались в лесных массивах. Иначе узенькие, в ниточку, гати могли бы стать большим кладбищем для наших войск. Фашистская авиация по-прежнему господствовала в воздухе. „Костыли“ с восхода до захода солнца маячили в небе, „мессеры“ с ревом проносились над гатями, контролируя подходы к фронту» [129] Катуков М. Е. На острие главного удара. С. 183. .

Как ни старались все быть осторожными при переходе, потерь избежать не удалось, вышло из строя много техники, танков и автомашин. Только в 3-й механизированной бригаде подполковника Бабаджаняна оставлено в болотах 11 танков — 5 «тридцатьчетверок» и 6 легких танков Т-70. Узнав об этом, Катуков был вне себя, считал, что такие потери могут быть оправданы только в бою. Бабаджаняну, начальнику штаба Богомолову и батальонному комиссару Эмэльдешу «влепил» по выговору. В приказе были такие строки: «Такое количество выхода материальной части из строя явилось результатом плохой организации марша и недостаточным руководством со стороны командного состава» [130] ЦАМО РФ, ф. 3440, оп. 2, д. 2, л. 48–49. .

24 ноября позвонил командарм В. А. Юшкевич, потребовал сосредоточить корпус в районе Борисово, Заборье, Саньково. Через два дня начинались бои.

По первоначальному плану штаба армии 3-й мехкорпус вводился в прорыв на второй день операции, как только части 238-й и 185-й стрелковых дивизий прорвут оборону противника на глубину 6 километров на фронте хутор Мята — река Лучеса и выйдут на рубеж Карская — Старухи.

Штаб корпуса уже приготовил приказ, который с минуты на минуту должен быть разослан по частям. Неожиданно поступает дополнительное указание Юшкевича о том, что корпус вводится в прорыв в другом месте — на рубеже Малое Соино — Староселье, действуя в северо-восточном направлении, овладевая районом Емельяники, Зубовка, Сидорово, Гусево.

Наступление планировалось с учетом того, что противник в течение 8 месяцев совершенствовал свою оборону. Корпусная разведка, которую первое время возглавлял подполковник Д. А. Драгунский, а после его назначения на должность начальника 1-й механизированной бригады майор Д. В. Давыдов, постоянно следила за передним краем немцев. Не счесть, сколько раз уходил в тыл противника старший сержант В. Н. Подгорбунский со своей группой, добывая «языков», изучая передний край. Подгорбунский, бывший беспризорник, прослыл в корпусе удачливым разведчиком, действовал всегда решительно и дерзко. Это его люди перед наступлением проникали в район сел Михеево, Федоровское, Петрово, ходили на хутор Александровский, чтобы выяснить систему обороны немцев. Она оказалась довольно прочной. Тут было все: доты, дзоты, блиндажи, окопы полного профиля и другие инженерные сооружения. Танки зарыты в землю, могут быть использованы как доты. Повсеместно перед окопами — проволочные заграждения, танкопроходимые места и дороги заминированы. Участок фронта, на котором предстояло наступать 3-му мехкорпусу, оборонял 216-й пехотный полк 86-й немецкой пехотной дивизии [131] ЦАМО РФ, ф. 3440, оп. 1, д. 22, л. 2. .

Войска находились на исходных позициях и ждали приказа о начале наступления. Катуков справедливо считал, что успех будет во многом зависеть от того, как скоро справятся со своей задачей стрелковые дивизии по прорыву обороны противника. Он решил вводить в бой корпус двумя эшелонами. В первом эшелоне поставил 3-ю и 10-ю механизированные бригады, 35-й истребительно-противотанковый полк и 49-ю танковую бригаду; во втором — 1-ю механизированную и 1-ю гвардейскую танковую бригады, 34-й разведывательный батальон, управление корпуса, 405-й отдельный гвардейский минометный дивизион, 476-й гвардейский артиллерийский полк [132] Там же. .

Перестраиваясь в боевые порядки, части выполняли самостоятельные задачи, но в бою должны были поддерживать друг друга. Приказ о наступлении нацеливал части и соединения корпуса «на стремительность и внезапность действий, не давать противнику опомниться, закрепиться и подтянуть силы для контрудара. Маневром с флангов и тыла широко применять выброску танковых десантов, групп автоматчиков и мотопехоты на коммуникации противника. Действовать дерзко, энергично. Движение не останавливать ни днем ни ночью» [133] Там же, л. 7–8. .

25 ноября артиллерия открыла огонь по переднему краю обороны противника. Когда канонада стихла, настал долгожданный момент — пошли в атаку стрелковые дивизии. Томительно долго Катуков ждал известий с передовых позиций. Только к 15.00 на КП донесли, что оборона противника прорвана, заняты села Федоровское, Староселье, Дьяково. Идут бои за Шопотово.

Через несколько минут вышел на связь Юшкевич. Ему, как и Катукову, доложили о прорыве обороны противника, поэтому командарм потребовал ввести в бой 1-ю механизированную бригаду, наступать в направлении Староселья, Богородицкого, захватить переправу на реке Лучеса, а 1-й гвардейской танковой наступать в направлении сел Петрово, Белоусово, Перепечье, совместно с частями 238-й стрелковой дивизии ликвидировать противника в этих селах. Инстинктивно Катуков почувствовал неладное: связи со стрелковыми дивизиями не было в течение четырех часов. Для уточнения обстановки он решил направить корпусных разведчиков в 238-ю и 185-ю стрелковые дивизии, которые вели наступление сразу же после артподготовки. Разведчики сообщили: дивизии свою задачу не выполнили, линию обороны противника не прорвали, продвинулись лишь на 1–1,5 километра, овладев селами Петрово и Федоровское, залегли перед Михеевом, Белоусовом, Старосельем и хутором Александровским.